Николай Михайлович Пржевальский (1839—1888) сказал однажды: «Жизнь прекрасна потому, что можно путешествовать».
Азартный охотник – он страстно любил природу. Военный – неутомимо трудился на благо мирной науки. Поместный барин, генерал-майор – умер на краю ойкумены, на берегу озера Иссык-Куль.
Знаменитый русский путешественник исходил пешком и на верблюдах всю Центральную Азию – от русского Дальнего Востока, через Ургу (Улан-Батор), Бей-цзин (Пекин) и пустыню Гоби – до окрестностей священной столицы ламаизма Лхасы. Заповедная уссурийская тайга, голые монгольские степи, диковинные ландшафты Китая, опасные горные тропы ламаистского Тибета, иссушающая жара пустынь Гоби и Такла-Макан – все это он прошел, и не раз, чтобы крепче связать с Россией ее собственные дальневосточные окраины. Благодаря его неутомимым усилиям Монголия, Китай и Тибет стали ближе России.
Его именем названы город, горный хребет и открытый им вид дикой лошади.
Его современник А. П. Чехов писал: «Такие люди… во все века и во всех обществах, помимо ученых и государственных заслуг, имели еще громадное воспитательное значение. Один Пржевальский или один Стенли стоят десятка учебных заведений и сотни хороших книг». Но и сам Николай Михайлович написал несколько замечательных книг о своих беспримерных путешествиях.
Захватывающие приключения, опасные происшествия, вооруженные стычки с кочевниками, сафари на диких яков в предгорьях Тибета – все это и многое другое на страницах путевых дневников Н. М. Пржевальского.
Электронная публикация включает все тексты бумажной книги и основной иллюстративный материал. Но для истинных ценителей эксклюзивных изданий мы предлагаем подарочную классическую книгу. Издание щедро иллюстрировано цветными и черно-белыми изображениями труднодоступных, экзотических и просто опасных мест, в которых побывал исследователь. Подарочное издание рассчитано на всех, кому интересны дальние страны, их природа и культура, а также рассказы о приключениях и экстремальных происшествиях, подстерегающих путешественников в диких экзотических уголках Земли. Это издание, как и все книги серии «Великие путешествия», напечатано на прекрасной офсетной бумаге и элегантно оформлено. Издания серии будут украшением любой, даже самой изысканной библиотеки, станут прекрасным подарком как юным читателям, так и взыскательным библиофилам.
М. А. Энгельгардт. Н. ПРЖЕВАЛЬСКИЙ. ЕГО ЖИЗНЬ И ПУТЕШЕСТВИЯ. Биографический очерк
Глава I. Детство и юность
В
о второй половине XVI столетия запорожец Корнило Паровальский поступил на службу к полякам, принял фамилию Пржевальский, и, отличившись во многих битвах, получил шляхетство, герб и имения.
Потомки его перешли в католичество, но один из них, Казимир Пржевальский, бежал из иезуитской школы, в которой воспитывался, и вернулся к православию, приняв имя Кузьмы.
Его сын, Михаил Кузьмич, отец знаменитого путешественника, служил в русской армии, усмирял польских мятежников в 1832 году, а четыре года спустя, вследствие расстроенного здоровья, вышел в отставку и поселился у отца, управлявшего имением в Ельнинском уезде Смоленской губернии. Тут познакомился он с соседями – богатой семьей неких господ Каретниковых, младшая дочь которых, Елена Алексеевна, девушка красивая, умная, энергичная и настойчивая, сильно ему полюбилась.
Отставной поручик, бедный, болезненный и некрасивый (он был высокого роста, худой, бледный, с мутными глазами и колтуном на голове) не мог назваться завидным женихом. Тем не менее, увлечение было взаимным, и родители Елены Алексеевны, возмутившиеся было притязаниями Пржевальского и отказавшие ему от дома, в конце концов уступили и согласились на брак, который и состоялся в 1838 году.
Глава II. Подготовка к путешествиям
В
Варшаве Пржевальский мог пополнить пробелы в своем образовании: тут к его услугам были и книги, и пособия, и общество специалистов. Двухлетнее пребывание в этом городе было теоретической подготовкой к путешествиям; последовавшая затем экспедиция в Уссурийский край – практической школой, в которой он испробовал свои силы и приобрел необходимый опыт.
Мечты об экспедиции в Африку пришлось оставить: она требовала слишком значительных средств. Внимание Пржевальского обратилось к Азии: здесь тоже открывалось богатое поле для исследований, и путешествие казалось более осуществимым.
