Вылет из Квинска

Письменный Борис

Борис Письменный

Вылет из Квинска

(СМЕРТЬ ДАРИЯ ИЛЬИЧА)

К двум начинало сосать под ложечкой. К двум часам приходила почта. Являлся седой представительный негр в голубой фланелевой униформе, похожей на мундиры, введенные на закате сталинского правления для учащихся общеобразовательных школ.Если стояла хорошая погода, Дарий Ильич Корш, как бы между прочим, оказывался внизу, у подъезда своего краснокирпичного апартмент-хауза. Постройки казарменного типа, из тех, где дозволено субсидированное жилье по 8-ой государственной программе для пенсионеров и неимущих. Всякий раз, неизвестно зачем, Дарий принимался исполнять пьесу неожиданной встречи почтальона: он панибратски бросал ему 'Хай!'; чаще, забываясь, приветствовал прямо по-русски, что было не суть важно, так как только интонация имела значение. Дарию было приятно, что почтальон седой и солидный, на седьмом, видимо, десятке, его ровесник; он чувствовал его сотоварищем - вот они оба, немолодые, в сущности, люди, из разных миров, сошлись и занимаются делом на перекрестке нью-йоркского Квинса; почтальон доставляет, а он, Дарий, - получает, тоже ведь, как не гляди, а некое звено в соединении человечества.

Пока почтальон Льюис, очки на носу, размещал по ячейкам квартирантов корреспонденцию из туго набитой парусиновой сумки. Дарий фланировал взад-вперед за его спиной, наблюдая в большом овальном зеркале вестибюля отчетливое изображение согнувшегося над серебристьми ящичками Льюиса и сзади за ним - свой, смешно вытягивающийся при движении образ, смазанный, расплывающийся по граненым радужным краям зеркала. Если Дарию причитались письмо или открытка, почтальон персонально вручал ему и произносил при этом что-то приятельское, кончающееся понятным Дарию 'Миста-Кош'. Потом они горячо прощались - 'си-ю-ту-морра'; и, в заключение, Льюис бросал на мраморный, в шашечку, пол вестибюля кипу безадресных печатных изданий и удалялся, загребая правой ногой.