Андрей ПЕТРОВ
ПОТРОХА ДУШ
рассказ
Еще мгновение назад куда-то целеустремленно бежавшая сквозь расступающуюся с тихим шорохом густую красную траву многоногая изумрудная ящерка внезапно замерла. Каждая зеркальная спинная чешуйка ее шкуры заблестела в золотящем долину ярком свете двух солнц - маленького сочно-желтого и огромного бледно-голубого. Заостренная голова, увенчанная длинным ядовитым шипом, стала медленно подниматься вверх, и вскоре в большой черной бусине единственного глаза отразилось стремительно падающее с неба удивительное для этого мира существо, изрыгающее из своего чрева смертоносный жар. Хотя справедливости ради надо сказать, что удивительным оно показалось бы лишь стороннему наблюдателю, для самого же мира назовем его Достигающим Гармонии - существо было лишь очередным - досадным и не слишком оригинальным - препятствием на пути к высокой цели. Достигающий Гармонии больше не нуждался в зрении и освободил использованное им крошечное создание; ящерка ожила так же неожиданно как замерла и, спасаясь от нарастающего глухого шума, поспешила скрыться в тесно переплетенных ветвях-лианах странного гигантского растения яйцеобразной формы. Если бы падающее с небес существо имело глаза, оно несомненно убедилось бы, что растение отнюдь не уникально в бескрайней алой долине.
Рассевшиеся кружком люди - одинаково одетые, бритые наголо и оттого почти неотличимые друг от друга - чувствовали себя здесь не более уютно, чем смертник, пристегиваемый к электрическому стулу. - Ну это же просто варварство! - пылко говорил Трюэль. - Самое настоящее варварство! Дать нам пайков на день и оставить подыхать на этой поганой планетке! Безумие!.. И это по-ихнему еще называется справедливым наказанием!.. Прикончили б уж сразу - так нет! Они еще хотят, чтоб мы помучились, пытаясь здесь выжить! Злобно шипела охватываемая разгорающимся костром красная трава, чернела, скручивалась. Смеркалось быстро; последние лучи единственного видимого сейчас светила, огромный голубой диск которого уже больше чем наполовину поглотила линия горизонта, лениво играли бликами на серебристом корпусе посадочной капсулы. Что-то жуткое виделось в немногочисленных местных деревьях, одинокими темными коконами возвышающихся тут и там на нескончаемом безмолвном луге. - Ты что, все еще не понял, Трюэль? - спокойно сказал Декер. - Жратвы нам больше и не понадобиться. Мы все трое уже трупы, ждать конца осталось, думаю, совсем немного. До завтра доживут разве что наши останки... Хорошая перспективка, а? - Что за чушь?! - вспыхнул Трюэль. - Только не надо теперь нести весь этот бред про живую планету под названием Возмездие! Я в это не верю, ясно?! - Ну, во-первых, не Возмездие, а Воздаяние, - Декер бросил очередную кривую ветвь в набирающий силы огонь: захрустело. - А во-вторых, веришь ты в это или нет - не имеет абсолютно никакого значения. Хотя, может, и поверишь, если пойдешь на убой не первым... А вот наш приятель Пэк похоже верит - приуныл совсем, видно, большой грешок у него на совести... - Заткнись, Декер! - Пэк мигом вышел из угрюмого оцепенения. - На роль своего исповедника тебя я приглашу в последнюю очередь! Подумай лучше о себе, понял?! - Ну-ну, не горячись так, - остался невозмутимым Декер. - А за себя мне бояться особенно нечего. Я своего... свою... жертву мучиться не заставил не знаю уж, что там у вас было, ребятки... Бах! - и нет головушки... Винтовка, разрывной патрон... Я, знаете ли, всегда был любителем театральных эффектов. Да что я говорю - вы ж наверняка не раз видели в новостях ту запись... - Сенатор Иган, - очень тихо сказал Трюэль; брови его поползли вверх. Так это ты его... - Да я бы эту мразь еще сорок раз пристрелил! Но вот беда, моя совесть - или то, что скрывается под этим понятием - наверняка со мной не согласна. Поэтому и жить мне осталось недолго... Тут, ребятки, больше одного дня способен продержаться разве что законченный подонок. А если у Воздаяния появится хоть крошечная зацепка - уж оно ее не упустит, поверьте. Ели молча, без аппетита. Трюэль всем своим видом старался явить невозмутимость, и только глаза его были холодны как лед; Пэк тупо наблюдал хищно грызущее древесину пламя; Декер временами с невеселой ухмылкой поглядывал на