Серия Норы Робертс «Женщины Калхоун» повествует о четырех сестрах — Кэтрин, Аманде, Лиле и Сюзанне — и их тете Коко, живущих в старинном особняке, построенном их предком в начале двадцатого века.
Упорные и зачастую смертельно опасные поиски фамильных калхоуновских изумрудов, спрятанных, согласно семейной легенде, прабабушкой Бьянкой в начале века, позволили не только отыскать драгоценности, но и обрести каждой сестре счастье в любви.
Пятая книга серии рассказывает о Меган О'Рили, сестре мужа Аманды Слоана, которая со своим юным сыном переехала к Калхоунам, решив начать новую жизнь. Все, чего ей хотелось — оставить позади позорное прошлое, захоронить все страсти под деловым костюмом, застегнутым на все пуговицы. Она поклялась себе, что никогда больше не последует велениям сердца.
Друг семейства Калхоунов, суровый Натаниэль Фери, в первую же встречу с Меган ощутил ее колючий характер, что ничуть не уменьшило привлекательности новой знакомой в его глазах. Но как сломить ее глухую оборону и снова научить любить?
Перевод – NatalyNN, редакторы - Nara и codeburger.
Глава 1
Она не любила рисковать. И была абсолютно уверена, что прежде чем подняться на новую ступень, надо полностью освоить предыдущую. Такая осмотрительность составляла часть ее индивидуальности, по крайней мере, последние десять лет. Она научила себя быть здравомыслящей и осторожной. Меган О'Рили из тех женщин, что ночью перепроверяют замки.
Готовясь к перелету из Оклахомы в Мэн, Меган придирчиво упаковала сумки, свою и сына, и остальную часть имущества, предназначенного к отправке транспортной компанией. Очень глупо, решила она, впустую тратить время на ожидание получения багажа.
Переезд на восток не импульсивный порыв. Что многократно повторено за последние полгода. Шаг и практичный и выгодный, причем не только для самой себя, но и для Кевина. Привыкнуть к новой жизни, наверное, будет не слишком трудно, размышляла Меган, глядя на сына, дремлющего на сиденье у окна.
В Бар-Харборе живут родственники, и Кевин вне себя от волнения с того дня, как мама сообщила, что они переедут поближе к его дяде и единокровным брату и сестре. И кузенам, подумала Мег. Четверо младенцев родилось с тех пор, как они с Кевином впервые побывали в штате Мэн, прилетев тогда на свадьбу своего брата Слоана с Амандой Калхоун.
Меган наблюдала, как спит ее маленький мальчик. Хотя не такой уж и маленький. Ему уже почти девять. И для единственного ребенка будет чудесно стать частью большого семейства. Господь свидетель, Калхоуны щедро одаривали их любовью.
Глава 2
По мнению Коко, Нилс ван Хорн являлся на редкость неприятным типом — не воспринимал ни конструктивной критики, ни деликатных предложений по улучшению работы, да вообще ничего. Господь свидетель, она пыталась быть учтивой, раз уж этот человек не только сотрудник «Пристанища», но и давний близкий друг Натаниэля.
Однако этот наглец просто шило в заднице, заноза под ногтем, гвоздь в пятке удобного домашнего тапка.
Прежде всего, он чересчур большой. Гостиничная кухня была великолепно оснащена и обустроена. Над ее проектом Слоан работал в тандеме с Коко, чтобы готовое помещение удовлетворяло всем запросам и требованиям шеф-повара. Она обожала свою огромную плиту, конвекционную печь и обычные духовки, любовалась бликами безупречно отполированной стали и сверкающих белоснежных столешниц, наслаждалась ароматами своих блюд, урчанием бесшумной посудомоечной машины, гулом вытяжной вентиляции и сияющим чистотой плиточным полом.
А этот ван Хорн — или Голландец, как все его называли, — со своими широченными плечами и железобетонными руками, испещренными татуировками, этакий слон в посудной лавке! Категорически отказался носить заказанные Коко опрятные белые фартуки с изящной синей надписью на нагруднике, предпочтя рубашки с закатанными рукавами и оборванные джинсы, поддерживаемые широким ремнем.
Волосы цвета перца с солью обычно завязывал в короткий, как у пони, хвостик. Вечно хмурое лицо, такое же большое, как и все остальное, рельефные черты оттеняли светло-зеленые глаза. Нос, переломанный в нескольких местах в драках, которыми он, кажется, бравировал, стал слегка приплюснутым и искривленным. Очень смуглая кожа, жесткая, словно старое седло.
