Конечно, ни один из разумных существ, которых мы называем неандертальцами, не смог бы рассказать нам такой истории. Во-первых потому, что описанный процесс вытеснения одной расы другой длился намного дольше одного поколения.

Во-вторых – потому что наши ближайшие родственники попросту не умели говорить.

Язык является универсальным механизмом, который позволил нашим предкам совершать коллективные действия, перенимать опыт друг друга, быстрее учить детей необходимым для выживания навыкам. Но до сих пор однозначно не разрешен вопрос: это биологическое приобретение или культурное явление? Если язык – это хотя бы частично эволюционное приобретение, как он эволюционировал, и какие механизмы умственной деятельности с ним связаны? Почему люди – единственные на Земле существа, наделенные способностью говорить и понимать речь?

Перед тем, как начать разбираться в том, как возникла речь, нужно определить, что такое язык. Находясь в одиночестве в замкнутом пространстве, мы находимся в потоке внутренней речи. В такие моменты нам кажется, что язык является неотъемлемой частью мышления. Но нет никаких свидетельств того, что язык обязательно нужен для когнитивной деятельности. Повреждение головного мозга, которое приводит к полной потере речи, зачастую не отражается на других функциях сознания. Это больше похоже на потерю одного из чувств – лишившись зрения или слуха, человек не теряет способности мыслить.

Язык считается механизмом для передачи мыслительной информации. Один из экспериментов, используемых для подтверждения этой идеи этого определения, известен многим как «испорченный телефон». Испытуемого просят прослушать короткий рассказ из нескольких предложений, а затем повторить его. Большинство испытуемых верно повторяет суть рассказа, но неспособно пересказать его слово в слово.

Это похоже на то, как если бы между речью и мышлением имел место двойной перевод с языка на язык. Услышанный рассказ преобразуется сознанием в более абстрактную смысловую форму, которую удобнее хранить в памяти. Чтобы воссоздать рассказ, смысл извлекается из памяти и вновь облекается в словесный вид.

Грань между мышлением и речью очень тонка, поэтому многие признают язык мощным средством управления мыслями. Он дает возможность внутренне проговаривать, осознавать и изменять идеи. Язык позволяет нам использовать комплекс инструментов для выражения своих мыслей или пересказа чужих. Способность коммуникации, являющаяся мощным оружием социальных животных, стала в какой-то момент решающим фактором естественного отбора.

Структуру языка и правила, которые привели к ее формированию, изучают лингвисты. Основоположником современной лингвистики считается американский ученый Ноам Чомски

[1]

. Его воззрения, опубликованные работы и школы, созданные учениками, произвели в лингвистике конца 50-х годов то, что называют «революцией Чомски».

Правила, по которым сформирована структура языка, согласно Чомски, составляют «мысленную грамматику», которая просматривается, хотя и с вариациями, во всех языках. Мысленная грамматика – это не та грамматика, которую изучают в школе. Это бессознательный процесс, с помощью которого мы решаем, правильно ли сформировано предложение. Например, предложение «Читает книгу Борис» неверно с точки зрения грамматики, но мы понимаем его смысл.

В то же время, придуманное Чомски бессмысленное предложение «Бесцветные зеленые идеи яростно спят» грамматически безупречно.

Главная идея Чомски в том, что существует ограниченное число грамматик. Он считал, что дети усваивают язык быстрее, чем это было бы возможно за счет обычного контакта с внешним окружением. Он сделал вывод, что дети рождаются с «настройками», которые позволяют даже при относительно небольшом количестве контактов с носителями родного языка полностью воссоздать его структуру. Набор этих настроек Чомски назвал «универсальной грамматикой».

Одним из доказательств в пользу своей теории Чомски считал «язык близнецов». Близнецы, или двое детей, которые находятся в одинаковой стадии развития, вырабатывают язык, который не понимает никто, кроме них. Согласно Чомски, искусственные языки, языки жестов, сленги регулируются «настройками» универсальной грамматики, которые все люди и только люди несут в своем генетическом коде.

В 1990 году в Лондоне была исследована семья с необычной наследственной патологией. Члены семьи не испытывали проблем в интеллектуальной сфере, но у всех были какие-либо нарушения речевой функции. Генетические исследования привели к открытию единственного поврежденного гена, ответственного за патологию, называемого FOXP2

[3]

. Его тут же окрестили «геном языка».

Теперь, однако, известно, что FOXP2 является одним из генов-регуляторов, вовлеченным во многие процессы, не имеющие ничего общего с языком. Но самое худшее для «гена языка» в том, что его варианты были открыты практически у всех организмов, вплоть до дрожжевых грибков. Белок, за выработку которого он отвечает, отличается у людей и дрожжей очень незначительно.

Для некоторых исследователей это стало доказательством того, что язык вообще не имеет генетического субстрата. Однако на эту проблему можно смотреть и по-другому. Речь можно рассматривать как сложный комплексный процесс, в котором гену FOXP2 отведена специфическая роль регулирования последовательных движений лицевых мышц. Небольшая мутация гена может приводить к неточности работы мускулатуры и, как следствие, к невнятной речи.

FOXP2 принял свою нынешнюю форму около 200-120 тысяч лет назад. Это была очень интересная эра. Как показывают ископаемые остатки, именно в это период произошла последняя миграция наших предков из Африки.