Требуется Квазимодо

Ольховская Анна

Красавица Милана Красич просто не верит в произошедшее. Как могла лучшая подруга Лена Осенева убить ее возлюбленного Кирилла Вятке? Убить и отдать тело на растерзание свиньям. И в этом предательстве «заклятой» подружке помогал еще один хороший друг Красич – начальник службы безопасности Кирилла Матвей Кравцов. Как такое возможно? Теперь Милане, вероятно, придется надеяться и опираться в жизни лишь на профессора Шустова, а ведь именно с ним провел свой последний вечер Кирилл. И именно профессор вызвал ту самую лжекарету «Скорой помощи», которая забрала Кирилла. Но до больницы он так и не доехал. Фрагменты его растерзанного тела нашли позднее. А если все-таки Лена не виновата в смерти Кирилла? Тогда кто же и, главное, зачем подставляет лучших друзей Миланы?..

Часть I

Глава 1

– Ску-у-учно, – коренастый белобрысый парень, чей возраст благодаря не очень здоровому образу жизни конфузливо прятался от точного определения, лениво цвиркнул слюной сквозь щель между зубами. – Чего они все время мужиков сюда таскают, хоть бы одну бабу привезли!

– Много тебе баба кирпичей налепит! – фыркнул его напарник, жилистый высокий дядька с наголо обритой головой. – Тут и мужики дохнут от работы, как кони, а баба, ваще, и неделю не протянет.

– Дак зачем баб на конвейер или в карьер? – светло-голубые глазки (именно глазки, слишком уж мало места занимали они на лице их носителя) мгновенно наполнились похотливым «маслицем». – Они для другого дела нужны, чтоб не скучно было! Ведь круглосуточная в них необходимость имеется, если задуматься! Днем – жрачку готовили бы, стирали, убирали, ночью – нас бы ублажали, со всем тщанием! А кто халтурить бы начал – получил бы по полной программе, и энтузиазм вернулся бы! И не только ночью ведь бабы развлечь могут, но и днем, вот как сейчас!

– Мечтатель! – насмешливо хмыкнул лысый. – Ты, Гришаня, ничего не забыл?

– Забыл, – с хрустом потянулся Гришаня. – Как баба пахнет, забыл за те три месяца, что тут без выходных торчу!

Глава 2

Они снова и снова к нему приходили. Снова – страх и боль. Всегда только страх и боль. Иногда – сильные, очень, как сейчас, но обычно это была ровная, безнадежно-унылая трясина ставшего привычным кошмара.

Он ничего не помнил, кроме этого кошмара. Кто он такой, откуда, как его имя, есть ли у него семья, кем он был раньше – вообще ничего.

Отсчет его нынешней жизни пошел с медленного, мучительного всплывания на поверхность черной бездны, в которой он пребывал…

Он не знал, сколько времени пробыл в этом безвременье. И как туда попал. Просто свернувшееся в точку сознание вдруг вздрогнуло, словно услышав жалобный крик кого-то очень близкого, самого родного, самого любимого…

И точка сознания запульсировала в ответном крике. И начала расти, хотя это было невозможно. Так, во всяком случае, выла и рычала бездна: «Невозможно!» – сдавливая его сознание со всех сторон. Она не только давила, она еще и рвала когтями, и хлестала щупальцами, и грызла, грызла, грызла разум и сознание жертвы, выполняя приказ Хозяина.

Глава 3

Но как? Как это сделать, если хозяин лежит в плотно закрытом багажнике? Ну да, руки и ноги у него ничем не связаны – убийцы не сочли нужным возиться с веревками, они были абсолютно уверены в том, что их пленник – всего лишь пустая телесная оболочка, неспособная на какие-либо действия.

Но и упругим движением выпрыгнуть из багажника, едва лишь эти двое поднимут крышку, а затем парой ударов отправить их в нокаут – это тоже не получится. Потому что тело хозяина сейчас не в состоянии даже пошевелиться без стона, а руки и ноги его все же… связаны.

Связаны скрючившей их судорогой. И подчиняться приказам нервной системы они отказываются категорически. Просто взяли – и грубо послали «систему» туда, куда приличные дамы заглядывают исключительно по любви.

Ситуация с унылым «чвяком» погружалась в трясину безнадежности, если выразиться метафорически…

И тут откуда-то издалека опять пришла боль. Не физическая – душевная. И – не его боль.

Глава 4

И вдруг его виски сдавили чужие ладони. Чужие не потому, что принадлежали они не ему, а потому, что от этих ладоней в его голову струилась чужая, нечеловеческая энергия.

Эта энергия ленивой змеей втекла в самую середину стягивавшего мышцы узла и слегка надкусила центр нервного сплетения.

Он едва не закричал. На этот раз – от облегчения, потому что изматывающая душу боль исчезла.

Хотя нет, боль не исчезла: она словно онемела, затаилась на периферии нервной системы, как после анестезии.

