Корея 1949-го года, скорая война, и есть лишь одно решение на какой стороне тут выступить... У ветерана Великой Отечественной войны Фёдора Палкина нет сомнений на какой стороне выступить… А претензий к одной звёзднополосатой нации у него было изрядное. И Фёдор, заполучив новое тело, не сомневался делая выбор. Потом снова, и снова?
Книга 1. Корейский вариант
Пролог
.
Глухо застонав, я пошевелился и сел. Первое что я услышал, очнувшись, весёлые трели пичуги, но почти сразу на меня обрушилось ещё одно, то что смогло поразить, не смотря на моё не самое лучшее состояние. Болело всё, особенно голова. А поразило меня солнышко, что прогревало даже сквозь одежду, а одежда на мне вроде была, что-то такое ощущалось, а также запах, и главное тактильное ощущение травы под руками. С учётом того что я просидел в тюрьме порядка двадцати четырёх лет, это было впервые, когда я чувствовал и ощущал траву. Снова на расстрел вывели? Хм, странно, когда был у литовцев, меня обычно расстреливали во внутреннем дворике. Причём не холостыми, боевыми палили, только стреляли мимо, чтобы каменная крошка била по мне. Литовская тюрьма не самое сладкое место. Оккупант я для них, что тут ещё скажешь? Сейчас же я на американской базе был, там расстрелами не баловались, бока намять, стресс снять, это одно, но не такими способами развлекаться. Хотя, по развлечению и издевательствами над пленными американцы всё же впереди планеты всей. Ещё бы, потомки бандитов, шлюх, насильников, галерников и воров всех мастей. Кого свозили в Новый Свет, как раньше называли Америку? Их и свозили, и они стали костяком народа Северной Америки. Уничтожение коренного населения их работа. По-другому те не умеют и продолжают также действовать. Теперь остальные народы и расплачиваются от действий этих потомков преступников.
Откуда-то со стороны послышались восклицания, всё это под мощный рёв движка, что заметно удалялся, поэтому я постарался побыстрее прийти в себя. Русские не сдаются, и эти сволочи ещё убедятся в этом. Пусть знают, как иметь дело с советским офицером, пусть и бывшим. Открыв один глаз, второй был чем-то заляпан, я провёл ладонью по голове, краем сознания подивившись что нет как обычно наручников, их всегда надевали, когда выводили из моей камеры-одиночки, и посмотрел на кровь на ладони. На голове была рана, но не это поразило меня, а то что рука была не восьмидесятилетнего старика, приближающегося к девяностолетнему юбилею, а чужая. Пока не скажу чья, но не моя точно. Молодая рука, хотя и изрядно грязная, с чёрной окантовкой под длинными не стрижеными ногтями. Приплыли. Однако это не помешало мне испытать радость, да я был счастлив, сбежал, ушёл от врагов, как не радоваться?
Тут голоса, что до этого звучали в отдалении, прозвучали совсем рядом, и меня подхватив под локти, подняли на ноги, что позволило мне осмотреться, при этом проводя языком по зубам. С учётом того что у меня зубов совсем не было, что выбили, что сами выпали, вставную челюсть давно отобрали, а кормили сухарями, сволочи, я только довольно скалился. Все зубы были на месте, вполне ровный частокол, ни одного просвета. В общем, что именно произошло я начал догадываться, но об этом позже. Самое интересное меня окружали… чурки. Все, кто не русские для меня теперь назывались так, литовские чурки, американские… После двадцати четырёх лет в застенках любой станет закостенелым националистом, в последнее время я немцев понимать стал как никто другой, особенно с их чистками. Сталин сука, чего он Литву не зачистил? Хотя тут тоже дело сложное, но это не стирало мою память, и я всё-ё-ё помнил. При этом, если зуб на литовцев у меня имелся, то не такой как на гнид американских, которым меня передали четыре года назад. А что, я уже десять лет был как официально мёртв и даже похоронен, конвоиры и охранники глумились, с наслаждением об этом мне говоря, так что раз я всё равно мёртв, то отчего и не отдать меня американцам на их базу на опыты? Вот и отдали. Хм, а может те опыты и сказались с этим моим перемещением? Если вспомнить что мне удалось пережить за эти годы, удивления с перемещением моей души в чужое тело, у меня не было нисколько. Это знак, это то что позволит мне нести Кару.
