Все ученые сходятся во мнении, что с 980 г. не только начался подъем сельского хозяйства (в котором было занято до 90 % населения), но и последовало развитие городов и торговых связей между ними. Экономический взлет и демографический бум вызвали к жизни новые социальные структуры. Укрепилась власть государства и усилилось господство церкви, сопровождавшиеся внедрением новых форм сосуществования, таких как: вассалитет, церковно-приходские и городские общины, профессиональные корпорации.

Как и другие западные страны, Франция была вовлечена в процесс всеобщего развития, анализ движущих сил которого остается довольно сложным. Чтобы выявить его основные причины, историку приходится иметь дело с целым рядом факторов: это и улучшение климатических условий, благоприятствующее производству сельскохозяйственной продукции, и ослабление внешней угрозы (со стороны мусульман, венгров и викингов), а также рост численности населения, появление новых технологий производства, развитие культурных и торговых связей, что в совокупности привело к укрупнению как самих городов, так и к увеличению их количества. Не преуменьшая роли этих факторов в дальнейшем развитии страны, являющихся до сих пор предметом жарких научных споров, мы ограничимся лишь основными характеристиками беспрецедентного экономического расцвета позднего Средневековья.

Между 900 и 1300 гг. потепление климата и уменьшение количества осадков облегчили работу целинных первопроходцев, осваивавших под земледелие огромные лесные массивы. Вырубаемые топором и уничтожаемые огнем леса постепенно отступали в Маконнэ и Пуату. Оптимизация климатических условий способствовала увеличению производства зерновых, являющихся основой пищевого рациона того времени. Стабильные и хорошие урожаи поставляли необходимое пропитание для многих людей, вырвавшихся наконец из порочного круга, куда они были загнаны нищетой и голодом.

Между 950 и 1300 гг. ежегодный прирост населения во Франции достиг 0,4 %. Безусловно, эта цифра не говорила о демографическом взрыве, но являлась свидетельством постепенного и стабильного увеличения его численности. Освоение целинных земель и Реконкиста предоставляли новые территории притоку людей. В сельском хозяйстве внедрялись новые технологии обработки железа (ковка и изготовление металлических орудий), использовались гидравлическая энергия (строительство мельниц) и энергия тягловых животных, играющая основную роль в глубокой первоначальной вспашке тяжелых почв.

Церковь более не рассматривала мирской труд как кару господню, но видела в нем жизненную необходимость для выживания общества. В городах стремление к наживе толкало коммерсантов к созданию новых ассоциаций и торговых компаний, способствовавших более выгодному вложению капиталов. В деревнях появившиеся у аристократии привычки к роскоши ухудшали положение крестьянства, от которого требовали не только отработать барщину, но и заплатить оброк, как в натуральном, так и денежном исчислении. Доведенные до крайней степени нищеты крестьяне вынуждены были производить больше продукции, поставляя ее излишки на рынок, что благоприятно сказывалось как на развитии местной торговли, так и региональной. Хотя следует отметить, что в некоторых районах (Шарант) расцвет деревни был вызван не безысходностью положения крестьян, а происходил в рамках развития свободно отчуждаемой индивидуально-семейной собственности, называемой аллодами.

По дошедшим до нас письменным документам той эпохи нам известно, что освоение целинных земель шло тремя путями: расширение уже существующих пахотных площадей за счет вырубки окружавших их лесов, становление и строительство новых деревень и заселение свободных территорий между деревнями, имевшее место в более позднюю эпоху. Развитие индивидуальных крестьянских хозяйств, аллодов, дало мощный импульс общему подъему сельского хозяйства. Иногда пришлые крестьяне (не являющиеся частью местного населения) участвовали в этой созидательной деятельности в обмен на получение от сеньоров участков земли или в обмен на предоставление им любых других привилегий. В этом случае сюзерены осуществляли освоение огромных территорий на условиях, оговоренных в контрактах о совместном и равноправном владении земельными наделами. Подобное использование сельскохозяйственных угодий, сопровождавшееся обустройством мелких личных хозяйств, изменивших пейзаж сельской местности, получило большое распространение после 1100 г.

Если к концу античного периода и во времена раннего Средневековья жизнь в западных городах постепенно затухала и приходила в упадок, они тем не менее не исчезли окончательно. Их экономическая деятельность была сведена к ремесленному производству самых необходимых товаров и к мелкой торговле. Но с XI в. начался их бесспорный расцвет: растет количество городов, увеличивается занимаемая ими площадь, в связи с чем вокруг новых кварталов возводятся городские укрепления по всему периметру вновь образовавшихся границ.

