Мегазвезда шоу-бизнеса Алексей Майоров и его жена Анна давно мечтали о домике у моря. И вот им предложили роскошную виллу с двумя бассейнами в Сан-Тропе! Есть где отдохнуть, помечтать и спрятаться от папарацци и фанатов. Только почему-то Анне снятся кошмары и она категорически против покупки. Впрочем, Майоров не поддается доводам женской интуиции. А зря! На вилле они становятся пленниками злого колдуна Вуду, который собирается сделать из двухлетней Ники свою преемницу. Хотеть не вредно! Ника наделена огромной магической энергией, и никакой магистр черных сил не одолеет эту необычную малышку…
Пролог
Ритм барабанов ускорялся, сердце, хрипя и задыхаясь, торопилось успеть за этим ритмом. Быстрее, быстрее, быстрее! Шум в висках, сознание меркнет, казалось, его выталкивает кто-то чужой, кто-то смертельно опасный, чья равнодушно-холодная жестокость не оставляет ни единого шанса всему живому.
Нет, не смей, слюнтяй, тряпка, слабак! Держись, сопротивляйся, силы добра на твоей стороне. Призови свет!
Получилось. В голове вспыхнул яркий, переливающийся всеми цветами радуги свет. Барабан все еще бил, черный колдун, бокор, в трансе застыл над тушей черного козла. Остальные участники ритуала бешено кружились и завывали что-то бессвязное, но все это больше никак не влияло на Франсуа. Он, чтобы не отличаться от других, тоже выделывал безумные па, но способность мыслить трезво и отстраненно вернулась. Не сказать, чтобы очень уж охотно, дама она капризная, как, впрочем, и большинство способностей. Хотя по сравнению с талантами способности – очаровательные бесконфликтные душки. А вот снобы-таланты…
Франсуа усмехнулся – опять его понесло куда-то! Это его бич и в то же время спасение. Бич – когда надежда и гордость курса Франсуа Дювалье вот так же мысленно сбегал со скучной для него лекции в Сорбонне. Спасение – сейчас, когда магический ритуал черного Вуду достиг своего апогея.
Каким неадекватным ветром занесло блестящего (в смысле знаний, разумеется, а не в смысле полированной лысины или любви к стразам) студента Сорбонны в тайное общество черного Вуду Бизанго? Пришлось вот. Да еще и имя, будь оно неладно, с энтузиазмом американского сержанта, бодро проорав: «Сэр, да, сэр!» – пнуло гордого носителя себя прямо в копчик.
Часть I
Глава 1
– Ну Алексей, ну пожалуйста, ну что вам стоит!
– Тридцать шесть.
– В смысле?
– За время нашей с вами, гм, беседы, вы ровно тридцать шесть раз употребили такое емкое и насыщенное смыслом «ну».
– Че, серьезно? Ну вы даете! – Паша, один из самых желтушных (нет, печень тут совершенно ни при чем) журналистов Москвы, попытался оскорбиться. Получалось плохо, чувство собственного достоинства у этого представителя членистоногих давным-давно атрофировалось. – Я тут распинаюсь, уговариваю, почти на коленях стою, а вы меня даже не слушаете, «ну» считаете! Я что, не человек, что ли?
Глава 2
Опять в глаза лезет бессмысленное для меня слово «фьючерс». И чего пристает? Я терпеть не могу, когда мне беспардонно лезут в глаза, будь то соринка, песчинка или каперс. Нет, фьючерс. Гм, а есть разница?
Паша, похоже, относился к разряду тормозов, причем в данном конкретном случае это был тормоз от «БелАЗа». И в полном соответствии с конструкцией данной системы особым интеллектом, не говоря уже о сообразительности, не отличался.
А как иначе можно объяснить нелепую попытку спасти положение, переключив внимание на меня?
– Анна, скажите, а раньше, до трагедии, Алексей умел нормально общаться? – О, да мальчонка решил гнилые зубки показать! – Или это последствие черепно-мозговой травмы и комы?
– Ай! – Я истерически взвизгнула и выронила журнал. – Что это?! Кто тут?! Господи, да оно разговаривает!
