Как снег на голову свалилось вдруг на Женьку, неутомимую доморощенную сыщицу, новое дело. Вернее, сначала к ней в дом попросилась переночевать некая Света - внебрачная дочь лауреата Нобелевской премии Либермана. Она прикатила из Тулы с намерением получить свою долю наследства недавно скончавшегося папаши. Что за бред, подумала Женька, откуда в их городке взяться Нобелевским лауреатам? Однако и лауреат оказался настоящим, и наследство после него осталось приличное. Не успела Женька все это выяснить, как сметь стала косить семейство Либерманов. Кто истребляет наследников почтенного лауреата? Женька намерена это узнать, и ее не остановит даже бульдозер!
Вне всякого сомнения, сломанный каблук может испортить жизнь кому угодно, даже ангелу, что же тогда говорить обо мне? Произошло это пренеприятное событие именно в тот момент, когда мне необходимо было выглядеть на все сто.
Устав сидеть дома, я решила пойти учиться. Не так, чтобы корпеть над учебниками, бегать за преподавателями и зачищать «хвосты». Мне хватило подобных удовольствий еще во времена студенческой молодости. Теперь я предпочла, чтобы преподаватели бегали за мной, учебников не было вообще, а «хвосты»... что ж, с этим как-нибудь справлюсь. Перерыв горы справочной литературы, я остановила свой выбор на курсах дизайнеров интерьера. А что? Думаю, вполне своевременно. К сожалению, уже после второго или третьего занятия у меня начался производственный зуд.
Окинув критическим взглядом наше с Ромкой семейное гнездышко, я решительно заявила, что «здесь надо все переделать». Ромка, зная меня, лишь глубоко вздохнул и, скорбя, согласился. Правда, выдвинул условие: ни при каких обстоятельствах не выбрасывать газовую плиту, потому как дизайн дизайном, а кушать всегда хочется. На этих же условиях был оставлен и холодильник. Так начался новый этап в моей жизни. Меня хватило ровно на неделю. Как и положено, я составила проект, подобрала нужный колер и два дня закупала стройматериалы, доводя своими требованиями продавцов до нервного истощения и хронической икоты. Несчастные девушки и юноши, видимо, решили, что я собралась делать ремонт по меньшей мере в Кремле. Однако они профессионально скалились и стойко держались до конца моего визита, подавляя в себе желание запустить в меня каким-нибудь валиком для обоев.
Свалив дома груды стройматериалов и инструментов, я при помощи бесплатной рабочей силы в виде Алексеева сдвинула мебель к центру комнаты и заботливо накрыла ее пленкой. После этого производственный зуд стал заметно стихать, и я внезапно поняла, что гордая профессия дизайнера имеет мало общего с не менее гордой профессией строителя.
Промаявшись какое-то время и набив кучу синяков и шишек о неудобно стоящую мебель, я, томясь, пошла на поклон к мужу. Через полчаса уговоров он дал добро на бригаду ремонтников, оставив прежним свое условие насчет плиты и холодильника. И вот сегодня перед началом занятий я должна встретиться с бригадиром этих самых ремонтников и оговорить условия их работы по воплощению моего проекта в жизнь.
Придя домой, он залпом осушил стакан превосходного армянского коньяка и повалился на диван. Он не был пьян, просто лежа лучше думалось. Таращась в потолок, Гамлет строил планы мести. Горячая кровь предков бурлила в его жилах и мешала сосредоточиться. А поразмыслить было о чем. Хотя бы о том, как он станет расплачиваться с кредиторами. Гамлету пришлось обойти полгорода, чтобы собрать нужную сумму на колечко для своей возлюбленной. Занимая деньги у знакомых и малознакомых, он рассчитывал на свадьбу с Соней, а значит, и на деньги Либерманов. А что теперь?
Через два месяца нужно будет расплачиваться, а нечем. Чтобы хоть немного остудить разгоряченную голову, Гамлет отправился в душ. Простояв десять минут под ледяной водой, он обрел счастливую возможность рассуждать здраво.
«Итак, что мы имеем? — думал он. — Мы имеем эту гребаную семейку. Папаша — светило отечественной химической науки, любимец публики и руководящих работни-ков. Ссориться с ним нельзя, иначе на моей дальнейшей карьере придется поставить большой жирный крест. Мамаша. Имеет на мужа очень большое влияние. Да и умна мадам чертовски! Один неверный шаг — и хана, отворотит от меня Арнольда на веки вечные. Дочурка. Ясно, что девчонка любит деньги больше всего на свете. Наверняка нашла себе какого-нибудь пердуна с толстой мошной. Надо будет посмотреть на этого Буратину. Ладно, два месяца у меня в запасе есть. Выкручусь!»
Гамлет окончательно успокоился и, выпив еще полстакана коньяку, завалился спать.
Утром, встретившись в лаборатории с Арнольдом Флавиевичем, отвергнутый жених вздохнул так, что стены лаборатории содрогнулись от жалости. Что же говорить о Либермане? Ученый, бесконечно скорбя, обнял своего помощника и, гладя его по спине, горячо заговорил:
