Империя объединённых королевств, королевство Диалария

В народе, населяющем Империю объединенных королевств, а это и простолюдины и привилегированный дворянский класс высшего и низшего сословия, ходила легенда про ковен черных ведьм. Считалось, что раз в тысячелетие, колдуньи собираются на ночной шабаш и совершают кровавые обряды и жертвоприношения — дань могущественным темным богам и богиням. Поговаривают, что яркая полная луна в этот зловещий день окрашивалась кровавым оттенком, температура окружающего воздуха понижалась. По земле стелился непроглядный туман, исходящий откуда-то со стороны многовекового кладбища и слышался волчий вой. А над головами пролетала стая чёрных, как ночь, ворон.

Однако всё не столь чертовски жутко, как рассказывают детям в страшных, специально запугивающих байках, повествующихся в целях правильного воспитания. Тёмные ведьмы давно полноправные граждане Империи, а вервольфы подобно молодым волчатам могут носиться во дворах с крестьянскими детьми и лишь кроваво-красная луна, ярко сверкающая на тёмно-синей вуали небосвода, была единственной правдой этого народного вымысла. Правдой, которую тщательно скрывал как ковен тёмных ведьм, так и сам великий властитель девяти королевств соединённых в одну Империю. Устремив взгляд на полную луну, постепенно приобретающую кровавые оттенки, Император усмехнулся собственным мыслям. «Время пришло. Осталось только добавить капельку крови, чтобы завершить обряд и вспыхнет луна подобно солнцу ярким пламенем».

Поднимаясь по белоснежным мраморным ступенькам своего дворца, Император, не спеша, заложив руки за спину, прогуливался по своему роскошному замку, вдыхая свежий ночной запах, наслаждаясь задорной музыкой лютни и высоким, поэтичным голосом менестреля. Он направлялся в тайную комнату, которая находилась в его личном кабинете. На первом этаже в бальном зале, ничего не подозревая, кружились в головокружительных танцах с привкусом вина герцоги и герцогини, графья и графини, маркизы, милорды и миледи… В эту превосходную прохладную ночку обсуждались последние столичные сплетни, пробовались лучшие кушанья, приготовленные личным поваром властителя и его штата, кидались завистливые взгляды на дорогие наряды, расшитые золотыми нитями и драгоценными камнями, отовсюду слышалось женское хихиканье. Когда через бальный зал прошел сам Император, женская половина зала восхищенно вздохнула, не осмеливаясь шептаться о неземной красоте всеми любимого монарха. Тишина стояла до тех пор, пока шаги Императора не затихли вдали.

Перед тем, как войти в свой кабинет, повелитель быстро одними губами прошептал заклинание и довольно улыбнувшись, вошёл в свои личные владения. Любой, кто попытается взломать замок императорского кабинета механически или магически, сгорит заживо. Но если всё же кому-то удастся обойти защиту, на пороге его встретят два любимых, хорошо дрессированных демонических пса: глаза пылают ярким адским пламенем, из внушительной пасти с острыми, как ножи клыками капает слюна. Приручить низших демонов может только высший демон. Остальных ждет медленное раздирание на маленькие кусочки, поскольку эти твари очень любят играть со своими жертвами, убивая медленно и мучительно, упиваясь звуком болезненных криков, наслаждаясь металлическим запахом крови…

Общие сборы заняли не меньше тридцати минут. Служанки мелькали перед глазами, как чёрные маленькие жужжащие мухи, помогая мне упаковать багаж. Как объяснила Дороти, благородная леди, несмотря даже на обучение в военно-магической академии, всегда должна соответствовать правилам этикета и хорошего тона, безупречно выглядеть и одевать каждый день новое платье.

Поскольку мы не знали, примерно, сколько продлится обучение, запастись платьями на год вперёд не предоставлялось возможным, потому что физически перевезти из столицы империи около трёхсот платьев на каждый день в другой конец государства могут понадобиться большие денежные затраты. Обращаться к мачехе с таким нелепым для меня вопросом, как перевозка платьев, я не стала, поэтому в багаж упаковали только два бальных платья, которые, по словам служанок, были повседневными, но как по мне, в таких платьях только на бал. Сомневаюсь, что в военной академии будут светские балы, поэтому незачем мне столько платьев.

