Автор этой статьи никогда не вел дневников, т. к. это возбранялось ему по службе. Он никогда не собирался публично высказываться по вопросам, поднятым в этой статье, считая, что в нашей стране есть люди и организации, которые сделают это по долгу службы. Но автор услышал от публичного политика с экрана телевизора, что чем больше советских военных разведчиков было бы сдано британским службам, то тем лучше было бы для развития демократии в России. Тогда автору пришлось напрячь свою память и написать эту статью, чтобы к подобным высказываниям публичных политиков люди у экранов относились критически. А параллельно автор стремится исследовать вопрос, можно ли оторвать личность любого сочинителя от его сочинений. Сам автор отвечает на этот вопрос отрицательно.
Максим Максимович ПОТЁМКИН
РОССИЙСКИЕ ЖЕРТВЫ БРИТАНСКОГО АГЕНТА
РАЗМЫШЛЕНИЯ ОТСТАВНОГО РАЗНОРАБОЧЕГО ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ
Предисловие
История Великой Отечественной войны, как и любая история, претерпевает изменения. Открываются новые источники. Рассматриваются одни и те же события под разными углами. Но был и в истории Великой Отечественной войны и конъюнктурный фактор. До развенчания культа личности Сталина в средних школах, в высших учебных заведениях — все изучали десять сталинских ударов, после прихода к власти Брежнева — «Малая земля» затмила все военные операции. Но результаты Великой Отечественной войны ещё оставались у большинства советского народа не опороченными. Война была — освободительной. И объективно народы Европы считали Красную Армию и советский народ — освободителями. Советская военная разведка и её штаб Главное разведывательное управление Генерального штаба Вооруженных сил СССР (ГРУ) — также оставалась институтами ничем не запятнанными, хотя и по понятным обстоятельствам не очень известными.
Далеко не всех такое положение устраивало. И британская разведка решила внести свой вклад в толкование истории Великой Отечественной войны, перенести читателей истории в альтернативную реальность, сделав из советского народа — народа освободителя, народ — поработитель. Британская разведка проводит операцию по дискредитации истории Великой Отечественной войны. Операция состояла в том, чтобы сначала привлечь интерес читателя к ГРУ, т. к. тогда исключительное право литературы освещать деятельность разведки ограничивалось КГБ. Так был обеспечен успех приключенческого сочинения у читателя, желавшего узнать о таинственном ГРУ. Затем в этом сочинении ему подсовывали «героя», с известной фамилией, вызывавшего у массового читателя доверие.
А потом операция переходила во вторую стадию. И «герой без страха и упрека» приключенческого сочинения забрасывал читателя печатной продукцией, призванный изменить традиционные представления об истории Великой отечественной войны. Сегодня нетрадиционными представлениями об истории никого не удивишь. А тогда операция была проведена удачно. Сегодня «Аквариум» стал более популярным названием ГРУ, чем его официальное наименование. Дилетанты не замечают нелепостей в продукции британской разведки и доверяют им. Даже серьезные ученые снисходят до диспута о версии британской разведки. В результате — полный успех операции!
Автор этой статьи никогда не вел дневников, т. к. это возбранялось ему по службе. Он никогда не собирался публично высказываться по вопросам, поднятым в этой статье, считая, что в нашей стране есть люди и организации, которые сделают это по долгу службы. Но автор услышал от публичного политика с экрана телевизора, что чем больше советских военных разведчиков было бы сдано британским службам, то тем лучше было бы для развития демократии в России. Тогда автору пришлось напрячь свою память и написать эту статью, чтобы к подобным высказываниям публичных политиков люди у экранов относились критически. А параллельно автор стремится исследовать вопрос, можно ли оторвать личность любого сочинителя от его сочинений. Сам автор отвечает на этот вопрос отрицательно.
Читатели пасквиля знают сегодня наименование Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных сил СССР (ГРУ) под названием «Аквариум». Раньше его и в профессиональной среде заменяли эвфемизмом «Главное управление», полагая, что все, кого это касается, поймут, что это такое без объяснений. В своем кругу офицеры называли ГРУ «Стекляшкой». Объяснение простое: ГРУ выселили с Арбата в стандартное госпитальное здание с широкими и высокими окнами палат и операционных. Но людей в белых халатах и пижамах там никто не видел, а в раковины умывальников в кабинетах складывали газеты и другую макулатуру.
Предательство
«Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть меня постигнет суровая кара советского закона, всеобщая ненависть и презрение трудящихся», — эти слова громко зачитал перед строем своих товарищей, затем подписался Владимир Богданович Резун. Думал ли он в тот момент о санкциях, являвшейся неотъемлемой частью любой настоящей военной присяги? Без сомнения нет. Но то, что нарушать военную присягу нельзя — это он наверняка знал.