Выделяясь темпами своего развития, хотя и не такими быстрыми, как в Италии или Фландрии, на фоне так же динамично развивающихся остальных городов, Париж постепенно становится столицей Франции. Стремительно увеличивалось количество городов на юге страны, хотя население в них было малочисленное, в то время как к северу от Луары их сеть была не столь густой, но развивались они гораздо интенсивнее, превращаясь в крупные городские агломерации. Города росли как грибы после дождя, и почти всем им присваивались имена «Вильнёв» («новый город») или «Бас-тид» («укрепленная крепость»). Процесс урбанизации затронул в основном юго-запад Франции; в приграничных областях (Пуату) и географически изолированных районах (Центральный массив, Вандея) образование городов началось несколько позднее.

Пробуждение интереса к предпринимательству и торговле совпало по времени с образованием и развитием городов. Начиная в X в., возникают рынки, как крупные региональные, так и местного значения, на которых производится обмен товарами, привозимыми из дальних стран. Множатся и растут города, расположенные вдоль оси, соединяющей Средиземноморье и страны, находящиеся на побережье северных морей.

Процветают знаменитые ярмарки, открытые в Шампани и в пригороде Парижа Сен-Дени (рынок Ленди), апогей развития которых пришелся на XII и XIII в.

Приблизительно к тысячному году от эпохи Каролингов осталось лишь далекое и полузабытое воспоминание. Централизованная власть хотя и принадлежала королю, являвшемуся одним из многих сеньоров, но не была основана на законной традиции преемственности поколений. В 987 г. Гуго Капет, силой захватив престол, положил начало молодой династии Капетингов.

В те времена могущество феодала подтверждалось наличием у него укрепленного замка: шателен, владелец замка, правил на территории, границы которой определялись боеспособностью его войска, отражавшего нападки соседей, ему подобных феодалов или церковных землевладельцев.

Наряду с общей тенденцией становления и усиления политической власти произошла первая перегруппировка княжеств: крупные феодалы (принцы) завладевали сеньориями (вотчинами), покупая их или воспользовавшись некоторыми феодальными привилегиями, в частности, получив в форме переуступки в собственность фьеф, изначально принадлежащий вассалу, который, уступая его сеньору, получал в обмен помощь и защиту. В Маконнэ первые факты переуступки фьефов датировались XI столетием, а восстановление законных прав собственности сюзеренов на феодальные крепости произошло веком позже.

Как и все крупные феодалы, короли Франции старались захватить в качестве фьефов независимые замки (называемые аллодами). Филипп I (1060–1108 гг.) признался накануне смерти своему сыну, будущему Людовику VI (1108–1137 гг.), что поместье сиров Монлери, которое ему не удалось присоединить к своим владениям, «состарило его раньше времени». Королевский домен той эпохи был небольших размеров и служил основным источником существования короля и его двора, хотя следует отметить, что его доход пополнялся также за счет взимания различных налогов, податей и пошлин.

Эти благоприятные для развития многих стран годы ознаменовались доселе невиданной религиозной и торговой экспансией Запада, в которой Франция не могла не принять участия.

Занимаясь коммерческой деятельностью, европейцы, а среди них и многие французы, прокладывали новые торговые пути, по которым осуществлялись поставки товаров со всего мира: в лондонском регистре по взиманию налогов на перевозимые грузы, составленном между 992 и 1002 гг., указаны французские и нормандские торговцы, прибывшие для закупки шерсти, которую они затем переправляли для переработки во Фландрию. Начиная с 1060 г., устав гильдии Сент-Омера свидетельствовал о росте благосостояния и могущества его членов. Французские купцы осуществляли обмен товарами между двумя главными районами морской торговли: Средиземноморьем и портами северных морей, занимаясь куплей-продажей текстильных товаров, оружия и работорговлей. Между 1150 и 1300 гг. активно развивались ярмарки Шампани, став самыми известными на Западе.

Европа также простирала свое владычество, насаждая христианство среди населения стран восточных окраин и северных территорий Европы: исландцы, венгры, поляки, норвежцы, шведы и пруссы насильно или путем убеждения были обращены в христианство. Все отчетливее проявлялся раскол между греческой церковью (православной) и латинской (католической), предлагающей верующим постепенную унификацию отправления церковных служб в соответствии со строго соблюдаемыми ритуалами на священном латинском языке и под верховным руководством римского епископа, являющегося папой.

Начавшаяся в VIII в. в Испании Реконкиста продолжалась и в период между XI и XII вв., постепенно сращиваясь в XII в. с крестовыми походами.

Франция активно участвовала в крестовых походах, первый из которых был провозглашен папой Урбаном II на соборе в Клермоне в 1095 г. Он завершился созданием на Востоке первого латинского княжества в Эдессе и захватом Иерусалима. Французские бароны во многом способствовали образованию и управлению латинскими государствами на Востоке, где они ввели феодальную систему.

Как бы историки ни истолковывали исторические процессы, имевшие место в XIV в., мы не можем отрицать, что процветание приостановилось и это оказалось гибельным для европейцев.

