Уход бывшего офицера Моссад Виктора Островского сорвал вуаль таинственности с одной из самых таинственных секретных служб мира и разоблачил ее сомнительные и жестокие методы. Во время правления Эхуда Барака в Израиле прошла публичная дискуссия о праве Моссад применять во время расследований физическое насилие. Но в прошлом Моссад пользовался насилием безо всякого стеснения, что доказывают многочисленные покушения, описанные Островским. Виктор Островский показывает методы вербовки и обучения сотрудников израильской разведки. Он также поясняет многие обстоятельства деятельности этой секретной службы, в частности, уничтожение в 1981 г. иракского атомного реактора и операции, связанные с освобождением заложников, борьбой с террористами или поддержкой евреев всего мира. Островский доказывает, что в ходе своей истории Моссад стал государством в государстве, для которого жизнь отдельного человека не имеет никакого значения.
Предисловие
Разоблачить факты, ставшие мне известными благодаря моему выгодному служебному положению за время четырехлетней работы в Моссад, было для меня отнюдь не легким делом.
В моей строго сионистской семье мне с детства внушили, что израильское государство не способно на позорные поступки. Что мы, как Давид, ведем не прекращающуюся борьбу со все время усиливающимся Голиафом. Что кроме нас самих нет никого в мире, кто защитил бы нас – чувство, усиливающееся нашими соотечественниками, пережившими холокост.
Нам, новому поколению израильтян, возродившейся нации, которая вернулась на родную землю после двух тысячелетий изгнания, была доверена судьба всего народа.
Командиров в нашей армии называли «чемпионами», а не генералами. Наши вожди были капитанами у руля большого корабля.
Я чувствовал себя действительно избранным, получив привилегию войти в элиту, как я рассматривал Моссад.
Пролог. Операция «Сфинкс»
Простительно, что Бутрус Ибн Халим заметил эту женщину. В конце концов, она была блондинкой с эротическим флером, в обтягивающих брюках и туго застегнутой блузке, открывающей ровно столько, сколько нужно мужчине, чтобы почувствовать желание увидеть больше.
Уже неделю она ежедневно появлялась на автобусной остановке в Вильжюиф на южной окраине Парижа. Там останавливались только два автобуса – местный и идущий в центр Парижа, пассажиров было мало, и не заметить ее было просто невозможно. Так и было задумано, хотя Халим об этом не знал.
Был август 1978 года. Привычки женщины казались столь же регулярными, как и его собственные. Каждый раз, когда Халим садился в автобус, она была тут. Чуть позже приезжал на красном двухместном «Феррари» светлокожий голубоглазый хорошо одетый мужчина, забирал блондинку и уносился, бог знает куда.
Халим, иракец, чья жена Замира уже не смогла вынести ни его самого, ни их скучную жизнь в Париже, всю дорогу до работы думал об этой женщине. Времени у него было достаточно. Халим не любил разговаривать с кем-то по дороге. Иракская служба безопасности инструктировала его ездить до работы окольными путями и часто их менять. Единственными четко установленными пунктами были автобусная остановка в Вильжюиф близ его квартиры и станция метро «Вокзал Сен-Лазар». Там Халим садился на поезд в Сарсель, местечко севернее Парижа, где он работал над совершенно секретным проектом – созданием ядерного реактора для Ирака.
Однажды второй автобус приехал раньше «Феррари». Сначала женщина поискала взглядом автомобиль, затем, пожав плечами, села в автобус. Автобус Халима задержался из-за небольшой «аварии» двумя кварталами раньше, когда его подрезал маленький «Пежо», выехавший с парковки.