Как странно, по-человечески, вскрикнула чайка.

И тут же очередная бурая стена воды вздыбилась у берега, лихо заломила пенный гребень и с грохотом обрушилась на камни. Максим отскочил, чтобы не намочить кроссовки, восхищённо ругнулся. Во силища! Море – это да! Если я разбогатею, а это произойдёт в ближайшие два-три года, брошу к чертям свою задрипанную Москву и перееду в Крым. Куплю дом у моря, обязательно с гаражом, куплю мерседес, обязательно белый... А деньги можно делать везде.

Опять чайка. Или человеческий голос? Крик? Но ведь минуту назад на берегу никого не было. Кроме какого-то закомплексованного физкультурника на дальнем волнорезе: шторм, конец света, а он в одних плавках зарядку делает. Максим глянул в его сторону. Нет, всё в порядке: в море не смыло, по-прежнему выпендривается в тучах брызг и хлопьев пены. И тут Максим одновременно увидел что-то белое среди волн и странного человека, бегущего к нему от разорванных ветром солнцезащитных тентов.

Максим невольно ступил ему навстречу.

– Помогите! – закричал незнакомец, махая руками в сторону штормового моря. – Там Принцесса! Она тонет! Спасите её скорее!

Выпили по второй. И опять Магг, как и в первый раз, вздрогнул всем телом, быстро запил водку, а затем с выражением изумления и блаженства на лице на несколько секунд откинул голову назад.

– Теперь я понимаю, почему говорят «вздрогнем», – засмеялся Максим. – Ты что – алкаш?

– Не понимаю, – ответил Магг, всё ещё балдея от выпитого.

– Ну, запойный, алкоголик – что тут понимать.

– Нет-нет, – возразил Магг, рассматривая закуску.

 Проснулся Максим мгновенно: то ли от укола солнечного луча, то ли от чувства неосознанной опасности. Магг, подлый слуга и страж, сладко спал – всё так же сидя, привалившись спиной к скале. А в десяти шагах от них сидел, по-восточному скрестив ноги, джинсовый паренёк со своей идиотской бутылкой в руках и пристально смотрел на Максима.

Максим запустил руку под сумку-подушку, где ещё с вечера на всякий случай положил нож. Одновременно зло пнул ногой спящего Магга и вскочил, готовый отразить нападение любого врага.

Джинсовый паренёк тоже вскочил, испуганно попятился при виде ножа. Быстро очухавшийся ото сна Магг засуетился, схватил первый попавший под руку камень.

– Стой на месте! – крикнул Максим, приближаясь к пареньку и, предчувствуя бой, цепко прощупывал взглядом каждый ближайший куст и крупный камень. – Ну, так где твои дружки? Кому ты служишь, дешёвка?

Паренёк вдруг упал на колени, несколько раз истово поклонился Максиму:

 Утром Пётр Маркович позвонил друзьям в милицию и сообщил гостям, что боевик с ножевым ранением в горло скончался ночью в реанимации, а со вторым вообще что-то странное: убит током, разряд высокого напряжения, такой мощный, что парень обуглился.

– Как же ты его так уработал? – тихонько спросил Максим у Тофика.

Джинн-недоучка пожал плечами:

– Ты, господин, крикнул: «стреляй». «Из чего стрелять?» – подумал Тофик. Вот я и сделал ему короткое замыкание.

Пётр Маркович – сама деликатность – смиренно сообщил:

 Ирина вдруг засмеялась. Сначала тихонько, потом всё громче и громче.

– Пред-пр-пред-став-ляете, – она буквально захлёбывалась истерическим смехом, – эти... эти дол-ба-ки... с автоматами... Стоят... на дороге, ой, не... могу, а нас... нетути. Ни нас, ни машины...

– Они подумали, что мы взорвались, – хихикнул Тофик, а Ирина в порыве неожиданной благодарности расцеловала джинна-недоучку, чем привела его в великое смущение.

Улыбнулся Магг. И Максим, у которого всё ещё дрожали от напряжения и всего пережитого руки, тоже вдруг засмеялся:

– А этот, с пулемётом... Как он облажался: развернулись к нему боком, неподвижная цель...