А вот руки и ноги расслабились, стали послушными, как и все тело. И жертве стоило огромных усилий, дружной, слаженной работы всего «триумвирата» его помощников, чтобы удержать это тело на месте, не позволить ему уподобиться курице с отрубленной головой: то есть вскочить и заполошно заметаться из стороны в сторону, ничего не соображая. Потому что в связи с утратой головы соображать-то и нечем.

Глава 5

И он справился. Как, почему – он понятия не имел.

Что именно заставило его? Это слабое, измученное тело послушалось, оно сумело сначала бесшумно вылезти через окно, затем вскарабкаться на крышу, оттуда – перебраться на росшую метрах в полутора от дома старую березу (подсознательно он порадовался ее разросшейся кроне), проползти по веткам, оставляя на них клочья одежды, и пусть грузно, пусть неуклюже, но почти без травм сползти с дерева – с внешней стороны ограды.

И это все при том, что дождь все «нудил», лил, не прекращаясь, промозглый осенний холод мгновенно пробрался под тонкую рубашку, укутал льдом босые ноги, попытался совсем заморозить и так стывшие на ветру руки.

И в любую минуту тело это могло вновь превратиться в пульсирующий адской болью жгут, управлять которым он не умел.

Пока не умел.

Часть 2

Глава 20

«Наш самолет совершил посадку в аэропорту Мурманска. Экипаж прощается с вами и желает всего хорошего».

И это все, что она хотела сказать?! Да еще и мужским, немного усталым, голосом?

Странные существа все-таки эти женщины! Хотя в данном случае с ним пыталась поговорить совсем молоденькая девушка. Пухленькая, розовощекая, с большими голубыми глазами, до самых краешков переполненными ужасом и отчаянием.

Она появилась ниоткуда, словно соткалась из воздуха. Матвей вздрогнул от неожиданности и невольно огляделся по сторонам, пытаясь сообразить – откуда появилась эта девушка?

Из ниоткуда, самого настоящего, полноценного «ниоткуда». Потому что вокруг не было больше салона самолета рейса Москва – Мурманск: Матвей висел в странном сером мареве, и невозможно было, находясь здесь, в нем, определить не только направление, но и разобраться, где тут, собственно, верх, а где низ.

Глава 21

И он, кажется, тоже увидел Матвея. И узнал его.

Во всяком случае, парень усмехнулся и издевательски подмигнул Кравцову. А затем вернулся к прерванному занятию, занося над женским телом клинок – раз за разом…

А девушку, приведшую сюда Матвея, внезапно затрясло, да так сильно, что она не удержалась на ногах и упала. Вниз, туда, где в эту минуту она умирала.

Вернее, упала бы, если бы ее не подхватил Кравцов. Нет, не руками: в этом мире все было не так, как в привычном ему, человеческом. Тем более что сдвинуться с места он не мог, завязнув в серой смоле. Матвей просто инстинктивно ринулся к бедняжке, всем своим существом рванулся ей на помощь, переполненный гневом, яростью и бесконечной жалостью к ней…

И незнакомка, уже устремившаяся вниз, приостановилась. Пару мгновений она висела в сером желе, испуганно свернувшись в комочек, затем робко приподняла голову, осмотрелась и впервые за все это время улыбнулась. Слабо, еле заметно, но – улыбнулась.

Глава 22

Самолет вылетал в двенадцать тридцать дня, так что Матвей успел еще и в офис заехать, передать текущие дела Володе. После недавних событий он стал первым заместителем начальника службы безопасности, то есть его, Кравцова, замом.

Парень, до этого служивший рядовым секьюрити, своей головокружительной карьере не особо обрадовался. Да, он стал зарабатывать гораздо больше, но и «головняка» у него прибавилось! Раньше он только за себя отвечал, а теперь ему всю работу разветвленной службы безопасности надо курировать, быть в курсе всех событий, держать руку на пульсе, что называется. А пульс этот в огромном холдинге, у хозяина которого, Мирослава Здравковича Красича, имелось немало конкурентов, бился чаще всего в бешеном ритме.

Но Володя справлялся неплохо, хотя, кроме срочной службы в армии, у него никакого опыта по этой части не было. И специального образования – тоже, только средняя школа за плечами. Но, во-первых, Володя служил в десантных войсках, а во-вторых, от природы был парнем толковым и способным на самостоятельные действия в экстренной ситуации. Что он и доказал два месяца тому назад.

Вдаваться в подробности своей срочной командировки Матвей не стал, посвещать кого-либо еще в это дело пока что было рано – вдруг все же это совпадение?

Кравцов просто пообещал быть на связи – пусть Вовка звонит ему в случае необходимости.

Глава 23

У Матвея от природы была достаточно стойкая конструкция нервной системы, в противном случае он вряд ли стал бы работать в системе охраны, а служил бы искусствоведом в тихом музее.

