Как обычно Он приходил вечером. Вечером, когда стихал шум корабельных систем, имитировавшие естественные звуки, запахи большого мегаполиса. За псевдоокном её каюты гасло светило, и панорама огромного города постепенно погружалась в темноту.

Темнота за ненастоящим окном и тишина пугали её, и только Он, огромный, коротко стриженный, пахнущий потом и оружейной смазкой, спасал её от страха одиночества. Спасал всего лишь на полчаса.

Эти полчаса Она проживала так ярко, что предыдущий день казался мутным пятном, фоном яркой вспышки получасового свидания. Иногда они занимались любовью, иногда просто разговаривали, всегда на темы интересующие её. Она рассказывала ему, что посмотрела по теле за день, делилась впечатлениями об очередной прочтённой книге. Он улыбался, мягко и нежно. Обнимал её и прижимал к своей огромной груди, целовал в щёку, коля щетиной, зарывался в её густые каштановые волосы. Шептал на ухо нежные слова. Но всё это было всего на полчаса. Полчаса каждый день. Сегодня Он задерживался и Она, сидя на кровати и поджав ноги, грустно смотрела в псевдоокно на тающие в темноте небоскрёбы и слушая затихающий звук якобы живого города.

Переборка мягко скользнула вверх, и в проём втиснулся Он, с хода снимая с себя военную куртку и отбрасывая в сторону. На поясе, под ремнём, у него был свёрток, который он достал и, положив на стол, стал разуваться.

— Дорогая, у нас полчаса. — Он снял свои высокие ботинки и вместо того чтобы отставить их в сторону, стал что-то вытряхивать из них. — Как обычно.