Как-то очень незаметно, на мягких лапах, прошло время слушать сказки и пришло время другое: рассказывать сказки сыну, потом внучке, а теперь — и взрослым людям, которые, по существу, те же дети, только с большими кулаками. Нашими игрушками становятся большие дома, настоящие мосты и дороги. В большой игре очень быстро теряется чувство удивления миру, и эта потеря — самая большая. Непосредственность, индивидуальность, самостоятельность стираются надуманными правилами поведения, ритуалами, предрассудками, суевериями. Мы становимся куклами-в-строю своего кружка, команды, племени, общества. Из нашего мира уходит звездное небо, чудеса восходов и закатов, ежеминутное ощущение однократности бытия.

Мы привыкаем жить. Мы заживо перестаем жить. Мы не хотим, даже боимся задавать вопросы, такие обычные в детстве: что это? почему так? зачем? что будет завтра? Мы уже не идем; нас ведут люди, обстоятельства, привычки, рутина и даже вещи.

Вы прочитаете сказку, сочиненную многими и очень разными людьми. Моего в ней ничего нет. Я только собрал и упорядочил по своему усмотрению то, что продумали, придумали и увидели другие. Не всегда будут упомянуты авторы это ведь не статья, а всего лишь сказание. Добрые и сильные люди никогда не ставили пометки ни на словах, ни на делах: «это мое!». В этом мире нет ничего нашего. Мы ничего не приносим в мир и ничего с собой не забираем: из праха вышли, в прах уходим. Мы можем только в некоторой мере изменить мир, но к чему это приводит сейчас и может привести в будущем?

В этой сказке добро не побеждает, потому что мы его убили в себе. Если вы хотите слышать только хорошее, не стоит читать дальше.

В некотором пространстве, где никогда ничего не было и ничего не происходило, потому что ничего не может происходить там, где ничего нет, неизвестно когда и по какой причине появилась наша Вселенная.

Никто не знает точно ее размеров. Одни говорят, что Вселенная бесконечна. Другие утверждают, что границы у Вселенной есть и, вместе с тем, их как бы нет, потому что иначе трудно ответить, — а что же находится за границами?

Те люди, которые иногда смотрят в небо, особенно ночное, утверждают, что Вселенная прекрасна и удивительна. Наверное, так оно и есть. Я даже не сомневаюсь в том, что Вселенная чудесна во всех своих проявлениях и в далеком космосе, и здесь, на нашей Земле, однако это творение было бы неполным, если бы не было того, кто в состоянии оценить совершенство мироздания. Вполне возможно, что именно с этой целью Природа сотворила Человека.

Произошло это относительно недавно, всего лишь около миллиона лет тому назад. Предшествующие 12 миллиардов лет громадное представление происходило без зрителей, способных оценить происходящее. Во всяком случае, нам не известно ничего достоверного о других созданиях, которые жили бы на Земле или в других местах и называли бы себя так же, как и мы: «существо разумное».

Новая, гораздо более эффективная форма угнетения большинства меньшинством возникла благодаря тому, что люди открыли одну из энергетических кладовых, приготовленных Природой: залежи каменного угля. Хотя каменный уголь применялся в Англии для обогрева жилищ еще в период нормандского завоевания, т. е. почти 1000 лет тому назад, только 750 лет спустя началась первая промышленная революция, осуществившая возможность производства и обработки стали. К «сказочным» возможностям прикоснулось относительно много людей: по велению людей пароходы «сами» стали перевозить огромное количество пассажиров и грузов; по железным дорогам «сами» покатились паровозы.

Честолюбие людей, до сих пор замкнутое только на гордости от происхождения, богатства, принадлежности к высшим кругам или к кастам, получило новые стимулы: разного рода знаки отличия за овладение тайнами природы. Занятия чистой и прикладной науками стали престижными. Самолюбие ученых поощрялось политиками, военными, промышленниками, финансистами — всеми, кто почувствовал новые возможности расширить свою власть. Мелочное тщеславие (самоутверждение, стремление к степеням, званиям, знакам отличия, почетным премиям и пр.) приносило свои плоды. Поток достижений во всех областях знаний принял лавинообразный характер. Предполагалось, что очевидный технический прогресс обязательно приведет к прогрессу социальному. Наконец-то все люди станут равными и счастливыми. Надо только соорудить побольше машин, освобождающих людей от борьбы за существование, и тогда останется единственная забота: куда девать свободное время?