Но все знания, подписи и торжественная процедура присяги не уберегли Резуна от нарушения присяги. Он выдал своих товарищей потенциальному противнику, выручил тридцать серебряников за военную тайну, нанес ущерб своей стране. А ещё он подставил под репрессии заложников, оставленных им в СССР. Это были многие другие прямые и непрямые родственники. Тогда кроме управляемого общественного мнения, в СССР функционировала система заложников, без которых за рубеж никого не выпускали. На самом деле, в те годы репрессии были значительно мягче, по сравнению с жесткими временами. Заложников не казнили, тюремного срока им не давали, но со своей карьерой заложники прощались навсегда, они лишались всех благ, т. е. становились гражданами пониженной сортности. Все это происходило тихо, и официально их никто никаких (например, избирательных) прав не лишал. Кроме заложников были знакомые (друзей Резун не имел) и коллеги по работе. Что с ними всеми будет, Резун знал и сознательно разбивал их жизненные планы, крушил судьбы и карьеры своих коллег по работе. Так он отрабатывал свои тридцать серебряников, полученных от британской разведки.
Но санкции, предусмотренные военной присягой, подписанной Резуном, его не коснулись. Не покарал его Советский закон. Сказки о руке Москвы, стерегущей за каждым углом Резуна, как всегда, только ловкий рекламный трюк сочинителя «Аквариума» для поднятия своих тиражей. Он не познал всеобщую ненависть и презрение трудящихся. Только его коллеги, пострадавшие от его действий, ощущают к нему «нежнейшие чувства». Но эти чувства находятся за пределами уголовного кодекса.
А пока мои земляки продолжают оплачивать операцию спецслужб Великобритании, покупая грязную клевету на военную разведку и её работников и сомнительные описания альтернативной истории Второй мировой войны, написанных агентом британской разведки с помощью своих хозяев. Продажа его продукции идет на территории моей Родины, а Резун до сегодняшнего дня получает отчисления с продаж.
Российский читатель узнал Резуна под псевдонимом Виктора Суворова. Своим псевдонимом Резун оскорбляет великого русского полководца. Полководец изменников не любил и расправлялся с ними, не откладывая дела в долгий ящик. Но Резун (и английская разведка) этим псевдонимом сумели привлечь читателя и получить при этом основательную долю отчислений с увеличения продаж. На фамилию Резун наш доверчивый читатель так бы не клевал. Биография Виктора Суворова, представленная в «Аквариуме» и его производных, отличается от биографии Владимира Резуна, как и все остальные его измышления от действительности.
Ущерб, принесенный Резуном Советской Армии
Прямой ущерб
Для локализации провала ГРУ, не испытывающего дефицита в кадрах, «бабы всё равно нарожают», отзывает из стран вероятного противника всех, кого знал Резун. Закрывают въезд туда ещё не успевшим там побывать, консервируют или исключают из сети агентуру, находившуюся на руководстве у этих лиц. Закрывают банковские счета, к которым имел доступ предатель. Практически выбит весь курс академии и коллеги по работе. Закрыт доступ к информации, на которую рассчитывало командование. Ущерб, нанесенный ГРУ и Советской Армии Резуном, был значительный, хотя его конечно нельзя сравнить с тем, что нанесли советской военной разведке, например, Пеньковский или Поляков. Но если принять указанные выше размышления о действительной деятельности Резуна, ущерб может оказаться ещё более значительным.
Косвенный ущерб
Очень слабо поддаётся учету. Хотя статистики могут просчитать не родившихся детей от погибших во время катаклизмов родителей. Так и здесь. Во всяком предательстве ущерб идёт волнами, и его последствия долго ощущаются
Люди, пострадашие от Резуна
Резун, давая очередное интервью средствам массовой информации, упомянул о жертвах своей измены, назвав своих сокурсников друзьями, приезжавшими к нему в гости в Англию на празднование юбилея выпуска. Резун забыл, как его любили в академии, называя Павликом Морозовым, т. е. стукачём и молокососом. Не помнит он и размеры пенсии военнослужащего в России. А, может быть, он хочет заставить нас поверить, что бывшие военные разведчики, хлебнувшие из–за него лиха, прокатились в Великобританию за счёт разведки Её Величества. По моим данным это — ложь. Но если и нашёлся хоть один беспринципный человек, то ему лучше остаться на земле туманного Альбиона, чтобы не наводить тень на своих сокурсников, вполне порядочных людей.
Все жертвы Резуна были старше его по возрасту, были женаты и имели детей. Планы их использования у командования резко изменились, и многие из них были переведены в разведку округов, покинув Москву и свою семью. Трудно отказаться от московской квартиры. Таковы были реалии тогдашней жизни. Но и не все семьи выдержали разлуку. Автор статьи знает нескольких детей, попавших под локализацию провала, связанного с уходом Резуна, которые, став взрослыми, поняли, зачем в Армии присяга. Я не буду приводить здесь их высказывания, чтобы они сделали бы с Резуном. Во всяком случае, ему ещё рано возвращаться в Россию, а то можно получить кремовым тортом по фейсу (Есть такой чисто английский способ выражения неудовольствия).
Другие были отправлены в войска, где некоторые дослужились до генералов, за рюмкой чая они благодарят Резуна за карьеру, но в душе проклиная гадину, заползшую в среду, гордящуюся офицерской честью.
Третьи были уволены из армии, бедствовали. Их судьбы очень отличаются друг от друга. Одни заболели чисто русской болезнью, и влачат довольно жалкое существование, другие ушли в охранный бизнес. Но таких — меньшинство.
Есть ещё одна группа людей, которая продолжила службу в центральном аппарате и работала по полученной специальности в индустриально развитых и развивающихся странах.
