"Если командир узла неожиданно вошел в каптерку и четверо находящихся там воинов срочной службы вздрогнули…. - взор Пашки Стародуба торжественнен и строг, но Лук по опыту знает, что Пашка не выдержит и задолго до конца анекдота сам начнет улыбаться и подхохатывать: один только этот анекдот он уже слышал из Пашкиных уст трижды… — то это значит, что они картежники."

Пашка и Лук — можно сказать, друзья, несмотря на то, Пашка служит на год дольше: он дед и кочегар, вдобавок, а Лук — хотя уже воин второго периода службы — все еще первогодок, «молодой». Их объединяет любовь к чтению, высокоумственным рассуждениям ни о чем и прерванное гадским военкоматом веселое студенческое прошлое.

Голова Пашки со времен института туго забита химическими формулами и доморощенными приемами карате. Луку химия до лампочки, а в Пашкино карате он не очень-то верит. Но что такое карты — знает не понаслышке: покер и «ленинградка», разновидность преферанса, немало поспособст-вовали нежданному расставанию с вузовскими стенами. Да, пулю писать приятнее, чем курсовую… Однако Лук убежден, что не карты и не академическая задолженность по матстатистике (единственная!) явилась причиной его схимы и не аморалка, которую предметно доказать так и не удалось, и не пьянки с сопутствующими драками (общага — это общага, декан и его поддеканники тоже были студентами, у них тоже есть память и сердце, и печень).

Нет и еще раз нет… Где-то там, в бдительных универовских дебрях, созрело мнение, что Лук балуется антисоветчиной, книжечками… Да не только сам травится ими, но и разговорчики соответствующие ведет… То есть — он заводила, паршивая овца в здоровом стаде. А иначе чем объяснить тот факт, что все в их большой и пестрой компании удержались на плаву, лишь один Лук… А ведь ему прозрачно намекали — делом доказать высокое комсомольское самосозание. Ну, раз нет — иди-тко в народ, да послужи, языкастый.

"Если командир узла неожиданно вошел в каптерку и трое находящихся там воинов срочной службы вздрогнули…, - "то это марксистский кружок" — перебивает Лук.