Разнообразнейших машин становилось все больше. Свободного времени почему-то оставалось меньше. На эту несуразность не обращали внимания. Рабочих эксплуатировали так, что они вполне могли позавидовать рабам из античных времен. У крестьян отнимали все больше детей для работы на заводах и фабриках; росли и оснащались техникой армии. Войны становились кровопролитнее, а интересы завоевателей привлекали уже не только соседние территории, но и огромный мир, появившийся после эпохи великих географических открытий.

Очередное ускорение произошло, начиная с 1859 г., когда в Пенсильвании полковник Эдвард Л. Дрейк пробурил первую нефтяную скважину. Еще больше нефти найдено было в Техасе в 1887 г. К 1900 г. нефтяные промыслы открылись в Баку, Румынии, Калифорнии и на Суматре. Перед началом первой мировой войны добыча нефти развернулась в Мексике, Тринидаде, Венесуэле и Иране.

Нефтяная промышленность развивалась невиданно высокими темпами: начало переработки нефти в промышленных масштабах относится к 1869 г.; в 1879 г. Рокфеллер контролировал 95 % нефтепереработки.

Земля огромна… Такой она представлялась нашим предкам в древности. Такой же воспринимали ее всего лишь 100 лет тому назад. Поездка Антона Павловича Чехова телегой из Москвы в Крым по весенним разъезженным российским дорогам заняла две недели. Его же путешествие на Сахалин продлилось почти год. Сейчас мы нервничаем из-за лишнего часа, потраченного на перелет Москва-Хабаровск. Земля стала крошечной. Взгляд космонавта не успевает задержаться на каком-нибудь участке нашей планеты: спутник слишком быстро уносит его дальше и дальше.

Кроме «планеты Земля» есть еще «земля — кормилица». Первобытный человек чувствовал себя затерянным в необозримых степных просторах. Первым земледельцам казалось, что земли хватит всем и навсегда. Оседлый образ жизни, возникший с развитием культуры земледелия, постепенно отогнал угрозу голода, преследовавшего охотника и собирателя съедобных корешков, плодов и злаков. В благоприятных условиях быстро росло население. Пришло время, когда появились и теснота, и обиды. Надо было или защищать свой участок земли, или уходить на новые места.

К 1800 году в распоряжении у человека было примерно 7.4 млрд га сельскохозяйственных угодий, представленных разнообразными почвами. Их плодородие существенно различается. Хороших земель относительно немного. Так, например, общая площадь черноземов составляет 240 миллионов га, или всего лишь 3.2 % от всей площади. За последние 200 лет разрушительное воздействие человека на природу и, в частности, на землю, по своим результатам во много раз превзошло все то, что происходило в течение предшествующих тысячелетий. Только за минувшее столетие из-за размывания и выветривания выведено из строя более 2 миллиардов гектар (т. е. 27 %) земель, пригодных для обработки.

В 1960 г., при населении 3 млрд. человек, оставалось 1.5 млрд га пашни. На каждого жителя в мире приходилось по 0.5 га, что было приемлемо для жизнеобеспечения по нормам, принятым в США и в Европе. К 2000 г., вследствие быстрого прироста населения, на каждого жителя приходилось уже по 0.27 га, т. е. почти в 2 раза меньше, чем требуется по нормам развитых стран мира. Размер пашни сейчас составляет 1.4 млрд. га, и нет тенденции к увеличению полезной площади.

Пресная вода составляет 3 % от общего объема воды.

Примерно 75 % мировых запасов пресной воды заключено в ледниках и айсбергах; почти вся остальная вода, в основном, находится под землей в водоносных слоях. На протяжении многих тысяч лет она накапливалась там как вследствие таяния ледников, так и в результате проникновения воды в почву во время выпадения дождей. Грунтовые воды — это вовсе не подземные моря и озера, а просто увлажненные гравий и песок; вода по объему составляет примерно одну шестую часть такого слоя.

Легкодоступны для человека всего лишь 1 % водных запасов, однако даже этой ничтожной доли было бы достаточно для удовлетворения наших потребностей, если бы вода была распределена равномерно по местам обитания людей. Средний Восток, северная Азия, северо-восток Мексики, большая часть Африки, многие западные Штаты Америки, часть Чили и Аргентины, а также почти вся Австралия страдают от неустойчивого водоснабжения.

Можно назвать это черным юмором, а можно — трезвым взглядом на жизнь. Каждый из нас хотя бы однажды задумывался о собственной смерти: неужели я, такой умный, красивый, стройный, неповторимый, когда-нибудь стану плешивым, подслеповатым и сгорбленным маразматиком, а потом и вовсе исчезну, а все, что меня окружает, останется и не заметит такой ужасной потери? Надо же как-то устранить эту несправедливость! Если нельзя жить вечно, то, по крайней мере, надо увековечить память о том, что Я здесь был!

