Солнце нещадно морило, и было впору говорить о солнечном наводнении. Павшие духом листья печально дремали на ветках, больше похожие на запылённые лоскутки зелёной материи, чем на что-то живое, и сигарета ощущалась так, как она ощущается только во время пекла, по особенному. Может эта особенность в том, что не видно огонька, а может в том, что горло горячей самого воздуха, и каждая затяжка шкарябает его, как наждак. Влад с отвращением взглянул на сигарету и незаметным движением выбросил её под лавочку. Курить было невозможно и больно. Он медленно обвёл взглядом остановку.

Вместе с ним своих маршрутов ожидали четверо. Старая женщина, сидевшая на другом конце лавочки, и без конца вытиравшая морщинистую шею носовым платком. Мужчина, прислонившийся к железной трубе, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу. И молодая женщина с девочкой лет шести. Девочка стояла рядом с ней, опустив голову, словно любуясь асфальтом, ставшим от солнечного наводнения снежно - белым.

Влад тяжело вздохнул, чувствуя жажду, чувствуя прилипшую к спине рубашку, и вяло посмотрел на ту сторону дороги, но что-то заставило его снова взглянуть на девочку. Он смотрел на неё пару секунд.

- Ничего необычного, – заметил он себе и хотел было полезть в карман за телефоном, чтобы узнать время, но тут девочка подняла голову, и он увидел её взгляд. Большие, глубокие глаза, с какой-то задоринкой. Она смотрела прямо на него, и ему показалось, что очень долго. Так долго, что он уже хотел смущённо отвернуться, но девочка вдруг улыбнулась, и резко развернувшись, бросилась на проезжую часть. Мысли Влада замерли. Он услышал визг тормозов, отчетливый удар, хруст стекла, женщину начинавшую истерично орать, но никак не мог понять всего этого. Не ощущая ног, он вскочил и сделал несколько шагов вперёд, чувствуя, как проваливается в бездонный болотный ил.

Девочку отбросило далеко. Она лежала запрокинув голову и продолжала улыбаться. Ни одной капли крови не было на её лице.

Когда жена, по её субъективно-ошибочному выражению, в сотый раз попросила его спуститься в подвал и вернуть пошарпаную тумбочку чёрного цвета, от которой пару дней назад они с тихим наслаждением избавились, Семён сидел полуразвалившись в широком кресле и смотрел новый сериал про ментов и бандитов.

- Она портит весь вид, – говорила жена два дня назад.

- Её можно в спальне поставить, а на неё вон ту вазу, синенькую, – выдала она сегодня утром.

- Ну-ну, – неопределённо пробурчал Семён в ответ и перебазировался на другой бок.

- Ты слышал, что я сказала?