Главный герой пьесы – Саша, молодой человек двадцати четырех лет. У него отношения с Майей, которая, однако, заинтересовавшись, уходит. Случайно он знакомится с Машей, коллегой его отца. Ее мать, уже немолодая актриса, спивается и постоянно пытается наложить на себя руки. Саша, со свойственным ему духом авантюризма, решается помочь девушке, чтобы привлечь к себе внимание. Когда же все удается, возвращается Майя, и теперь Саша должен выбрать только одну – единственную.
Текст пьесы содержит нецензурную брань.
Действующие лица
Саша,
24 года,
Маша
, 29 лет,
Майя
, 19 лет,
Арина Аркадьевна
– мама Маши, 54 года.
1
Из дневника Саши:
Был день города. Рабочие построили в центре большую сцену, чтобы на ней толстые девочки «Калинку-малинку» плясали и хор пенсионерок «Катюшу» пел. День города прошел. А сцена осталась. Забыли разобрать. Я попросил у бабушки денег, купил пива и два пакета еды. Еще чипсов всяких. Позвал Майку, подругу ее Танюху, позвонил Морозову. Собственно, все из-за Майки. Чтобы ей было весело. Сначала сидели у Морозова на квартире, потом пошли гулять… Ну и в итоге затусили на этой сцене. Играли в крокодила. Тебе загадывают слово, а ты его показываешь. Говорить нельзя. Только жестами. Потом Майка пошла в кусты с Татьяной. Вернулась оживленная такая. Я сразу понял, что ей этот ее звонил. На синем БМВ, такой прилизанный, в универе сопромат преподает, глаза такие потные, видно, что хочет всего и побольше – девок, бабла, власти. А она его любит, дура маленькая. Я Майку могу двумя руками за талию обхватить, и еще в два ногтя места остается. Маленькая, потому и дура. Мозгам-то некуда вместиться. Потом Танюха наигранно так сказала, что Майку к себе заберет на ночь – типа к лабам готовится, потому как сессия. Какие лабы после десяти литров пива? У меня настроение гаже некуда, я смотрю на Майку и представляю, как они сейчас за угол с Танюхой завернут, она к этому в машину залезет, и он ее там драть будет. Домой не повезет, ибо жена. А потом она зайдет в свой темный подъезд, откроет ключами дверь, скользнет неслышно в свою комнату и будет все время его перец вспоминать, и как он ее там лапал… И даже не помоется на ночь, потому что трубы гудят, перебудит весь дом, если воду включит. И будет думать, что он еще там, в ней остался. Мерзко… А утром позвонит как ни в чем не бывало и скажет – пойдем гулять? И я, как дурак, попрусь, и ничего ей не скажу, что знаю. Потому что боюсь, что она уйдет. Глупая, дурная, крошечная Майка, как мне в твою маленькую голову запихнуть хоть каплю разума?
Девочки ушли. Морозов остался, и, кажется, все понял. «Держись, – говорит, – чувак! А вообще – забей ты на эту малолетку, ей что тот солдат, что этот…» Морозов – друг, конечно, но я его домой отправил. Не мог я с ним Майку обсуждать. Морозов отчалил. А я там, на сцене остался сидеть, и это все думал… И думал еще, что тоже возьму и заведу кого-нибудь, а ей буду врать, но так, чтобы она догадывалась. Пусть узнает, что это такое…
Вечер. Саша сидит на пустой городской сцене, курит. Никого. Редкие прохожие стараются побыстрее пересечь городскую площадь – домой, к детям, к пиву, к ужину. По площади медленно идет Маша – молодая, высокая, статная, чем-то расстроенная, погруженная в себя. Подходит к Саше.
Маша.