В ожидании удобного случая он рьяно принялся за свои новые обязанности. Дело пошло как нельзя лучше. Лекции его имели огромный успех; юнкера из других отделений класса собирались послушать его живую, картинную, энергическую речь. Удивительная память позволяла ему цитировать лучшие страницы из авторов, писавших о трактуемом предмете. Он умел возбудить в своих учениках охоту к знаниям, так что многие из них поступали впоследствии в университет, земледельческую академию и т. п.: результат красноречивый, если мы примем в соображение, что в юнкерское училище поступали молодые люди, скорее бежавшие от науки, чем стремившиеся к ней. Только некоторые из коллег Пржевальского были недовольны им и жаловались начальству, что он отбивает у них учеников.
Он сформировал училищную библиотеку, руководил чтением юнкеров и пользовался среди них большой популярностью – как за преподавание, так и за безусловную справедливость.
Глава III. Первое путешествие в Азию
В
Петербурге Пржевальский томился более чем когда-либо. И прежде его угнетала городская жизнь, теперь же она сделалась совершенно невыносимой. Карьера его была решена бесповоротно: он нашел свою стихию.
С первых дней пребывания в Петербурге начал хлопотать о новой экспедиции – на этот раз в страны, еще неведомые для европейцев.
Такой неведомой страной до путешествий Пржевальского было Центральноазиатское плоскогорье. Эта огромная площадь, в шесть с половиной миллионов квадратных верст, охватывает Тибет, Монголию и Джунгарию, изобилует дикими пустынями, степями, озерами, вечно заснеженными хребтами и гигантскими вершинами; тут же находятся истоки великих рек Китая: Желтой (Хуан-хэ) и Голубой (Ян-цзы-цзян), центр создания многих млекопитающих, например, верблюда, лошади и др., – словом, область во всех отношениях представляет глубокий интерес.
Между тем только окраины ее были затронуты исследованиями русских и западноевропейских путешественников. Об огромной центральной площади имелись лишь неполные, неверные и противоречивые сведения из китайских источников. Что же касается климата, флоры и фауны этой области, то они оставались вовсе неизвестными.
Глава IV. Второе и третье путешествия в Азию
В
мае 1876 года Пржевальский выехал со своими спутниками в Москву, оттуда через Нижний Новгород в Пермь, где провели несколько дней, поедая «услады», взятые из Москвы и хранившиеся в мешке, получившем название «всегдашний аппетит», и дожидаясь патронов, отпущенных военным министерством «для порешения различных животных в пустынях Азии, не исключая и человека, если обстоятельства к тому понудят».
Из Перми отправились в Омск и далее в Семипалатинск. «Жары стоят ужасные, днем мы обыкновенно едем раздевшись, даже без сапог и штанов, в каждой попутной речке купаемся. Мое здоровье отлично и быстро поправилось; головные боли, кашель, катар горла – все прошло. Вот что значит приволье страннической жизни! Это не то, что сидеть в Петербургском климате, в маленькой каморке на пятом этаже».
В конце июля прибыли в Кульджу (в то время находившуюся под властью России), откуда 12 августа 1876 года экспедиция выступила в путь по плодоносной долине реки Или.
«Каждый день мы объедаемся до отвала по нескольку раз. Есть персики величиною с большое антоновское яблоко. Но и жрут же мои казаки! Веришь ли, каждый день мы съедаем по 20–25 фунтов мяса, не считая прочих приложений».
Глава V. Четвертое путешествие. Итоги
В
минуту уныния Пржевальский отрекался от путешествий и мечтал о спокойной жизни в деревне. Но он сам не знал своей натуры. Не успел порядком отдохнуть, как снова его потянуло в далекие пустыни Азии, и, еще не окончив описания третьего путешествия, начал хлопотать о следующем.
Один из прежних спутников его, Эклон, на которого он и нынче рассчитывал, женился и остался дома. Пржевальский был жестоко огорчен и раздражен и расстался со своим бывшим товарищем если не враждебно, то очень сухо. К этому времени его любовь к путешествиям превратилась в фанатическую страсть, он, кажется, даже и представить не мог, что, испытав сладость жизни в пустынях, можно пожелать чего-нибудь лучшего. Вместе с тем росло и его женоненавистничество: в семье он видел главную помеху для путешественника.
20 октября 1883 года экспедиция, в состав которой входил 21 человек, выступила из Кяхты – старым путем: на Ургу, отсюда на Дынь-Юань-Ин. Несмотря на зимнее время, солнце сильно пригревало. Одежда на стороне, обращенной к солнцу, нагревалась до 27° и более, тогда как на противоположной термометр показывал мороз.
Из города Синина был прислан путешественникам китайский конвой, который сильно надоедал им, заводя ссоры и драки с местными жителями. Пржевальский отделался от него, заявив, что будет стрелять в китайских солдат, если они не уйдут.