В этот период общество осознало, что оно вынуждено жить в «переполненном мире». Во Франции насчитывалось 16,5 млн жителей, а в рамках современных границ ее население составило бы 21 млн человек. Лучшие земли были уже заселены и раздроблены в результате наследственных делений или под давлением сюзеренов. Были предприняты попытки освоения последних малопородных целинных земель, но результат оказался не соответствующим огромным затраченным усилиям. Прекращение освоения целинных земель привело к застою в производстве сельскохозяйственной продукции, в то время как население продолжало увеличиваться. Стало все труднее обеспечивать пропитанием эту огромную трудолюбивую массу народа. Столкнувшись с обнищанием народа, феодалам больше не удавалось собирать причитающуюся с крестьян ренту, выражавшуюся в уплате оброка в натуральном или денежном выражении. Система государственного устройства начала давать сбои: нехватка продовольствия, а затем и настоящий голод охватили страну. Хроники Жиля Ле Мюизи ярко и подробно описывают ужасающие последствия голода, охватившего северо-запад Европы в 1315–1316 гг.

Общий кризис затронул и покупательную способность аристократов, основных клиентов модных лавок, где продавались предметы роскоши. Оптовая торговля также не осталась в стороне от исторических процессов, и многие ее представители не строили себе иллюзий в отношении будущего. В 1347 г. в Европе разразился голод. Начиная с 1348 г. чумная бацилла, не встречая на своем пути сопротивления со стороны ослабленного недоеданием населения, произвела опустошительный набег на Европу.

Бацилла Иерсена (чумная палочка), вызывающая бубонную чуму, была открыта только в самом конце XIX столетия. А в 1348 г. выжившее и доведенное до отчаяния население Европы с ужасом наблюдало, как от одной трети до половины их сограждан умерли в результате одной из самых страшных эпидемий в истории человечества.

Ее завезли на кораблях вместе с товарами, поставляемыми из Центральной Азии и разгружаемыми в портах Марселя и Генуи. Крысы распространили заболевание по всей Европе. Беспрецедентная смертность разрушила существующие формы взаимоотношений между людьми, уничтожив старинные линьяжи;

[7]

деревни и монастыри обезлюдели. Циклический возврат чумных эпидемий удерживал население на очень низком численном уровне, восстановленном в некоторых районах только лишь в XVII в. Страх и отсутствие элементарных знаний толкнули людей на поиски главного виновника, «козла отпущения» их несчастий: начиная с 1348 г. участились случаи еврейских погромов, прошедших по всей Европе и, в частности, в Эльзасе. Альтернативным способом борьбы с чумной заразой было обращение к святым, св. Себастьяну и св. Року, пользующихся славой исцелителей болезни. Тяжелое положение людей усугубилось в результате развязывания военного конфликта, о котором никто не подозревал, но который продлился более ста лет (1337–1453 гг.).

Начало Столетней войны придало еще больше драматизма сложившимся невыносимым условиям жизни французского народа в первой половине XIV в.

Война между Капетингами и английскими суверенами началась в ответ на их претензии на некоторые территории Франции, в частности, на Гиень. Итогом борьбы за эту область, усугубившимся начавшейся эпидемией чумы, были поражения Франции в битвах при Слейсе в 1340, Креси в 1346 и Кале в 1347 гг.

Разгром французских войск и охвативший всю страну кризис еще более омрачили картину заключительного периода «осени Средневековья», который иногда называют также «временами несчастий».

Последствия войны были поистине катастрофическими: развал и дезорганизация экономики (на уровне как производства, так и распределения), уничтожение посевов и жилищ, разграбление городов и всеобщее насилие. В отсутствие сеньоров, призванных на фронт, разруха пришла в их поместья, а крестьяне были лишены привычной для них защиты. Королевское налоговое бремя непосильной тяжестью легло на плечи обедневшего населения, обязанного разделить с государством тяготы военного времени и оплачивавшего дополнительные налоги. Выгодные инвестиции уступили место затратам на приобретение оружия и сооружение оборонительных укреплений.

Этот беглый взгляд, брошенный нами на три с половиной века истории, развит и дополнен генеалогией и глоссарием.

Генеалогия Валуа (1328–1589) представлена частично. Ветвь Валуа правила во Франции с 1328 по 1589 гг. Прямые потомки Валуа находились у власти с 1328 по 1498 гг., с 1498 по 1515 гг. престол занимали Орлеанские Валуа, а с 1515 по 1589 страной правили Ангулемские Валуа. Мы слегка выходим за рамки дат, установленных нашим изданием, чтобы включить в генеалогию правление и линию Иоанна II Доброго.

По книге

J.-F. Lemarignier.

La France médiévale. Institutions et société, Paris, A. Colin, 1970. P. 226. (Ж.-Ф. Лемаринье. «Средневековая Франция, государственное устройство и общественная жизнь»).

987: Гуго Капет приходит к власти. Начало династии Капетингов.

987 – 996: Правление Гуго Капета, первого короля из династии Капетингов. Столкнувшись с оппозицией Карла Лотарингского (герцог нижней Лотарингии и дядя последнего правителя из династии Каролингов), провозглашенного королем в Лане в 988 г., Гуго Капет был вынужден вступить с ним в открытую борьбу. Благодаря измене Адальберона Ланского в 991 г. Гуго Капету удалось захватить в плен Карла. В 987 г., чтобы обеспечить продолжение своей династии, Гуго Капет при жизни короновал своего сына Роберта.

996 – 1031: Правление Роберта II Благочестивого. Из-за развода со своей первой женой Розалой, дочерью короля Италии, был отлучен папой от церкви. Впоследствии женился на Берте Бургундской, с которой также развелся в 1003 г., женившись на Констанции Прованской, дочери графа Тулузского, объединив, таким образом, юг и север королевства. Отстаивал территориальную целостность домена Капетингов. Роберт Благочестивый первым из королей своей династии совершал исцеление золотушных. В 1027 г. при жизни короновал своего сына Генриха.

1023: Образование графства Блуа-Шампань.

1031–1060: Правление Генриха I. Встретив оппозицию своей матери и наиболее влиятельных вассалов, решивших привести к власти его младшего брата Роберта, вынужден был, чтобы сохранить мир, уступить ему герцогство Бургундское. В 1051 г. он женился на Анне Киевской, дочери великого Киевского князя Ярослава. Будучи опекуном Вильгельма Завоевателя, герцога Нормандии, оказывал ему поддержку в его борьбе с вассалами, впоследствии поссорился с ним, и в 1054 г. Вильгельм одержал победу над Генрихом при Мортемере.

987 – 996: Правление Гуго Капета.

989: Во время церковного собора в Шарру впервые было принято постановление о начале движения о введении Божьего Мира.

[12]

990: Настоятель дижонского монастыря Сен-Бенин Гильом де Волпиано (умер в 1031 г.) ввел у себя в монастыре устав Клюнийского аббатства.

993 – 994: Решением церковного собора в Сен-Польене был ратифицирован Божий мир.

994 – 1049: Настоятель Клюнийского аббатства Одилон установил 2 ноября (начало XI в.) праздник поминовения усопших, введя в Клюнийском аббатстве в качестве основного культа почитание покойных.

В то время как национальные монархии только начали складываться в Европе, два самых сильных и могущественных государства, Франция и Англия, столкнулись в борьбе за обладание английскими территориями на континенте.

Во Франции Капетинги, восстановив королевские права на получение доходов, узурпированные удельными «князьками», устремили все свои силы на увеличение домена. Терпеливо и не безуспешно наследники Гуго Капета выполняли эту долговременную миссию: некоторые территории они выкупали (Бурж в 1106 г., графство Маконское в 1239 г., Керси в 1286 г.), другие переходили к ним в качестве выморочного имущества (графство Перш, тулузское наследие Альфонса де Пуатье, которым они завладели в 1271 г.), или в форме приданого (Артуа в 1189 г.). Конфисковывая имущество непокорных вассалов, они присоединили в 1202 г. к своему домену фьефы Плантагенетов и в 1212 г. графство Булонь. Наконец, альбигойские войны позволили завладеть южными территориями.

Занимая сначала скромную по своим размерам, но весьма процветающую экономически территорию Иль-де-Франс (8000 кв. км между Луарой и Уазой), королевство постепенно расширялось и в 1328 г. достигло современных границ (за исключением Савойи, Дофинэ, графства Прованского, герцогства Гиень, графства Венессэн, Корсики, графства Ниццы, Франш-Контэ, Эльзаса и Лотарингии). Территориальные домены Франции состояли из наследуемых земельных вотчин короля и фьефов, принадлежащих на правах ленных владений французской короне. В королевский домен помимо земель входили также доходы, получаемые королем от хозяйственного использования принадлежащих ему поместий, а также доходы, получаемые им в результате осуществления его прав сюзерена и верховного судьи.

Король находился на вершине иерархической феодальной лестницы как верховный сюзерен и возглавлял судебно-административный Совет государства. Законность его власти обеспечивалась постоянством ее передачи по династическому принципу, сопровождавшейся церемонией коронации, помазанием на царство, вручением королевских инсигний, бурным приветствием со стороны свиты короля и произнесением им клятвы защищать Церковь, обеспечивать мир и отправлять справедливое правосудие. Именно в качестве верховного судьи король мог возбудить ведение дела в королевском трибунале, включая процедуру расследования, подачи апелляционной жалобы и вынесения приговора. Король мог остановить ведение локальных военных конфликтов и даже запретить ношение оружия (Людовик IX).

