Феб мой! С тебя начиная, я вспомню о славе героев

     Древлерожденных, которые, Пелия следуя воле,

     Между темными скалами и по пучинному Понту

     Быстро прогнали корабль Арго со скамьями на диво,

     Был там загон для скота и шатер владыки Амика.

     Он у бебриков правил

*

надменно. Мать его нимфа

     Посидону его родила, взойдя с ним на ложе, —

     Мелия, нимфа Вифинская. Спесью Амик был наполнен:

5    Для иноземцев закон непотребный им был установлен,

     Ныне ко мне подойди

*

, Эрато, встань рядом со мною!

     Молви, как увез Ясон

*

руно золотое,

     Как ему помогла влюбленная дева Медея.

     Ты ведь сама сопричастна Киприде, ты песней чаруешь

5    Дев непорочных, имя твое созвучно Эроту.

     Ныне, богиня, сама

*

про мысли и про деянья

     Девы Колхидской поведай нам, Муза, дочь Зевса! Ведь разум

     Так у меня неустойчив в моем умолчанье. Не знаю,

     Либо направить его на муки любви безотрадной,

5    Либо сказать, как она постыдно бежала от колхов.

На рубеже V–IV вв. до н. э. греки четко представляли границы хорошо известного и обжитого ими мира. Великий философ Платон сказал об этом устами своего учителя Сократа: «Я думаю, что земля чрезвычайно велика и что мы населяем только небольшую часть ее, от Фасиса до Геркулесовых столбов, расположившись вокруг моря, как муравьи или лягушки вокруг болота» (Федон, 58). Таким образом, эти границы окаймляли огромное земное пространство двух морей, Черного и Средиземного, начиная от восточного побережья Черного моря до выхода из Средиземного моря в Атлантический океан. Там, согласно мифу, могучий Геракл сумел раздвинуть скалы и отделил Гибралтарским проливом Европу от Африки. Задолго до Платона эпический поэт Гесиод (VIII в.) рассказывает своим современникам о крупнейших реках и в их числе называет Фасис:

В первой половине V в. «отец истории» ГероДот во введении к своему труду рассказывает о первых легендарных столкновениях эллинов (греков) с варварами (другими народами): «Потом эллины все-таки снова нанесли обиду варварам. На военном корабле они прибыли в Эю в Колхиде и к устью реки Фасис. Завершив там все дела, ради которых прибыли, эллины затем похитили царскую дочь Медею» (История, I, 2). Геродот в присущей ему манере только констатирует факты, не называя ни предводителя похода, ни название корабля и, главное, ничего не сообщая о цели похода. Из других многочисленных источников, как более ранних, так и поздних, включая римские, византийские и даже средневековые

[2]

, сообщение Геродота расширяется и предельно расцвечивается. Предводитель отряда эллинов по имени Ясон отправился в Колхиду на корабле «Арго». Поэтому он и его спутники назывались аргонавтами, т. е. плывущими на «Арго». В Колхиде они должны были добыть золотое руно, с которым царь Колхиды Эет связывал благополучие своей страны и свое собственное. Это руно он повесил в роще под охраной неусыпного дракона. Золотой же баран приплыл в Колхиду из Эллады, спасая двоих детей, Фрикса и Геллу, от козней злой мачехи. В пути, при переходе из Эгейского моря в Черное, Гелла случайно соскользнула со спины барана и утонула в водах пролива, который в память о ней был назван Геллеспонтом (совр. Дарданеллы). Фрикс же достиг Колхиды и был благосклонно принят Эетом, отдавшим ему в жены свою старшую дочь. Баран был принесен в жертву за спасение Фрикса, а его руно, символизирующее нерушимость страны, осталось в Колхиде. За ним и прибыли аргонавты с требованием вернуть руно в Элладу. Эет согласился, но поставил обязательным условием Ясону совершить целый ряд подвигов. Эти подвиги казались невыполнимыми. Но младшая дочь Эета, волшебница Медея, полюбила Ясона и помогла ему выполнить все требования Эета. Она знала, что ее отец не отдаст руно пришельцам и замышляет погубить их. Поэтому вместе с Ясоном она похитила руно, усыпив страшного дракона, и была вынуждена бежать с аргонавтами в Элладу. Обратный путь был для аргонавтов еще тяжелее, чем плавание в Колхиду. После многих приключений и столкновений с преследующими их колхами они сумели достичь родных берегов и вернуть в Элладу золотое руно.