Люди обыкновенные, но власть имущие, приказывали строить пирамиды имени себя, высекать на камне жизнеописание, сооружать мавзолеи, …

Философы заботились о другом: надо сохранять и передавать потомкам опыт, нередко добытый очень дорогой ценой. Глиняные дощечки, папирус, берестяные грамотки, бумага, краткие надписи на камне донесли до нас пусть слабый, неполный и искаженный, но все-таки ощутимый образ наших предшественников.

Именно слово оказалось самым прочным человеческим творением. Разрушались «неприступные» крепости, погибали города, государства, империи, «нерушимые союзы» и цивилизации, а слово сохранялось и помогало прорастать в человеке новому качеству.

Последние тысячелетия существования человека не изменили его физически, однако наметилась тенденция к возникновению культурного слоя, который дает шанс на постепенное изживание в человеке его первобытной дикости. Эта тенденция была и остается крайне неустойчивой; ее прерывали войны, эпидемии, нашествия варваров, но шанс оставался.

Информационные технологии — одна из быстро растущих ветвей дерева технического прогресса. Чем выше мы взбираемся на это дерево, удерживаясь на нем всеми конечностями, тем труднее будет впоследствии, после засыхания дерева, осваивать прямохождение.

Библиотеки, архивы и музеи мира хранят огромное количество информации, бесценной не только для отдаленных, но и для наших ближайших потомков. Именно она может оказать главную помощь тем, кто переживет тяжелый переходный период распада технической цивилизации. Лозунг «знание — сила» останется не менее актуальным, чем сегодня. Предварительные оценки показывают, что все спасти уже не удастся; надо определять приоритеты, и это — забота экспертных комиссий.

В наихудшем положении оказались редкие и ценные книги и рукописи, а также картины. Длительное хранение в условиях, мало пригодных для их сохранности, привело к различного рода повреждениям и загрязнениям. Традиционные методы реставрации весьма времяемкие. Скорость разрушения уже давно превышает возможности реставраторов восстанавливать раритеты.

Именно с помощью ИТ можно обеспечить массовый ввод данных на машиночитаемые носители, создать достаточное количество высокопроизводительных рабочих мест реставраторов, а также обеспечить тиражирование высококачественных, предварительно отреставрированных электронным способом физических копий на долгоживущих (многие века) носителях: специальные пластмассы, ламинированная бумага, коррозионностойкие металлы и сплавы.

Тиражировать предстоит огромное количество не отдельных книг, а целых библиотек. То же относится и к произведениям изобразительного искусства. Следует учитывать будущую разобщенность и автономность не только малых городов, поселков и деревень, но и отдельных семей. На смену снобизму («у меня есть то, чего нет ни у кого другого») придет необходимость иметь свой, буквально жизненно необходимый источник знаний, мудрости и вдохновения. Современные ИТ могут создавать копии шедевров живописи, практически не отличающиеся от оригиналов. Ценность такой копии для обычного владельца не меньше, чем значимость оригинала — для коллекционера раритетов. Вас ведь не смущает то, что вы читаете 278 435-ю копию сказок Андерсена, а не рукопись автора?

Понимание значимости культурных ценностей пришло к людям очень давно, несколько тысячелетий тому назад. Занимались этим почти всегда люди не совсем от мира сего или энтузиасты: жрецы, монахи, богатые коллекционеры, а также такие неординарные государственные деятели как, например, Петр I или австрийский император Франц II, в начале 19-го века создавший библиотеку, которая и сегодня является одной из лучших в мире.

На государственном уровне о культурном наследии начали задумываться относительно недавно, а соответствующие международные проекты стали достоянием новейшего времени: в 1956 г. ЮНЕСКО создала Международный центр по изучению сохранения и реставрации культурной собственности (ICCROM) в качестве межправительственной организации. В настоящее время в нее входят 93 государства и множество ассоциированных институтов.

Призыв ЮНЕСКО к созданию проекта «Память мира» прозвучал вовремя; ИТ в 1992 г. уже позволяли перейти от микрофильмирования и изготовления микрофиш к радикально новому способу хранения информации на оптических дисках и несравнимо более удобному доступу пользователей к компьютерным мультимедийным базам данных. Вполне естественно, «эхо» пришло с задержкой. Когда в том же 1992-м я предлагал систему автоматического ввода в компьютер многоязычных печатных текстов, в отделе информационного обеспечения библиотеки конгресса США мне сказали:

— А зачем? Нас устраивает ручной ввод рефератов, а оптических дисков мы имеем достаточно, чтобы хранить изображения страниц и фотоснимков.