Глава 3
Возвращаться в пустую квартиру почему-то не хотелось, хотя Левандовские отпустили нас «на сколько хотите». И вообще, баба Ира и баба Катя (наша с Лешкой домоправительница) были абсолютно убеждены в нашей родительской несостоятельности, а порой и вредоносности.
Разве можно так баловать ребенка? Да где это видано, чтобы с эдакой крохой советовались? Что она может понимать? Ой, только не начинайте опять нести чушь про какого-то там ребенка-индиго! Девочка как девочка, конечно, более смышленая и живая по сравнению со сверстниками, бегает вон как хорошо, говорит четко и внятно, но и все. Сейчас дети вообще развиваются быстрее, чем их сверстники лет двадцать назад.
Трудно, конечно, иметь столько хлопотух на одну малышку, ведь там еще и тетя Алина (невестка Левандовских), но, скажу честно, в то же время до слез трогательно. Ведь у нас с Лешкой никого из родных не осталось, поэтому настоящих бабушек и дедушек у Ники нет. Но у нас есть Левандовские, Катерина, Сашка и Таньский с семьями – вон сколько родни!
А если вспомнить про армию Лешкиных фанатов, которых после всех событий, а особенно после воскрешения Майорова стало еще больше! Семейка получится та еще. Ведь голливудские страсти, кипевшие в это время – кто же настоящая жена Майорова, чей ребенок его, – примирили поклонников с появлением семьи в жизни их кумира. Нам больше не надо скрывать свои отношения… Хотя что это я – надо, но по другой причине. Назойливый интерес ко всему, что происходит у нас, напрягает, и даже очень.
Что и ощутил на себе в полной мере желтушный Паша.
Глава 4
Лешка во всем, что касалось дочери, является стопроцентным, образцово-показательным маниакальным папашкой. Позднее долгожданное отцовство, радостное ожидание, страшный период, когда Майоров поверил клевете и считал, что ребенок не его, затем – автокатастрофа, кома и полурастительное существование, из которого его буквально вырвала Ника, – все это вылилось в такой океан бесконечной нежности и самоотдачи, который посторонним невозможно и представить.
С момента появления нашей малышки на свет между нею и отцом установилась необъяснимая ментальная связь. Поначалу это было неосознанное ощущение душевного тепла, а потом…
Лешка не мог ничего толком объяснить, да и, если честно, я не стремилась его расспрашивать. То, что пришлось пережить моей половинке, настолько глубоко ранило его душу, что лезть в нее грязными сапогами праздного любопытства, сбрасывая при этом на пол хрупкие воспоминания, могли только папарацци. Вернее, не могли, а пытались.
Хотя мне отчасти была понятна связь отца и дочери, поскольку я ощутила нечто подобное гораздо раньше – с начала существования Ники. Тогда это казалось мне абсолютно естественным, я считала, что так происходит со всеми будущими мамами.
Но то, что сделала кроха, которой на тот момент не исполнилось еще и года, для своего отца… Это настолько трудно поддается объяснению, что лучше и не пытаться. Просто принять как свершившийся факт и не выставлять его, факт, на всеобщее жадное обозрение. К нам и так цепями беспардонного любопытства приковано слишком много внимания, а узнай хоть кто-то из чужих, что у Майорова родился ребенок-индиго! Лучше не думать о последствиях.
Глава 5
– Знаешь, Иринушка, – Сергей Львович откинулся на спинку стула и, страдальчески вздохнув, оглядел не сильно оскудевший стол, – у меня создается стойкое ощущение, что ты завербована вражеской разведкой с целью выведения из строя особо ценного кадра ФСБ.
– А как бабуля тебя выводит из строя, – хихикнула Инга, – за ручку?
– За пузо, – мрачно пояснил особо ценный кадр, обозначив довольно внушительный центр приложения усилий. – Мне скоро китель перешивать придется!
– А ты не жадничай, не ешь за батальон солдат. – Ирина Ильинична усмехнулась и погладила мужа по густой седой шевелюре. – Я же не только для тебя стараюсь.
– А для кого еще?! Вот, дожил, – пригорюнился генерал, – жена куски считает. Пора в монастырь.
