В Королевском Музее Искусств

[1]

Анк-Морпорка царила полночь.

Новому охраннику музея, Рудольфу Рассеянному, примерно раз в минуту приходила мысль, что совершенно напрасно он скрыл от Куратора свою никтофобию, страх перед странными ночными звуками и, как теперь стало ясно, страх вообще перед всем, что Рудольф видел (или, точнее, не видел), а также слышал, чуял и ощущал крадущимся за спиной в течение долгих часов ночного дежурства. Можно было, конечно, без конца напоминать себе, что в здании нет ни единой живой души, но такая мысль слабо утешала. Точнее, не утешала совсем. Из нее следовал только один логичный вывод — Рудольф просто слишком выделяется на здешнем фоне.

И тут он услышал всхлип. Уж лучше бы это был крик. По крайней мере, крик не оставляет никаких сомнений. Всхлип же лишь вынуждает напряженно прислушиваться и ждать следующего всхлипа, чтобы удостовериться, что тебе не померещилось.

Рудольф дрожащей рукой поднял фонарь повыше. Здесь ведь никого не должно быть, верно? Здание надёжно заперто, никто не сможет пробраться вовнутрь. А также, внезапно осознал Рудольф, выбраться наружу. Он тут же сильно пожалел, что подумал об этом.

В данный момент охранник находился в цокольном этаже — далеко не самое страшное место на маршруте обхода. Просто комната, в которой полным-полно старых полок и ящиков, забитых почти мусором. Почти, да не совсем. Музеи ненавидят окончательно выбрасывать что-нибудь — кто знает, какая ерунда окажется через сотню лет бесценным сокровищем?