Мясистая Марта распекала Тримбла медленно и ядовито, стараясь исполнить свой долг жены и сделать из тряпки мужчину, но ничего не добилась. Он всё такой же: ползучий, плюгавый, бесхребетный, трусливый заяц и слизняк, этот низенький робкий человечек с брюшком. Но однажды Тримбл увидел невысокого старичка с белоснежными волосами и морщинистым лицом. Старик посмотрел на него ласково, и сказал, что он сможет помочь Тримблу.
Тримбл опустил дрожащую ложку, мигая водянистыми виноватыми глазами.
— Ну, Марта, Марта! Не надо так.
Положив мясистую руку на свой конец столика, за которым они завтракали, Марта, багровая и осипшая от злости, говорила медленно и ядовито:
— Пятнадцать лет я наставляла тебя, учила уму-разуму. Семьсот восемьдесят недель — по семи дней каждая — я старалась исполнить свой долг жены и сделать мужчину из тебя, тряпки, — она хлопнула широкой мозолистой ладонью по столу так, что молоко в молочнике заплясало. — И чего я добилась?
— Марта, ну будет же!