Капетинги часто короновали своих старших сыновей при жизни, чтобы обеспечить непрерывность династии, что способствовало зарождению понятия государства и осознанию народом необходимости королевского правления. Власть короля была неотъемлемой и неделимой и была на службе у res publica («общественное дело» – понятие, открытое ими в XII в. и заимствованное из римского права).

Принимая во внимание, насколько тяжелы были королевские обязанности, кажется вполне обоснованным, что осуществление королем власти приносило доходы Короне Франции, которой стало не хватать средств, получаемых от хозяйственной эксплуатации собственного домена. Постепенно военная помощь и другие услуги, оказываемые королю феодалами, заменяются налогом, получившим в 1303 г. название «подымной подати», взимаемой с каждого «очага», то есть с каждой французской семьи, хотя сначала она уплачивалась нерегулярно. Король получал также доход от чеканки денег, с епископств, от деятельности таможенных служб, взимал налог на королевскую печать, облагал податями иностранцев, а также прибегал к принудительным займам у богатых городов и конфискациям имущества евреев. Хорошо отлаженный механизм государственного устройства, предоставлявший королю всю полноту власти, а также постепенное унифицирование правосудия, конфликты с Плантагенетами, возникновение и становление национальной Церкви, противопоставившей себя устремлениям Римской церкви на мировое лидерство, способствовали зарождению чувства принадлежности к единой нации.

Одно из самых впечатляющих проявлений могущества королевской власти заключалось в издании ордонансов, направленных на реформирование государства или большей его части. Они носили разные названия: постановления, конституции, эдикты, но чаще всего – ордонансы. Первый подобный документ, появившийся по инициативе французского короля, датировался 1155 годом, а самым знаменитым из них было Завещание, составленное Филиппом Августом в 1190 г. перед его уходом в крестовый поход. Под предлогом назначения регента на период его отсутствия он провел настоящую административную и правовую реформу в государстве, организовав бальяжи (во главе с бальи) для надзора за прево.

Его наследники пошли по уже проложенному им пути, в законодательном порядке совершенствуя административный аппарат, правосудие и налоговую базу, словом, все, что имело отношение к публичному праву, не посягая на частное право, сложившееся на основе кутюмов, то есть местного обычного права. Людовик Святой за время своего правления опубликовал 25 ордонансов, из которых три были написаны для «блага королевства». Ордонансом 1254 г. предусматривалось реформирование системы администрирования, правосудия и духовной жизни Французского королевства. Должностные лица, наделенные полномочиями расследовать правонарушения, не имели права принимать подарки и должны были беспристрастно выносить судебные решения, уважая при этом местные кутюмы и права короля, стараясь избегать произвольного заключения под стражу и необоснованного взимания штрафов, если это не подтверждалось регулярными судами присяжных. Бальи и сенешали (а также члены их семей) не имели права приобретать земли в своих административных округах. В их обязанности входила борьба с такими порочащими жизнь христианского общества явлениями как проституция, вознесение хулы на Бога, пьянство и азартные игры. Росло количество опубликованных ордонансов. Их издание по любому поводу стало одним из способов управления государством; в каждом округе в публичных местах их зачитывали вслух, иногда они дополнялись расследованиями, как, например ордонанс 1247 г., предписывающий осуществлять надзор за деятельностью местных представителей королевский власти, чтобы они не превратились в провинциальных тиранов. Филипп де Бомануар (сын) утверждал, что, для того чтобы ордонанс принял силу закона, он должен был отвечать трем требованиям: получить одобрение всего сообщества, иметь взаимную выгоду и соответствовать принципам разумности и кутюмам. Великий ордонанс 1303 г., которому присвоили имя Magna statuta, служил образцом для остальных законодательных актов.

До XIII столетия прямые вассалы короля периодически собирались для участия в Королевском совете (curia Regis, двор короля), оказывая ему поддержку и помощь в управлении государством. Им присваивались почетные политические должности, такие как сенешаль (долгое время занимаемая графами Шампанскими), камерарий (ведал королевским дворцом и личной казной короля), управляющий винным погребом.

В правление Филиппа Августа была создана компетентная централизованная администрация, куда входили юристы и чиновники, получившие образование в новых университетах на факультетах римского права. Филипп Август упразднил должность канцлера (заведовал канцелярией), опасаясь, что последний сможет в ущерб королю воспользоваться сведениями, к которым имел широкий доступ.

Деятельность прежнего королевского двора заключалась в проведении периодически организуемых заседаний, посвященных либо вопросам финансов, либо правосудия. На границе XIV столетия была создана Счетная палата (финансовое ведомство), а Парламент, образованный в 1307 г., сменил временные заседания королевского суда, введенные в 1258–1260 гг. Людовиком Святым, покончив с бесконечными теоретическими спорами в области юриспруденции. В соответствии с ордонансом 1345 г. было установлено количество советников Парламента, назначаемых королем и распределенных по трем палатам: Большая палата, на заседаниях которой заслушивались речи адвокатов на французском языке в защиту обвиняемых, хотя вердикты выносились на латинском языке; Палата расследований, где велось рассмотрение дел; и Палата жалоб, где изучалась допустимость апелляционных жалоб. Парламент был завален делами, и его советники были не в состоянии принимать каждое поданное в королевский суд заявление.