Действительно, и у них, и в Колумбийском университете в Нью-Йорке я видел множество рабочих мест для ручного ввода каталожных карточек и рефератов. И все-таки понимание того, что «так дальше жить нельзя», наступило. В 1995 г. под эгидой библиотеки конгресса начались работы над проектом «Память Америки»; в 1997 г. возникли проекты «Память Канады», «Память Великобритании», а затем и другие национальные, а также интернациональные проекты.

На запрос «digital library» Google ответила, что найдено 519 000 ссылок, а по словам «цифровая библиотека» нашла 169 ссылок, т. е. в 3000 раз меньше. Подробно комментировать ситуацию нет необходимости.

На Западе очень быстро поняли, что библиотеки, архивы и музеи — это еще одно место, где очень большие деньги лежат. Даже приблизительную картину интересов пользователей в этой нише в статье обрисовать невозможно. Ограничусь примерами.

В США выполняется ввод текстов, рисунков и фотографий практически всех периодических изданий 19-го и 20-го веков. Создаются цифровые коллекции фотографий, выполненных с момента ее возникновения и до сегодняшнего времени. Мне удалось в Интернет найти, например, фотографии русских и украинских поселенцев на Дальнем Востоке начала 20-го века. В некоторых американских «загсах» выдают распечатки генеалогических деревьев заказчика. В музее при статуе Свободы создана база данных (тексты, фотографии, списки пассажиров и пр.) по иммигрантам 1890—1924 гг., т. е. о людях, которые создали основы современных США. Интерес к документам проявило около 110 миллионов потомков этих переселенцев.

Стараниями Билла Гейтса создана цифровая копия коллекции Третьяковки. Его же корпорация готовит значительное количество электронных книг. Многие из них озвучены (программный синтез речи по тексту) для обеспечения доступа слепых к библиотечным фондам.

В США создан цифровой архив рассекреченных материалов НКВД.

Помимо «Памяти мира» существует проект Европейского Совета OPENHERITAGE (открытое наследие). В рамках общего бюджета более 3 млн. экю он объединяет партнеров из Франции, Италии, Великобритании, России, Японии, США и ставит своей целью создание новой модели территориальных культурных систем и обеспечения доступа к культурному наследию с единым порталом.

В Европе начата также работа над масштабным проектом создания всеевропейской виртуальной библиотеки. Участниками проекта стали национальные библиотеки Финляндии, Германии, Италии, Нидерландов, Португалии, Словении, Швейцарии и Великобритании. Кроме них, в работе участвуют Ассоциация национальных библиотек Европы (CENL) и итальянский Центральный институт архивов. Реализация проекта координируется Британской библиотекой, а необходимые для работы средства были выделены из исследовательской программы Технологий информационного общества (IST) Европейской комиссии. В создание цифровой библиотеки планируется вложить 1,2 млн. евро. Проект рассчитан на 2,5 года.

Вообще же меньше всего приходится рассчитывать на инициативу государства. Даже в богатых западных странах доля государственного участия весьма незначительна, и это, по-видимому, очень хорошо, потому что остаются широкие возможности для частного предпринимательства, если только оно не сковано абсурдными налогами.

В России, где это бремя несколько уменьшено, уже «прорастает трава сквозь асфальт». Предприниматель Андрей Волгин вернулся из Штатов на родину и вложил $1 000 000 долларов в сохранение редких и ценных книг и рукописей «Ленинки», главной библиотеки России. Это очень скромные деньги, если учесть, что взамен он получил право в течение 10 лет торговать электронными версиями материалов. За 2001-й год предполагается оцифровать книг больше, чем за 5 предшествующих лет. В стенах Библиотеки находится уникальное по своей полноте и универсальное по содержанию собрание отечественных и зарубежных документов с VI в. по нынешний на 247 языках мира, объем которого сегодня превышает 42 млн. единиц хранения. При современных темпах время работы по вводу книг в полном объеме оценивается чуть ли не в 300 лет.

Благодаря инвестициям промышленных компаний России (600—700 тысяч долларов) в апреле этого года в рамках проекта «Рубрикон» в сеть выложена не только 30-томная Большая советская энциклопедия, но и ряд интереснейших толковых и энциклопедических словарей. Популярность сайта оказалась такой, что сервер в первые дни работы «захлебнулся» и пришлось несколько дней потратить на его модернизацию.