Зов Чернобога

Посняков Андрей

Киевский князь Олег, он же Хельги, успокоенный смертью Черного Друида, с головой погрузился в пучину непростых государственных дел. Покончено с волнениями в земле радимичей, однако приходят дурные вести с севера, с Ладоги и дальних лесных земель. Наволоцкий староста Келагаст мутит воду — грабит купеческие караваны, захватывает чужие земли… К тому же в тех местах оказывается Черный Друид, возродившийся в теле волхва Чернобога…

Андрей Посняков

ЗОВ ЧЕРНОБОГА

серия "ВЕЩИЙ КНЯЗЬ"

Книга седьмая

Глава 1

ТРЕТЬЯ ЖЕРТВА

Наши дни. Лето. Норвегия

Палочки в руках ударника слились в сплошные ясеневые полукружья, медью звенели тарелки, Крупнокалиберными очередями стрекотали альты, гулко, как беременный гиппопотам, ухала «бочка», на краю сцены, перед сверкающей ударной установкой, под зловещий скрежет гитар утробно выл вокалист — длинный веснушчатый парень с рыжим, развевающимся в такт музыке хайром. Пел не по-английски, по-древненорвежски, как было объявлено, а на самом-то деле один черт знает, что там и за песня была — слов-то не разобрать, один рык. Но чувствовалось — по всему чувствовалось, — вещь стоящая! Да и рыжий старался: было видно — то припадал губами к микрофону, будто пытался его сожрать, то с остервенением отшвыривал прочь стойку, да так, что та улетала со сцены, и техники, справедливо не надеясь отнять ее у распаленных зрителей, срочно тащили из-за кулис другую. Вырывающийся из колонок форсированный звук был настолько громким, что и музыки-то, по большому счету, не было слышно — один лязг, уханье, скрежет… И рык! Ну, молодец рыжий, а с виду и не подумаешь.

Ханс ткнул приятеля локтем в бок и показал большой палец. Во! И в самом деле, группа — называлась она «Дети Вотана» — отыграла… нет, скорее, отгрохотала на славу. Ханс аж головой качал от восторга, заорал даже:

— Нильс, вот бы этого рыжего к нам, а?! Мы ведь не хуже играем, вот с вокалистом только…

— Да. — Оглянувшись на худощавого светлорусого Ханса, Нильс согласно тряхнул длинной темной гривой, незадолго до концерта тщательно вымытой и расчесанной. Классная была прическа у Нильса! Ханс всю свою сознательную жизнь завидовал в этом приятелю. И в самом деле — роскошный хайр, не то что у некоторых… Ханс вздохнул. У него-то самого волосы были так себе. Светлые, какие-то редковатые, ломкие. Ничего, говорят, в переходном возрасте многое в организме меняется — может, и волосы другие вырастут — густые, тяжелые, косматые, какие и положено иметь всякому уважающему себя рокеру. Да, может, и вырастут, Возраст-то — тринадцать лет — самый что ни на есть переходный. Вот и Стигне то же самое говорит, жаль, нет ее сегодня, уехала в Тронхейм, к родичам.