Термин «юстиция» имел в Средние века два значения. Одно из них означало чуть ли не главную по тем временам добродетель: справедливость и беспристрастность, а другое – собственно концепцию юридической науки, которой Ульпиан

[17]

дал такое определение: «Правосудие – это постоянное и неослабевающее желание наделить каждого его правами». Это определение было заимствовано из римского права, которое Запад открыл для себя в XII в. Исходя из этого двойственного понимания, и родилась юридическая мысль, взятая на вооружение теологами (в частности, Фомой Аквинским) и юристами. Фома Аквинский различал общее право, призывающее человека поступать в интересах всего общества, и частное право, регулирующее взаимоотношения между людьми.

Казнь грабителя

По образу организации домениальных администраций, светских или церковных, начиная с XI в., управление Французским королевством было доверено прево. В пределах своих территориальных округов, превотств, они были облачены административными, судебно-следственными (в частности, осуществление контроля за лесным хозяйством), военными и фискальными полномочиями, пополняя казну государства. Будучи королевскими откупщиками, прево выплачивали государству в строго установленные сроки причитающуюся ему сумму налогов и сборов, оставляя себе в качестве вознаграждения разницу между уплаченной и реально взимаемой с населения суммой податей. Подобная система обогащения открывала доступ для разного рода злоупотреблений и махинаций, и постепенно полномочия прево как королевских представителей на местах свелись к функциям сборщиков налогов, что, начиная с конца XII столетия, повлекло их опалу.

Начиная с 1190 г. для осуществления контроля над деятельностью прево Филиппом Августом были введены должности королевских бальи. Наделенные первоначально временными следственными полномочиями, распространявшимися также и на надзор за виконтами Нормандии, их функции постепенно стали постоянными; были созданы новые территориальные округа, бальяжи (около 1230 г.), состоящие из нескольких превотств и возглавляемые бальи. Их полномочия были очень широкими: они осуществляли судопроизводство, пополняли королевскую казну, объявляли набор в войска и сообщали населению королевские постановления. Бальи из Вермандуа играл важную политическую роль во взаимоотношениях с Фландрией, а бальи из Макона – во взаимоотношениях с Лионом. Институт бальи был вскоре введен и в княжествах, в частности, в Бургундии в 1239 г. На юге и западе Франции они назывались сенешалями. Это были профессионалы очень высокого уровня в сфере управления государством, сделавшие карьеру на постах глав бальяжей.

Печать прево из Шинона

Феодальная налоговая система стремилась к замене нерентабельной барщины, принудительная отработка которой крестьянами стала тормозом к дальнейшему развитию.

Кроме уплаты шампара (полевой подати), крестьянин должен был производить на продажу излишки сельскохозяйственной продукции, чтобы иметь возможность заплатить сеньору ценз на землю, талью, введенную в XI в., различные пошлины, вроде оплаты крестьянином права использования печи, мельницы, виноградного пресса, принадлежащих его господину (так называемый баналитет). Хартии вольностей крестьянских союзов и хартии первопроходцев-целинников, установив размер подати, называемой льготной тальей, защитили крестьян от вымогательства феодалов, пытавшихся навязыванием невыгодных кутюмов обирать крестьян. К концу Средневековья термином «талья» стали обозначать все прямые налоги, которыми власти облагали население. К ним относились налоги, уплачиваемые крестьянами сеньору, муниципальные, королевские или княжеские налоги. В деревнях с сервов (становившихся все малочисленнее) взимались специфические подати: произвольная талья (размер которой не был фиксирован), шеваж (ежегодная подушная подать), а также формальяж (побор за брак, заключенный с человеком не из данной сеньории или из другого сословия) и налог с наследства умершего серва, так называемое право «мертвой руки».