В начале первого тысячелетия до н. э. некоторые греческие племена, незадолго до этого вынужденные покинуть родные земли Балканского полуострова, в значительной степени освоили Средиземноморское побережье Малой Азии и прилегающие к нему острова. К этому времени они были уже достаточно знакомы с географией Севера. В VIII в. мореходы, а затем и переселенцы из города Милета, одного из богатейших греческих городов на южном побережье Малой Азии, центра греческого племени ионян, основали в Причерноморье и Пропонтиде более 900 торговых факторий и поселений, крупнейшие из которых находились в Колхиде. Сведения о том проникли в поэмы Гомера, первый памятник эпической поэзии греков, с которого начинается рождение европейской литературы, хотя становление и формирование этой поэзии происходило на стыке Европы и Азии, в малоазийской Ионии

В «Одиссее», на пиру у гостеприимных феаков, Одиссей рассказывает о том, что случилось с ним и его дружиной после того, как была взята Троя. Одно из приключений ожидало их на острове Эя у волшебницы Кирки. Кирка, дочь бога солнца Гелиоса, превратила всех спутников Одиссея в свиней, а его продержала у себя целый год

Предлагаемый перевод поэмы Аполлония Родосского «Аргонавтика» выполнен по последнему изданию Германа Френкеля (Оксфорд, 1986). В нем учтены все известные рукописи и новонайденные фрагменты поэмы на основе тщательной текстологической работы. Первое издание Г. Френкеля было опубликовано в 1961 году и трижды переиздавалось (1964, 1967, 1970). Издание 1986 года было пересмотрено заново. В переводе было также использовано комментированное и снабженное большим критическим аппаратом трехтомное французское издание Франсуа Виана с прозаическим переводом Эмиля Делажа. Помимо публикации античных схолий, выполненной Карлом Венделем, и отдельных изданий третьей книги поэмы, я обращалась к словарю М. Кэмпбелла

[9]

. «Аргонавтика», первое полное печатное издание которой вышло в 1521 году в венецианской типографии Альда Мануция, неоднократно переводилась на все европейские языки, начиная с латинского перевода I в. до н. э. В Риме в эпоху поздней античности и на протяжении всего Средневековья поэма Аполлония Родосского наряду с ее переложениями и пересказами привлекала всеобщее внимание.

Единственный перевод на русский язык был завершен в 1936 году и принадлежал профессору Григорию Филимоновичу Церетели, воспитаннику Петербургского университета, выдающемуся ученому и педагогу. В 1920 году Церетели покинул Петроград и был вынужден переехать в Тбилиси. Там под его непосредственным руководством была создана кафедра классической филологии в Тбилисском университете, а сам Григорий Филимонович получил возможность плодотворно и спокойно работать более пятнадцати лет. Возможно, обращение его к поэме Аполлония Родосского было данью благодарности второй родине, где был локализован и пользовался исключительной популярностью миф об аргонавтах. Но, с другой стороны, Г. Ф. Церетели много лет занимался историей древнегреческой литературы, и еще в Петрограде и Дерите (Тарту) его внимание привлек великий греческий комедиограф Менандр, стоявший на пороге эллинистической эпохи (кон. IV — нач. III в. до н. э.). Однако в традициях всего XIX и первой четверти XX века эллинистическая литература, подобно всей культуре эллинизма, аттестовалась как второстепенная, эпигонская и подражательная в сравнении с эпохой классической.

Поэтому Аполлоний Родосский и его знаменитая поэма рассматривались лишь на фоне гомеровского эпоса и неизменно оценивались в сопоставлении с «Илиадой», а главным образом с «Одиссеей».

Эталоном русского перевода гомеровского эпоса признавался перевод «Илиады» Н. И. Гнедича. Первый русский переводчик «Аргонавтики» естественно ориентировался на Гнедича, и Аполлоний предстал в тени Гомера и Гнедича. Будучи тонким знатоком греческого языка и крупнейшим эллинистом, Г. Ф. Церетели не мог преодолеть устойчивые традиции, благодаря которым его перевод оказался перегруженным фразеологическими и лексическими архаизмами. Интуитивно он сам чувствовал это противоречие и в январе 1936 года после завершения перевода писал: «До сих пор не могу окончить Введения к „Аргонавтике“. Все выходит как-то пресно, безвкусно, бесподъемно и серо»

Однако к этому введению и к завершению примечаний к переводу Г. Ф. Церетели уже никогда не вернулся. В 1964 году, спустя четверть века после его трагической гибели, ученики и друзья опубликовали в Тбилиси в издательстве «Мецниереба» по машинописной копии с параллельным греческим текстом перевод, введение и примечания Церетели. Послесловие и статьи о Григории Филимоновиче написал Ф. А. Петровский. Издатели включили также небольшое количество иллюстраций, преимущественно из собрания Эрмитажа. К сожалению, книга вышла тиражом всего в тысячу экземпляров и была напечатана на газетной бумаге. Ныне она давно стала библиографической редкостью.

1. Ясон, сын Эсона, из г. Иолка в Фессалии.

2. Орфей, сын Эагра и музы Каллиопы, из Пиерии на юге Фракии.

3. Астерион, сын Комата, из г. Пиресий в Фессалии.

4. Полифем, сын Элата, лапиф, из г. Лариса в Фессалии.

5. Ификл, сын Крефея, дядя Ясона, из г. Филака в Фессалии.

Абант

I 77, 141

Абантида

(Евбея) IV 1127 сл.

Абарнида,

город на Геллеспонте I 923

Абидос,

город на Геллеспонте I 922

Авгий,

сын Гелиоса, из г. Элиды (запад Пелопоннеса) I 170, 195; III 362, 443