По (Рое) Эдгар Аллан (19.1.1809, Бостон, — 7.10.1849, Балтимор), американский писатель и критик. Родился в семье актёров. Рано осиротев, воспитывался ричмондским купцом Дж. Алланом, в 1815-20 жил в Великобритании. В 1826 поступил в Виргинский университет, в 1827-29 служил в армии. В 1830-31 учился в военной академии в Уэст-Пойнте, за нарушение дисциплины был исключен. Ранние романтические стихи П. вошли в сборники «Тамерлан и другие стихотворения» (1827, издан анонимно), «Аль-Аарааф, Тамерлан и мелкие стихотворения» (1829) и «Стихотворения» (1831). Первые рассказы опубликовал в 1832. После 1836 всецело отдаётся журналистской работе, печатает критические статьи и рассказы. В 1838 выходит его «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима» — о путешествии к Южному полюсу. Двухтомник рассказов «Гротески и арабески» (1840) отмечен глубокой поэтичностью, лиризмом, трагической взволнованностью. Важный мотив романтической новеллистики П. - тема одиночества; М.Горький отмечал трагическое в самом глубоком смысле слова существование самого писателя. П. - родоначальник детективной литературы (рассказы «Убийство на улице Морг», «Золотой жук» и др.). В философской поэме в прозе «Эврика» (1848) П. предвосхитил жанр научно-художественной прозы; ему принадлежит ряд научно-фантастических рассказов. Широкую известность принёс П. сборник «Ворон и другие стихотворения» (1845). Некоторые черты творчества П. - иррациональность, мистицизм, склонность к изображению патологических состояний — предвосхитили декадентскую литературу. Один из первых профессиональных литературных критиков в США, П. сформулировал теорию единства впечатления, оказавшую влияние на развитие американской эстетики («Философия творчества», 1846; «Поэтический принцип», 1850). Воздействие новеллистики П. испытали на себе А.К.Дойл, Р.Л.Стивенсон, А.Вире, Г.К.Честертон. Французские и русские поэты-символисты считали его своим учителем. К творчеству П. обращались композиторы К.Дебюсси, С.В.Рахманинов.
Есть люди, подобные деньгам, на которых чеканится одно и то же изображение; другие похожи на медали, выбиваемые для частного случая. К подобным людям принадлежал Гофман, сказавший эти слова, и американец Эдгар По.
Если в Гофмане выразилась Германия и немецкая душа, то в Эдгаре По, напротив, выразился антипод янки, превратившего время, небо и землю в деньги и аршин. Эдгар По как бы хотел выскочить из тех условных форм жизни, которые налагает на всякого американца расчетливый, промышленный дух его отечества; Эдгару По было тесно и узко в условной, расчетливой Америке, привязывавшей его к земле слишком тонкой веревочкой. Но только потому и рвался он в небо, что хотел такой свободы, какой ему американское общество дать не могло. Жизнь требовала от него положительного, и он, из противоречия, ушел в мир фантазий, видений и призраков. Америке, гордившейся своей положительностью, По как бы хотел сказать, что ее душа лишена тонкого чувства и такого же тонкого ума. И американцы, конечно, были правы, когда смотрели на По с некоторым пренебрежением, как на погубившего себя пьяницу. Любезность за любезность…
Эдгар По был натура в высшей степени подвижная, чувствительная и впечатлительная. Не найдя себе места ни в Новом, ни в Старом свете, он кончил жизнь в кабаке. И тут между ним и Гофманом повторяется такое же различие в сходстве. Гофман пил регулярно, систематически, как истый сын Германии. "От восьми до десяти часов сижу я с добрыми людьми и пью чай с ромом, пишет Гофман; от десяти до двенадцати — также с добрыми людьми и пью ром с чаем". После двенадцати Гофман отправлялся в винный погреб и оставался в нем до утра, конечно, продолжая питье crescendo. И так поступал Гофман каждый день. Но По, в качестве представителя свободного человеческого духа свободной Америки, пил без всякой системы. Это, конечно, еще больше скандализировало американцев, тем более, что когда По умер, у него — 37-ми-летняго человека и в стране, где в 37 лет у каждого уже должно быть обеспеченное положение — не оказалось в кармане ни копейки. Такой необычайной вещи американцы были не в состоянии простить По.
Отец Эдгара По, сын известного генерала, сражавшегося в войну за независимость и друга Лафайета, женился самым романическим образом на известной американской актрисе и красавице Елизавете Арнольд. Чтобы теснее связать свою судьбу с судьбою жены, Давид По сделался актером и играл на различных театрах главных городов Союза. Счастливые супруги жили, однако, недолго, и после них осталось трое детей, в числе которых был и Эдгар. Сироту усыновил богатый ричмондский негоциант Аллан, наследником имени и богатств которого должен был сделаться Эдгар.
Детство Эдгара прошло в довольстве. Если бы судьба Эдгара По не изменилась, то, конечно, его характер сложился бы иначе, — бедность и нищета; с ее раздражающею беспорядочностью, не погубили бы этой нежной, чувствительной и вечно искавшей чего-то лучшего натуры. Случилось, однако, иначе; наследственная романтическая подвижность встретила в обстоятельствах жизни По необыкновенно благоприятную почву для своего развития, и исстрадавшийся По погиб жертвой собственного протеста.