Все самое страшное всегда происходит в темное время суток. Прошлой ночью мне казалось, что ничего ужаснее ее в моей жизни не было и не будет. Но как же я заблуждалась! Вчера со мной хотя бы был Кирилл, и он принимал решения. Теперь он с перерезанным горлом лежит в домике в кемпинге, а я осталась совсем одна. Где-то рядом убийца, охотящийся за мной, а меня уже завтра будет разыскивать милиция По подозрению в убийстве. Куда бежать? Кому довериться? Кругом одни враги… Уберись я из того чертова отеля сразу, как только почуяла неладное, возможно, все бы обошлось. Но нет, мне надо было сунуть нос в чужие дела. Любопытство меня погубит… И вот тут, как трое из ларца, явились три дюжих молодца! Неужели по мою душу?..
* * *
Надпись на карточке гласила: «Администрация отеля приглашает вас на фуршет по случаю открытия сезона. Фуршет состоится на веранде ресторана отеля в 20.00». Я повертела карточку в руках и вернула на стол, где она радовала глаз до того момента. Фуршет не очень-то меня заинтересовал, впрочем, в настоящий момент меня вообще мало что интересовало.
Я прилетела сюда накануне поздно вечером, устроилась в отеле, а теперь пыталась найти причину, по которой мне следовало остаться здесь. В конце концов я посоветовала себе не забивать голову разными мыслями (хотя не так много их и было), а просто получать удовольствие от яркого солнца, моря, пальм и прочей южной экзотики. Правда, и с этим вышла незадача, я имею в виду удовольствие: чувствовала я себя не то чтобы скверно, скорее была расстроена и подавлена, будущее виделось смутно и перспективы не радовали.
Я прошла на балкон и, опершись на перила, огляделась. Вид отсюда открывался прекрасный, и я вновь призвала себя к порядку: «Хватит хандрить, наслаждайся природой», — потом без перехода с тоской подумала: «Надо было лететь в Испанию. Или Ниццу. Или к черту на кулички», — раздраженно добавила я, потому что стало ясно: вряд ли на нашем симпатичном шарике в настоящий момент найдется место мне по душе. Дело не в месте, а в настроении. А оно у меня ниже точки замерзания. «Хорошо медведю, можно спать полгода, выбрался по весне из берлоги, глядишь, жизнь за это время сама по себе наладилась».
Зависть к медвежьей жизни вызвала усмешку, я покачала головой и сказала громко:
— Давай встряхнись. Сходи на море, на фуршет этот дурацкий, в общем, двигайся.