Моё решение — избавиться от большей части багажа и оставить всё необходимое служанки с явным неодобрением не поддержали, но ходить придётся в этом мне, поэтому моё слово было решающим в вопросе гардероба В итоге из десяти темно-коричневых кожаных чемоданов для багажа осталось два. В первом было всё самое-самое необходимое: некрасивое нижнее белье бюстгальтер и кружевные панталоны, к которым, я наверное никогда не смогу привыкнуть, две нижние юбки для повседневных платьев, наряд для верховой езды, из упрощённого, но изящного платья, по две пары туфелек на каждый сезон, то есть зимняя обувь, осенняя, весенняя и летняя по последнему писку столичной моды.

В другой чемодан предполагалось положить драгоценные украшения, которые я с радостью взяла, потому что потом смогу продать. Декоративная косметика, называемая здесь «краской для лица» и прочий хлам занимающий место в багаже я заменила на полезные вещи: личный дневник Кэтрин, на всякий случай прихватила ключ от отцовского кабинета и книги по истории, праву и пособие по магии, чтобы изучить в пути. Так сказать, подготовиться ко всем возможным препятствиям, которые могут возникнуть, как по пути в академию, так и в самом учебном заведении.

Конечно, я уже была студенткой, которая в этом сентябре должна была начать обучение на втором курсе филологического факультета, но сама мысль о дальнейшем обучении в военно-магической академии нервирует меня до дрожи. Слова «военная» и «магическая» пугают меня в особенности. Военная академия это определенный уклад, организационный порядок и правила, нарушение которых может повлечь строгие наказания. Как дочь бывшего военного человека, прошедшего войну и охранявшего границы, я прекрасно наслышана, каким образом наказывали провинившихся солдат, тоже касается и академии. Но, как всегда шутил отец «труд из обезьяны сделает человека, а армия послушного солдата». В общем, любому, кто попадает в армию, сначала стараются сломить характер, чтобы слепить идеального воина.

Что представляла из себя боевая некромантия, я понятия не имела, но именно сейчас мне предстояло это узнать. Поскольку судьба, решив подшутить надо мной в очередной раз, одарила меня такой «замечательной», а главное самой «вежливой» на свете соседкой. Спокойно находиться в комнате, где постоянно царит напряжённая обстановка, я, увы и ах была не в силах. Поэтому, обратившись к куратору, Магдалине Локк, выяснила, в каком корпусе находится центральная библиотека военно-магической академии имени императора Ксирана, чтобы изучить необходимый мне материал в спокойной атмосфере.

Находилась я в академии первые сутки, поэтому именно сегодня ночью, всё никак не могу настроиться на мысль о ночном обучении, мне предстояло посетить своё первое в жизни магическое занятие. Поскольку на земле магии не существует, соответственно волшебству никто и не обучает, я даже примерно не представляла, каким образом будет строиться занятие. Это в какой-то мере разжигало моё любопытство, Несмотря на характер, в свои девятнадцать лет я ещё юная девушка, которая может и ошибиться, и глупо хихикнуть, и даже покраснеть от смущения или стыда. Какие мои годы! Далеко ходить не надо: в кабинете ректора, вся сжавшаяся, смущённая, я чувствовала себя дурочкой, а может, и выглядела дурочкой. Кто знает, что обо мне подумал глава академии.

Днём в академии все спали, пустовали коридоры, были заперты учебные аудитории и даже отсутствовал сам ректор. Круглосуточно работал только медпункт и библиотека, потому что, как мне сказала куратор, призракам спать не нужно. Пошутила, ага. Если вспомнить местное своеобразное приветствие в виде пожеланий скорее отправиться на тот свет, то шутка про призраков меня не удивила. Скорее всего, это неофиты дали прозвище «призрак» хмурому библиотекарю. Так часто бывает, во многих школах и университетах — вечно недовольные библиотекари попадают под горячую руку учащихся. Поэтому шла, оглядываясь по сторонам и рассматривая картины, иногда восхищённо замирая возле особо понравившегося изображения, и нисколько не беспокоилась.

Вот и сейчас я остановилась напротив большой картины в золотой раме, где была изображена прекраснейшая дама, не старше двадцати пяти лет. Горделивый взгляд, устремлённый вдаль, сжатые губы, руки за спиной, прямая осанка, одета в платье благородного синего оттенка, массивное украшение из камней, опускающееся до глубокого декольте, а в золотых глазах столько тоски и печали. Незаметной, скрытой в глубине души печали, но глаза — это зеркало души. Разве могла девушка с таким взглядом быть счастливой? Если бы я не присмотрелась, подумала бы иначе. О чём же ты печалилась? Картина в золотой раме не могла мне ответить…

— Это Глория Лансфорд, — позади себя я услышала хрипловатый старческий голос. — Единственная и любимая жена первого императора Империи объединённых королевств Ксирана. Но висит она здесь, как историческая личность, не только по этой причине.

