Лифу казалось, что они идут вдоль реки уже целую вечность. Однако с тех пор, как он, Барда и Жасмин покинули горящий город Крыс, минула всего одна ночь. Легкий запах дыма все еще стоял в неподвижном воздухе, хотя город остался далеко позади.

Они давно сняли мерзкую красную одежду и тяжелые сапоги, которые защитили их от крыс. Идти стало легче. Но из-за голода и усталости путь казался бесконечным. Однообразие пейзажа угнетало. Час за часом друзья плелись по голой, выжженной земле вдоль Широкой реки, противоположный берег которой едва виднелся.

Хотя им и был необходим отдых, путники понимали, что нужно идти дальше. Столб черного дыма мог привлечь внимание врагов. Он оповещал, что там, где хранился один из камней Тилоары, что-то случилось. Если Повелитель Теней узнает, что камень украден, он начнет искать воров.

А в голой пустыне найти их будет несложно.

Барда брел рядом с Лифом, понуро повесив голову. Жасмин была впереди. Иногда она что-то шептала Филли и пристально всматривалась в небо. Девочка ждала Кри, своего ворона. На рассвете он улетел, чтобы осмотреть окрестности и найти какую-нибудь еду.

Лиф заставил себя не поддаваться панике. Тень Ак-Бабы сделала воду черной. Мальчик уже не мог рассмотреть рыб, но чувствовал их движение. Они плавали над плащом, не давая друзьям подняться к поверхности, заставляя их опускаться все глубже…

У Лифа кружилась голова. Грудь болела от недостатка воздуха. Он отчаянно толкнул плащ над головой, но рыбы не позволили ему подняться, они были словно плотный живой потолок, который невозможно пробить.

Лиф терял силы. Сознание покидало его.

Значит, это конец? После всего, что им пришлось пережить… Он увидел отца и мать, родной дом. Сейчас они, должно быть, завтракают. Может, вспоминают его и Барду…

«Они никогда не узнают, что с нами стало, — подумал Лиф. — Наши кости будут вечно покоиться на этом илистом дне, вместе с Поясом Тилоары».

Лиф, Барда и Жасмин медленно попятились. Угрожающее жужжание роя пчел напоминало рык большого животного.

— Думали, что некому меня защитить? — вопила взбешенная старуха. — Что можно безнаказанно красть из моего сада? Защитники у меня маленькие, но зато их много и у них общий разум! Вы умрете от тысяч укусов!

Жасмин торопливо искала что-то в своих карманах. Наконец она выудила горсть золотых и серебряных монет и протянула их женщине.

— Возьмите это за ваши яблоки!

Старуха подозрительно посмотрела на нее.

Через несколько дней, когда друзья наконец увидели Ритмер, у Лифа поубавилось энтузиазма. Дорога оказалась долгой и утомительной, и он был очень голоден. Спутники питались только ягодами, которые изредка попадались на обочине. Те, кто прошли здесь раньше них, объели кусты почти дочиста.

Чем ближе к городу, тем многолюднее становилось на дороге. Некоторые скитальцы были готовы к дальнему пути не лучше Лифа, Жасмин и Барды. Одежда лохмотьями болталась на них, и им тоже было нечего есть. Усталые и измученные голодом, они в отчаянии падали в дорожную пыль и не могли идти дальше.

Друзья упорно продолжали путь, часто останавливаясь на отдых. Они старались как можно меньше разговаривать с попутчиками, хотя в толпе чувствовали себя в большей безопасности.

Однако они прислушивались к чужим разговорам и вскоре узнали, что Игры проходят в Ритмере ежегодно вот уже десять лет. Слава о них распространялась все шире, и с каждым разом приходило все больше людей, надеясь получить приз. Серые Стражи редко бывали в городе во время Игр.

— Они не суют нос туда, где людям хорошо, — сказала высокая рыжеволосая женщина своему спутнику, великану с каменными мускулами, видными сквозь лохмотья его рубахи.