Но от столь бредового, дикого, совершенно дурацкого обвинения даже его стальная конструкция слегка пошатнулась. Но только слегка: долго «вибрировать» ей Матвей не позволил, приняв на время эту дикость за данность.

Потому что на рефлексирующие вопли «Почему?! Как?! Они что, все там с ума посходили?!» времени не было – ситуация явно вышла из-под его, Матвея, контроля. И первое, на что следовало направить все свое внимание и силы, – на возврат этого контроля.

Тем более что Володя четко рисовал выполненный в черно-грязно-серых тонах эскиз «взбрыкнувшей» ситуации дальше. И с каждым его словом-мазком эскиз этот выглядел все более гадким:

– В полицию позвонил какой-то гражданин и рассказал, что видел, как из машины «Скорой помощи» выгрузили тело то ли мертвого, то ли находившегося без сознания мужика. Дело происходило в гаражном кооперативе на окраине Москвы. Свидетель якобы возился в своем гараже и наблюдал за происходящим через щелочку. И рассмотрел сквозь эту щелочку на удивление много! Он подробнейшим образом описал одного из похитителей и марку, цвета и даже номера машины, в багажник которой затолкали тело жертвы! А еще он четко расслышал разговор похитителей по мобильному телефону.

Глава 24

– И что, мы так и будем отсиживаться в этой дыре, как два таракана за печкой? – Володя раздраженно пнул старенький табурет – прямо «под коленку», отчего заслуженный ветеран «седалищного фронта» обиженно крякнул и отбросил «копыта». Вернее, «копыто». Одно. Ту самую «остеохондрозную ножку», по которой молодой нахал только что ударил своим «копытом». А нахал все психовал: – Больше месяца уже прошло с тех пор, как погиб Кирилл, а бедную Ленку отправили в лагеря отбывать срок за то, чего она не делала! Зато ублюдки, убившие Кирилла и испоганившие наши с вами жизни, спокойненько подгребают под себя империю Красичей! Сергей Тарский уже почти занял место Кирилла, господин Шустов ныне – правая рука Мирослава Здравковича, только Яромир пока оборону держит, игнорируя этих новых «друзей»! А мы вместо того, чтобы хоть как-то разобраться во всем и вывести этих скотов на чистую воду, засели в лесной глуши! Я уже молчу о наших женщинах! Ты представляешь, ЧТО сейчас с ними творится?! Ни твоя Ирина, ни моя Юлька понятия не имеют, куда мы пропали! Я ведь только одну эсэмэску Юльке отправил, чтобы она не волновалась и не искала меня, и больше – ни звука! А Юлька еще толком после психушки не оправилась, ей вообще нельзя нервничать! Только-только все наладилось – и нате вам! Ее небось на допросы затаскали, со всех сторон дудят ей в уши, что я – тварь распоследняя, предатель и убийца, а от меня – ни полстрочки объяснений! Я не понимаю, почему ты запрещаешь даже по электронной почте ей письмо отправить?! Я ведь в компьютерах неплохо секу, я так все следы запутаю, что в жизни никто то место не найдет, откуда я письмо ей отправлю! А можно ведь просто в какое-нибудь интернет-кафе зайти, письмо быстренько написать – и исчезнуть. Чтобы хоть немного успокоить Юльку, чтобы она не думала, что я на самом деле такой упырь, каким меня ей расписывают! Ну, чего ты молчишь, а?! Почему ты все время молчишь?..

– Жду, пока ты прекратишь эту бабскую истерику, – спокойно произнес Матвей, вглядываясь в экран нетбука.

– Чего?!

– Не «чего», а что! Это раз! Тебя здесь никто насильно не держит – это два. Хочешь – уходи, считаешь, что я ничего не делаю, – попробуй сам что-то предпринять. Только не забывай об одном таком ма-а-аленьком нюансике – мы имеем дело не с обычными ублюдками, а с гораздо более опасными и хитрыми тварями. Ты вот упомянул о Мирославе Здравковиче и о его неожиданной приязни к профессору Шустову…

– «Приязни»! – фыркнул Володя, продолжая метаться из угла в угол. – Да он просто в рот смотрит этому яйцеголовому типу! Без любезного Петра Никодимовича он теперь никаких решений не принимает! А когда я попытался с ним встретиться, так он меня полиции тут же сдал! Еле я ушел тогда! А Милана Мирославовна? Она же без этого красавчика Тарского никуда не ходит! Он реально ее тенью стал! Я вообще чуть не свихнулся в первое время, пока был один! Такое впечатление, что в Королевство Кривых Зеркал попал, как в одном старом детском фильме! Только моя сказка уж больно страшной вышла! А от вас – только один короткий звонок… в самый первый день. Всего пара слов: никому ничего не говорить, ни с кем на связь не выходить, Юльке эсэмэску отправить – и сим-карту выбросить. И все! Ни слова, ни полслова о том, что делать дальше, куда идти, как с вами на связь выйти.