остальных. Чем сильнее сгущалась тьма по мере исчезновения голубого солнца, тем более чужим, отталкивающим становилось все вокруг. Словно в зловещее кровавое море превратились травяные просторы, на которых отбрасываемые огнем длинные уродливые людские тени отплясывали чарующие танцы. Безнадежно далекими равнодушными светлячками рассыпались по небесному куполу звезды. Пронзительная замогильная тишина давила безжалостно, нестерпимо. Излишне бодрый голос Декера прозвучал не более уместно, чем веселая мелодия на похоронах: - Нет, что ни говори, а это классный способ вершить правосудие! Преступника карает его же совесть, кошмары его разума. И руки марать не надо... Декер не закончил: ему показалось, или от ближайшего дерева-кокона и правда отделилась странная темная фигура? Прищурился, приглядываясь... Нет, не показалось: медленными уверенными шагами с легко узнаваемой снайперской винтовкой в руках к костру подходил... человек без головы. Тускло блеснувший ствол винтовки неотвратимо поворачивался, и вскоре в Декера впился крошечный зрачок дула. Трюэль и Пэк видели только, как выхватываемое нервным пламенем из черноты лицо Декера скривилось в страшной улыбке; в следующее мгновение голова Декера лопнула фонтаном горячих липких брызг, а сидящее тело неспешно завалилось на спину. Костер с жадным шипением поглотил попавшие в него кровяные капли и ошметки плоти; через некоторое время запахло жаренным мясом. ...Бесконечное жуткое молчание прервал громкий истерический шепот Трюэля: - Я же не знал, понимаешь?! Не знал! - Дрожащими пальцами он вцепился в руку Пэка и уставился на его побелевшее забрызганное кровью лицо; нижняя губа Пэка периодически судорожно подергивалась. - А это посол оказался, представляешь? Они к нам посла прислали! А я его... прямо в клочья... И ведь приказ же был: оружие - только в крайних случаях... А я... Ну он такой огромный был - дракон какой-то, ей-богу! Зверь натуральный! Вот только глаза... И в клочья, представляешь?.. Слушай, а может, если я смогу сам себя убедить, что не виноват... может, тогда жив останусь, а? Как думаешь?.. Чудовище возникло словно ниоткуда. Совсем рядом густой угольно-черной громадой шевельнулась тьма, неровным безразмерным силуэтом приблизилась к огню и, обличенная им, обернулась большой злобно оскаленной клыкастой головой рептилии с человеческими глазами и стремительно тянущейся к Трюэлю чешуйчатой когтистой конечностью. Пэк видел только, как что-то неведомое крепко сжало Трюэля, молниеносно взметнуло метров на пять вверх, а потом с ужасающей легкостью будто бы перекусило пополам отчаянно машущую неестественно запрокинутыми ручонками фигурку. Две части того, что раньше было Трюэлем, с дикой скоростью полетели в противоположные стороны, почти одновременно глухо шлепнувшись где-то вдали. Пэк встал; в его взгляде сейчас не было ничего, кроме кипящей ярости. Заговорил, обращаясь к темноте: - Только не надо опять делать эту эффектную паузу, сволочь! Хватит упиваться своим превосходством! Слышишь? Давай! Кончай со мной! Но только знай одно: когда я нажимал ту сраную кнопку, чтоб сбросить бомбы, я понятия не имел, кто там внизу, ясно?! Это был обычный контрольный полет! Их там не должно было быть! Понял?! Ну давай же! Не тяни!.. Вокруг зашуршало: это траву приминало множество маленьких ног. Пэк бешено завертелся, буравя глазами ночь; холодные капли пота быстро скользили по его лицу. Детей - совсем еще маленьких - было много; плотным кольцом они смыкались вокруг человека и костра. Но это были не совсем обычные дети: вот - разглядел Пэк - мальчишка, верхняя часть головы которого срезана словно лучевой консервной открывалкой; вот другой, придерживающий ладошками вываливающиеся из вспоротого живота внутренности; вот девочка, ползущая с помощью одних лишь рук, потому что ноги ее превратились в изодранное кровавое месиво; и еще, и еще, и еще... И все они смотрели на Пэка; нет, не со злостью, что еще можно было бы вытерпеть, - с немым укором. Пэк побежал к капсуле, отчаянно расталкивая хватающих его за ноги маленьких существ. Но, не ощутив ожидаемой твердой металлической поверхности, с изумлением осознал, что капсулу непонятно когда заволокла плотная сеть из жестких переплетающихся ветвей. Пэк закричал.