— Согласна… — судорожный всхлип и я опускаю глаза, чтобы враг не увидел слёз моего поражения. Прохладная вода, стекая струйками с головы, смывает солёные слёзы моего собственного бессилия и унижения. Боги, как же мне противно быть беспомощной, быть слабой!

— Ну-ну, — Аксель аккуратно хватает меня за подбородок, заставляя смотреть прямо в его тёмные, бездушные глаза. — Теперь, как твой хозяин, я хочу видеть на лице своей игрушки постоянную блаженную улыбку, говорящую о неизмеримой радости служить мне…

— Могу я теперь остаться одна? — хрипло спрашиваю, кусая опухшие губы.

— Вообще-то нет, — издевательски улыбается неофит. — Сейчас мы с тобой проясним некоторые моменты, котёнок…

— Не называй меня котёнком!

На тёмно-синем небосводе сверкала неоновая молния, грохотал гром. Я лежала на мокрой и холодной земле, устремив взгляд в дождливое небо, прохладные капли падали на меня сверху, отсырела вся одежда, волосы, а я продолжала лежать, не желая подниматься, наслаждаясь минутой покоя и одиночества. Со стороны мёртвого леса слышался сильный вой ветра, внутренний двор военно-магической академии продолжал пустовать. Что сейчас творилось в академии, мне знать не хотелось. Впервые за всё время, как я нахожусь в этом тёмном мире у меня хорошее настроение.

— Поднимись с мокрой земли, девочка, — раздался спокойный голос где-то надо мной.

Делаю, как сказано и, хмурясь, пытаюсь вглядеться в мужской силуэт, окутанный тёмной дымкой этой ночи.

— Вы кто? — хрипло спрашиваю.

— Сколько ты уже лежишь здесь? — проигнорировали мой вопрос.

Спустя полгода

— Как? Как вы это делаете!? — я была поражена до глубины души. Нет, не то слово, изумлена! У меня так же, как у мастера Ивао, никогда не получится.

— Это благодаря медитации и векам тренировок! Никто больше так не сможет, — ответил магистр смерти.

Дело было так: мы с мастером, поднявшись в привычное для нас обоих время, то есть с восходом солнца, когда первые лучи мягко пробиваются сквозь светлые занавески окон, а небосвод окрашивается в оранжевые, розовые краски, пошли тренироваться на мечах.

Сначала было всё, как обычно. Десятиминутная медитация, растяжка, коротенькая тренировка, потому что больше перед дракой на мечах не требовалось. Потом, собственно, сама тренировка с мечами, в процессе которой (прямо, как в фильмах), мастер Ивао подпрыгнув в воздухе, встал на кончик моего меча всем телом, возвысившись надо мной.

— Я скучал, — произносит Аксель, игнорируя многочисленные взгляды множества неофитов, направленных только на нас, исключительно на нас двоих и ни на кого больше. Даже те, кто куда-то спешил, остановились, с любопытством предвкушая драму, о которой позже можно посплетничать.

— Рада тебя видеть, Аксель, — как можно безразличней я поприветствовала некроманта, выпрямляя осанку. — Прошу простить мою неаккуратность, — лёгким поклоном головы извинилась за то, что имела неосторожность налететь на неофита.

После моих слов, казалось, все перестали дышать, задержав дыхание, потому что лицо боевого некроманта исказилось в гневе. Даже мне стало страшно, несмотря на то, что я полностью контролировала и держала себя в руках. Оглядевшись, я заметила, что совсем рядом с нами стоят Дуайн, Стефан и Альма. Неподалеку, опираясь на колону, на меня с улыбкой поглядывает оборотень-волк по имени Арчер.

— Дружище, с тобой всё в порядке? — настороженно спросил Дуайн у Акселя, положив руку ему на плечо.

— Это всё, что ты хотела мне сказать? — обратился ко мне некромант, не обращая внимания на стоящего рядом Дуайна.

Сессия, наконец, была закрыта. Студенты-неофиты всё, как один, были похожи друг на друга в период сдачи экзаменов. Хуже всех, как мне показалось, когда довелось увидеть своё отражение в зеркале, выглядела я. Тёмные пряди волос, спутанные между собой в клочки, бледная кожа лица с лёгкой синевой, как у мертвеца, не круги, а целые ямы под глазами. Если бы не моя принадлежность к неофитам, остальные некроманты могли бы смело посчитать меня умертвием или вампиром. Уверена, это закончилось бы плохо. Для меня плохо.