Как любой сеньор, король взимал налоги с подданных своих доменов, но начиная с XIII в., он ввел дополнительное налогообложение, получая от своих вассалов финансовую помощь в четырех случаях: перед уходом в крестовый поход, при посвящении своего старшего сына в рыцари, при выдаче старшей дочери замуж или при собственном выкупе из плена. Но этих средств монархии Капетингов катастрофически не хватало. С конца XII столетия король начал взимать десятину с доходов церкви сначала для финансирования крестовых походов, а в дальнейшем – для наведения порядка в королевстве перед отбытием в крестовые походы. На рубеже XIV столетия финансовое притеснение церковников легло в основу конфликта между Филиппом Красивым и папой Бонифацием VIII. В эпоху Авиньонского пленения король и папы совместно делили большую часть взимаемой десятины. Король также предлагал родовитым французским баронам выкупать право несения военной службы, являвшейся их основной вассальной обязанностью. В случае крайней необходимости король без колебаний прибегал к насильственным заимствованиям денег, принуждая раскошелиться богатые города. В 1315 г. родился налог на соль, так называемый «габель», первоначальная цель введения которого было регулирование рынка соли, превратившийся впоследствии (в 30-х годах четырнадцатого столетия) в один из самых непопулярных в народе налогов. Первые сражения Столетней войны вынудили короля потребовать дополнительного налогообложения, на которое его подданные согласились в рамках проведения ассамблей бальяжей, епархий и Генеральных штатов, потребовав взамен от короля его уверений в неизменности курса проводимой им денежной политики и отчета об использовании собранных средств. Ко всем этим поборам следует еще добавить десятину для церкви, которую верующие уплачивали натурой в виде десятой части урожая и приплода скота. Введенная в 779 г. указом Карла Великого и ставшая обязательной для всех верующих, десятина распределялась епископами, оставлявшими одну часть для собственных нужд и остальные три для духовенства епархий, оказания помощи бедным и содержания церквей. С ростом количества приходов сбор десятины вменялся в обязанность кюре. Десятина распространялась, кроме того, на доходы от занятия торговлей и ремеслом, и в этом случае взималась со всех граждан в денежном выражении, не исключая и евреев. Папа освобождал некоторые религиозные ордена от уплаты десятины, а епископы – некоторые благотворительные организации (больницы и лепрозории). Некоторые светские феодалы, незаконно присваивавшие десятину, по мере введения григорианской реформы были вынуждены возместить ее церквям. Верующие часто оплачивали виды услуг, оказываемых церковью (исповедь и причащение), что служило дополнительным доходом для кюре бедных деревенских приходов. За снятие отлучения или при повторном освящении оскверненных церкви или кладбища епископами также взимались поборы. Начиная с XIII в, папы организовали внутри своих структур настоящий фискально-финансовый орган, получивший дальнейшее развитие во время Авиньонского пленения и тяжелым грузом висевший на национальной церкви, в частности и в том, что касалось права преемственности на вакантные епископства.

Битва на копьях.

Из поэмы о Святом Граале Робера де Борона

В основе средневековой военной организации лежала германская идея, в соответствии с которой каждый свободный мужчина был обязан нести военную службу в пользу обладателя права бана (право осуществлять власть и подвергать наказанию). Начиная с IX–X в. армия формировалась вокруг ядра тяжело вооруженных и закованных в латы всадников, окруженных пехотой, в частности, лучниками, роль которых в сражениях постоянно увеличивалась. В IX–X в. обязанность вассалов оказывать военную помощь своему сюзерену была основным источником пополнения войск в феодальной системе военной организации. Рыцарь был обязан прибыть в армию своего сеньора в полном вооружении и с лошадьми в сопровождении собственных воинов, рекрутированных им из подвластных ему вассалов или из других групп населения. В середине XI в. сложились могущественные армии, успешно участвовавшие в дальних походах (завоевание Англии в 1066 г., первый крестовый поход в 1095–1099 гг.), обогативших технику ведения боя. Проводимая политика продолжения крестовых походов и непрекращающиеся военные конфликты между Францией Капетингов и Англией Плантагенетов требовали постоянного увеличения численности войск. Прежняя система набора в армию, основанная на обязанности оказывать военную помощь сюзерену, стала неэффективной, и начиная с XIII столетия войска начали пополняться за счет наемников. Расцвет городских и сельских коммун вызвал к жизни появление отрядов городской милиции и дополнительного ополчения, сформированного в деревнях. В XIII в. три вектора определяли направление эволюции армии: рост количества волонтеров и наемников, уменьшение численности рыцарей в пользу молодых дворян, не прошедших посвящение в рыцари, и главным образом увеличение количества военных специалистов по осаде городов (минеров, саперов, воинов, владеющих орудиями по осаде крепостей), а также лучников и арбалетчиков. Между XI и XV вв. численность королевской армии продолжала увеличиваться, кавалерия возросла в 10–20 раз, а инфантерия – в 4–5 раз. В конце XIII столетия проявилась тенденция выплачивать войскам денежное довольствие, включая вассалов, для которых служба в армии была обязанностью. В следующем веке пополнение армий осуществлялось за счет все более разнообразных групп населения, улучшилась технология ведения осады. Столетняя война привела к необходимости вербовки самых широких масс населения, набираемых на время ведения сражений, в том числе бандитов, промышлявших на дорогах Франции.

