Несомненно, во всем случившемся был виноват лично господь бог. Именно его канцелярия устроила сквернейшую погоду (гололед, к которому добавился снег, да еще штормовой ветер), которая вмертвую заклинила аэропорт Новосибирска. Все остальное пошло результатом этого события, случившегося в 2018 году.

Пассажиры, понятное дело, остались в здании. Голос в репродукторе без особой уверенности обещал отправить всех часов этак через восемь. Людям оставалось лишь ждать.

Чуть необычным в этом можно было посчитать поведение одного из пассажиров, уткнувшегося в текст на планшете вместо того, чтобы просто поспать. Да и то сказать — ну, зачитался человек, с кем не бывает. Совершенно не стоит удивляться и тому, что другой пассажир, проходивший мимо рьяного читателя, мимоходом глянул на экран.

— О, альтернативка!

Прозвучало это с уважением, так что первый из упомянутых пассажиров поднял глаза. Перед собой он увидел мужчину лет тридцати пяти, в хорошем пальто, дорогих (хотя и теплых) черных ботинках, при меховой шапке и шарфе. Незнакомец был гладко выбритым брюнетом, судя по бакенбардам. Пожалуй, особых примет у него не было — ну не считать же таковыми нос с заметной горбинкой, густо-черные, словно нарисованные, изломанные брови и необыкновенно внимательные глаза. Голос у незнакомца был низким, так что сидящий даже затруднился его классифицировать: то ли глубокий баритон, то ли бас. Впрочем, тембр вполне можно было назвать бархатным.

Инженер Рославлев совершенно не был уверен, что это знакомство продлится. Но он в любом случае был намерен развить свою идею, даже если ей не было суждено дойти до логического конца, то бишь до публикации. А поскольку основная работа отнимала время, то лишь через месяц идеи обратились вполне осуществимым планом. И надо ж было случиться такому совпадению: в тот самый день на электронную почту свалилось письмо от Мефодия Исаевича. В нем после надлежащих приветствий и напоминания о том самом увлекательном разговоре в аэропорту выражалась надежда, что мысли, которые высказывал тогда Алексей Владимирович, получили должное развитие до той стадии, когда о них можно поговорить. И как раз такой разговор предлагался.

В не особо шикарном, но вполне уютном ресторане эти двое встретились. Московская зимняя погода заставила и одеться по-зимнему, но Мефодий Исаевич был в полном соответствии с уже знакомым стилем: все дорогое, но не броское. Алексей Владимирович также придерживался тенденции: ничего дорогого, но все аккуратное.

Деловой разговор, если его можно так назвать, начался уже после уничтожения первого и второго блюда, как раз перед десертом.

— Алексей Владимирович, я глубоко уважаю вашу изобретательность и потому совершенно уверен, что вы припасли нечто новенькое.

— Вы отчасти правы, Мефодий Исаевич, но именно отчасти. Если позволите, как раз с элементов новизны и начну.