Столько нервов было потрачено, столько времени, столько здоровья, как физического, так и душевного, чтобы сдать все экзаменационные предметы. Закрыла сессию на отлично, тем самым выбралась в список лучших неофитов академии за первый курс. И не без гордости заявляю, я занимала первую строчку. Единственная девушка, которой удалось опередить многих неофитов-первокурсников мужского пола факультета боевой некромантии.

— Кэт, поздравляем! — не все, но большинство одногруппников были искренне рады. Проходили мимо, улыбались и поддерживающе хлопали меня по плечу.

— Малышка, ты справилась! — поздравил меня и Арчер, крепко обнимая. — Ни капли в тебе не сомневался, — подмигнул он.

— Кэти, молодчинка! — не осталась в стороне и Альма, похвалив меня, как только я перешагнула порог нашей комнаты. — Сегодня в академии устраивается студенческая вечеринка, ты пойдёшь?

Как и обещала, Альма помогла мне собрать все необходимое, что могло бы понадобиться в недельной поездке. Поскольку в последнее время я и сама частенько путешествовала с мастером Ивао, то уже разбиралась в том, что нужно брать с собой в долгий путь, а что будет явно лишним. Драгоценности и кое-какие вещи, принадлежавшие раньше маркизе, я оставила в кабинете под присмотром у ректора.

Он клятвенно пообещал, что с моими безделушками ничего не случится. Для него это безделушки, для меня способ выжить в будущем. Я планировала продать все драгоценные украшения и вложиться в собственный бизнес. Не знаю, как я проверну это, но мы ведь изучаем не только искусство калечить и оживлять мертвецов. Экономика империи, и прочие науки, могут поспособствовать успешному началу бизнеса.

Волосы забрала в высокий конский хвост, оделась достаточно свободно и по погоде: брюки, тёплый свитер, длинный летящий плащ, высокие сапоги, в которых постоянно прятала родовой кинжал-артефакт, подаренный Акселем. Оседлала своего чёрного жеребца по кличке Ветер, и мы отправились на поиски новых приключений, если можно так сказать. На самом деле это было секретное задание от академии, суть которого нам с Арчером объяснили довольно туманно, что не нравилось ни мне, ни ему.

— У некромантов такой же превосходный слух, как и у оборотней или нет? — спросила я у Арчера. Мой голос звучал едва слышно, но волк услышал.

Я знала, что у некромантов есть определённый дар — видеть в темноте даже лучше, чем при дневном свете, и я этот дар отлично освоила, но насчёт слуха… Про это мастер Ивао мне ничего не говорил. Скрывать бы не стал, нет смысла. Аксель со Стефаном ехали верхом впереди нашей группы, посередине были Альма и Дуайн, что-то с интересом обсуждая, мы с Арче ехали позади всех, что было мне на руку, поскольку хотелось поговорить кое о чём.

Перед тем, как отправится на секретное задание от академии в роли девственной жрицы, меня как следует, подготовили. По большей части, внешне. Аксель заказал для меня в номер ванну с ароматическими маслами для тела, чтобы я пахла, как подобает жрице. Альма с помощью бытовой магии (конечно, я могла бы и сама) завила мои тёмные прядки волос в локоны и собрала в высокую причёску, чуть небрежную, но прекрасную, подчёркивающую мою, как сказал герцог, уточнённую, женственную натуру.

Всё это время, пока Альма делала мне причёску, я сидела в одном полотенце, обёрнутом вокруг мокрого тела. Когда она вышла, оставляя меня наедине с Акселем в комнате, пришло время переодеваться в одеяние жрицы. Во-первых, надлежало выставить вон некроманта, потому что капля стеснения у меня всё-таки имелась, несмотря на всё, что уже было между нами. Во-вторых, когда я увидела платье, в котором следовало отправиться в храм, мне резко стало нехорошо. Не представляю, как я в таком буду танцевать.

Но в шок меня повергло кое-что другое.

— Так, давай выходи, я оденусь, — в приказном тоне обратилась я к Акселю, который всё это время сидел на двуспальной кровати и не спускал с меня глаз, будто бы любовался.

— Сама ты не справишься, — покачал он головой с довольно-таки фривольной улыбкой на лице. — Я здесь, чтобы помочь тебе.