На поле сражения тяжело вооруженный рыцарь имел все преимущества. Всадники младших чинов (сержанты, не бывшие рыцарями) старались во всем им подражать, хотя их доспехи и вооружение уступали рыцарским. Войска, набранные из городского и сельского ополчения, состояли из лучников, арбалетчиков, роль которых в сражениях постоянно возрастала, и вспомогательных отрядов пехотинцев, вооруженных копьями, рогатинами и ножами. Их доспехи состояли из железного шлема и короткой кольчуги, сплетенной из колец или брони, сшитой из кожи и покрытой металлическими бляхами.

Боевое облачение рыцаря

Движение за Мир Божий (Pax Dei), то есть за сохранение и поддержание мира, возникло по инициативе епископов, еще во времена Каролингов принимавших активное участие в общественной жизни государства. Оно зародилось в Аквитании, обширной провинции, на которую не простерлась власть французского короля, и далее распространилось к северу, где его возглавили клюнийские монахи, влиятельные князья, а впоследствии король из династии Капетингов.

Это необычайно популярное движение было одним из политических и социальных явлений, характерных исключительно для данного периода. После неудачных попыток первых Капетингов сохранить мир и восстановить порядок в борьбе с шателанами, готовыми в любую минуть развязать междоусобные конфликты за овладение новыми территориями, епископы провозгласили, начиная с 989 г., движение за Мир Божий. Постановления о Мире Божьем принимались на созываемых прелатами церковных соборах, в которых участвовали религиозные деятели (аббаты, монахи), местные политические власти (графы, герцоги), рыцари и народ. На заседания соборов приносились реликвии, придававшие особую сакральность проводимым церемониям. Сеньоров и рыцарей, обвинявшихся в том, что их действия были причиной беспорядков и насилия, обязывали прекратить военные действия и возместить причиненный ущерб. Далее зачитывался список запретов и обещаний, после чего феодалы клялись на святых реликвиях и в присутствии всего народа сдержать данные ими мирные обязательства. Каноны постановлений о введении Мира Божьего сдерживали произвол и насилие рыцарей-грабителей, обеспечивая охрану самым незащищенным и не имеющим оружия социальным категориям: крестьянству, духовенству и купцам, обеспечив тем самым сохранность урожая сельскохозяйственных культур и винограда. Присутствующие на заседаниях соборов давали обещание поститься в определенные дни религиозного календаря, а преступившие клятву подвергались духовным санкциям: анафеме, интердикту или отлучению от церкви.

Начиная с 1030–1040 гг., движение за Мир Божий трансформировалось в движение по установлению Божьего перемирия, вводящего запрет на ведение военных действий с вечера среды до утра понедельника (как напоминание о страстях Господних), и в период церковных богослужений на Рождество, Пасху и во время молебна об урожае за три дня до Вознесения. Единодушие народа, присутствующего на ассамблеях соборов, способствовало возникновению народного движения, и в 1035 г. епископ Буржа предложил верующим от 15 лет и старше вступить в лигу, призванную стоять на защите интересов мира. Стихийно образовавшаяся народная армия (лига мира), объединившая крестьян и горожан, возглавляемая священниками, напала на представителей местной аристократии. После впечатляющих успехов в 1038 г. армия была разбита рыцарями графа Деола, хотя в некоторых районах на юге Франции лига мира просуществовала вплоть до XIII в. Мирные церковные соборы королевства Капетингов служили примером для всей Западной Европы, и их идеология прослеживалась в установлении Людовиком VII в своем королевстве перемирия сроком на 10 лет, и – знак времени – Мир Божий стал называться Миром короля.

Несмотря на пацифистскую идеологию, которой было проникнуто движение за Мир Божий, войны часто вспыхивали во времена Средневековья, и великие битвы, как, например, сражение при Бувине, оставшись в коллективной памяти народов, способствовали становлению французской нации.

Выигранное сражение при Бувине стало самой большой победой монархии Капетингов. Для участия в этой битве Филипп Август мобилизовал около 10 000 человек, из которых 1300 были рыцарями, и 1300 всадников-сержантов. В военной истории Средневековья, являвшейся чередой междуусобных столкновений, в которые были вовлечены всего лишь несколько сотен воюющих, сражение при Бувине стало исключением и предвестником великих битв Столетней войны. После разгрома принцем Людовиком неудавшегося наступления английских войск и измены Феррана Португальского, графа Фландрии (май 1213 г.), Филипп Август в течение года воевал с переменным успехом с войсками Феррана во Фландрии, фламандскими городами и с войсками графа Булонского и его английскими сторонниками. Весной 1214 г. Иоанн Безземельный высадился в Ля Рошели для открытия второго фронта, но был обращен в бегство принцем Людовиком. В это же время его союзник император Священной римской империи Оттон IV Брауншвейгский во главе внушительного контингента войск двинулся на Фландрию. В воскресенье 27 июля на границе между графством Фландрией и империей обе армии воссоединились. Филипп Август отводил свои войска к Лиллю, когда союзные армии атаковали его при переходе реки Марк по единственному мосту, расположенному недалеко от деревни Бувин.

План битвы при Бувине