Так вот, те кто меня окружал были одеты до неприличия бедно и рвано, и были они… да корейцами, и самое главное, я их отлично понимал, как будто этот язык мне был родной. И тут на меня обрушились знания, знания того парня в тело которого я попал. Объём оказался для неподготовленного меня излишен большим, и я просто потерял сознание, обвиснув на руках тех, кто меня придерживал. И да, я вспомнил что произошло, вся память бывшего хозяина этого тела стала мне доступна.
***
Книга 2. Время Сурка
Снова покатившись с откоса под рёв мощного движка грузовика, я лежал, зажимая рану на голове, и улыбался. Шестое перерождение мне в этот раз понравилось, жаль прожил всего три года. После того как я обнажил на борту «Бичкрафта» ящики со станком для печатанья денег, американских банкнот, я долетел до Агуни, днём, уже рассвело, сбросил ящики и мешки с деньгами на парашюте. Те упали рядом с берегом прямо в кусты. Сбрасывал с небольшой высоты, надеясь, что свидетелей нет, всё же ночь была. Хотя купол парашюта рассмотреть можно. Пролетев над островом, я направился дальше. Баки практически пустые, но уже светлеет, так что набрав высоту и настроив автопилот, я выпрыгнул из самолёта. Прыжок затяжной был, открыл метрах двухстах от поверхности воды, ну и заодно сбросил сумку с лодкой, активировал запуск, надувку лодки. Так что когда я упал в воду, то сразу отстегнув ремни, старясь держать вещмешок над головой, подплыл к лодке, где забросил подмоченный вещмешок, ну и сам забрался. Собрал вёсла, там рукоятки закручиваются, убедился, что парашют намокнув пошёл на дно, и погрёб к Агуни. Надеюсь часов за десять доберусь. В вещмешке вода была, личные вещи, да и еда. Должно хватить.
До острова доплыл, хотя из-за ветра и течения отчего заметно дрейфовал в сторону, чуть не промахнулся, но днём рассмотрел его на горизонте в бинокль. К вечеру добрался. Лодку сдул и спрятал, после чего пробежался к скинутому грузу. К счастью, там никого не было, проверил груз, перепрятал и замаскировал, после чего направился в очередной раз знакомится со старым контрабандистом. Хорошо пообщались. Сначала пару дел сделали, чтобы можно было верить друг другу. А потом я попросил достать мне японскую подлодку, пообещав за неё американский денежный станок. В общем, дела закрутились. Станок мигом исчез с острова вместе с красками и оставшейся бумагой. Лодку мне подогнали, а вот экипажу платил золотом. Тем самым. Подводников у японцев не так и много было, но найти нужных специалистов для полной команды удалось. Лодка носила тип «Сентака», номер «I-205». По всем документам та была повреждена налётом вражеской авиации и пущена на слом. В действительности отремонтирована, и после окончания войны использовалась как контрабандное судно. Надо сказать, состояние у неё было ужасным, без обслуживания ту давно пора было оправить на слом, однако ящик золота и три инженера сотворили чудо, её не только привели в полный порядок, но и вооружение нашли, снаряды для мелкокалиберных пушек и торпеды, но всего одиннадцать штук, в работоспособности которых меня заверили. Их проверили. Ну и два десятка якорных мин. А капитан на ней и часть офицеров были с неё, они и воевали на ней с американцами. Два года лодку гоняли, экипаж тренировался, включая меня, я был старшим помощником и числился новым владельцем лодки. Освоил лодку от и до. И вот началась война, мы поставили по несколько мин на входе из южнокорейских портов, где подорвалось несколько транспортов с грузами и солдатами, а потом торпедировали два авианосца, и крейсер, выпустив общей сложностью восемь торпед, два полновесных залпа. Оба авианосца были повреждены, один ко дну пошёл, ещё бы, четыре торпеды схлопотал, другой три, горя и садясь в воду кормой, а восьмую случайно в нос крейсер получил. Чистая случайность, наша цель авианосцы были.
