Она, как верная подруга, шла за ним по пятам. Когда ему было грустно, склоняла голову над бедой, когда весело, размахивая руками в порыве радости, вместе с ним провозглашала счастливый период жизни. Когда он влюблялся, она знакомилась с его избранницей и без ревности предлагала ей свою дружбу. Сопровождала каждое его объятие, каждый наклон, каждое движение. Она была спутницей его жизни. Молчаливой и покорной. В темноте ему казалось, что она покидает его, боится мрака и прячется от страха в угол. Но стоило свету коснуться его тела, как она сразу же оказывалась рядом, как бы говоря: «Не переживай, я с тобой…» Его неизменная подруга… Его близнец… Его тень.

Утро февраля было морозным. Холод не на шутку сковывал снежными объятиями не только дрожащие от ужаса деревья, но и тела людей. Выйти из нагретой машины означало оказаться в пространстве огромного холодильника. Вернее — морозильной камеры с включенным вентилятором. Сложно представить столь запутанную картину. Но ветер был настолько порывистым и сильным, что без стеснения прорывался к телу через полушубки, перчатки и меховые сапоги.

Молодой человек с букетом нежных роз, по цвету похожих на снег, вышел из машины. «Голубое небо зимой — к ясной и устойчивой погоде», — взглянув вверх, вспомнил он слова любимой бабушки, которая жить не могла без примет, поговорок и великих премудростей. И это чудесно, ведь вот-вот в его жизни произойдет самое главное событие…

Молодой человек радостно бежал навстречу новому чувству. Он жадно глотал холодный воздух, улыбался всему миру и, словно пытаясь обогнать свою тень, перепрыгивал через небольшие лужицы, в которых игриво купались лучи солнца. Почти восемь с половиной месяцев он готовился к этой счастливой встрече. Он жил в ожидании и волнении, в радости и сомнении, в мыслях о будущем. И вот сегодня, в черном парадном костюме под зимним пуховиком, он готов увидеть свое счастье, взять его на руки, заглянуть ему в глаза и прошептать на ушко: «Люблю тебя!» Волнение, конечно, присутствовало. «А справлюсь ли я? Смогу ли вырастить свое счастье, окутать его вниманием и заботой?» Ряд бессмысленных вопросов приобретал масштабы огромного кома, похожего на голову снежной бабы, которая с морковкой в носу поглядывала на него «глазами» в виде двух зеленых пуговиц. «Интересно, а какого цвета глаза у счастья? Карие, как у любимой, или голубые, как у меня?..» — подумал он и тут же задрожал от мысли, что через каких-то пару минут будет держать в руках зернышко Вселенной.

Когда в середине июня прошлого года он услышал, что любимая девушка ждет от него ребенка, то даже не знал, радоваться этому или принять как факт, дар молодости. Ведь ему всего 22 года! 22! До сих пор он был всего лишь тенью своих родителей, людей обеспеченных и состоятельных. За собственными плечами не было ни опыта, ни финансов. А девушка так и вовсе была девчонкой, которая пару дней назад справила 20-летие. Юная и очаровательная… Ну как можно не влюбиться в отражение молодости и доверия миру? В ее глазах не было и тени расчета. Любовь в районе двадцати лет… Это фейерверк эмоций и чувств, которые накаляются и либо с разрушительной силой падают в пропасть разочарований, либо взмывают к небесам и становятся нереальной радостью в формате 3D. Так вот, когда однажды, ранним летним утром, он услышал перезвон фразы «Дорогой, у нас будет малыш», то подумал, что все это не иначе, как красивый сон. Но, открыв глаза и увидев опущенные ресницы той, которая была рядом, понял, что теперь любовь не витает в облаках, а гуляет по земле. Поступать легкомысленно он не собирался. Конечно, родители не пришли в восторг от предложения сменить роли — с мамы на бабушку, с папы на дедушку. Но, что поделать? Мать ворчала, мол, о чем ты думал, закончил бы институт, влюбился бы осознанно… Осознанно? Это слово зацепило его за душу больнее всего. Он не понимал, как можно влюбиться осознанно? Это ведь не партнера для партии игры в шахматы выбрать! Отец только хлопнул его по плечу и выполнил родительский долг — принял положение сына, вернее, его девушки: «Сынок, если ты поступишь легкомысленно, мир опутает тебя сетями и превратит твою жизнь в тень, — философствовал он. — А все потому, что в тебе не будет ни стойкости, ни постоянства. Учись принимать ответственность за свою жизнь и за поступки, которые ее наполняют».

Мать с отцом вечерами вели бессмысленные споры о судьбе сына. Все эти разговоры «выводили его из себя», он не мог понять, как мама может выступать против его выбора. Да и вообще, почему она, женщина, не понимает другую женщину, более молодую?! Почему не войдет в ее положение? Вернее, в ее положении она оказалась еще раньше, а именно в 17 лет, когда беременная выскочила замуж за его отца, молодого офицера. Отец неоднократно об этом напоминал, но в ответ звучала потертая временем фраза «Другие времена, другие нравы…» Наконец, все эти пересуды остались далеко в прошлом. Тень сомнений, конечно, преследовала его, но не «переходила дорогу», не мешала устроиться на хорошую работу, снять квартиру и переехать туда вместе с избранницей. В общем, жизнь не ставила ему подножки. И вот сегодня он идет навстречу новой роли — молодого отца. Он увидел, как возле роддома остановилась черная машина, из которой сначала вышел отец, а затем мать. Не заметив сына, они направились к парадным дверям совершенно непарадного заведения. И вот опять это жуткое состояние… Когда так хочется свернуть все события в белый конверт и, как посылку, отправить его обратно, к анонимному «дарителю». Он почувствовал где-то внутри, под кожей, страх. Он настойчиво шептал: «А вдруг мама была права? Ведь ты сам еще ребенок! Ты еще со своей жизнью не определился, а уже берешь на руки другую…» Возле дверей роддома его охватило новое чувство смущения, которое в народе называют «тенью страха». Да, он почувствовал себя чужаком, потому что остальные мужчины, поглядывающие на окна, оказались значительно старше его, да и выглядели они более солидно. На него же смотрели как на брата, приехавшего к сестре, или как на сына, встречающего мать. Но тень обладает уникальным свойством — растворяться в небольших лужицах, путешествовать по стенам домов, вести ночной диалог со свечкой или ночником. У нее существует масса интересных, не видимых человеку дел. Видимо, и в этот раз она витала в своих пространствах, так как отражение страха мигом прошло, когда в окне появился любимый силуэт, держащий в руках белый лист бумаги с какими-то нарисованными цифрами. Только потом он догадался, что 3 кг 800 г — это вес малыша, а 49 см — его рост. Наконец открылась дверь, и в февральский стылый день вышла изрядно похудевшая, но такая родная и желанная Она, его Любовь, а вместе с ней девушка в белом халате, держащая сверток. Нянечка окинула взором дрожащего от волнения папашу и тут же погрузилась в свои мысли: «Господи, какие они молодые! Отец, наверное, еще даже не бреется. Три года я здесь работаю, вижу счастливые лица мужчин, которые благодарят судьбу за счастье, которые готовы носить женщин на руках. Три года я передаю эти свертки, принимаю взамен цветы и думаю только об одном… Будет ли у меня когда-нибудь подобное в жизни? Наверняка эти люди сейчас придут в теплый уютный дом, сядут за накрытый стол и станут осыпать друг друга приятными словами… Эх, а мой… Мой, должно быть, уже пьяный, лежит под столом. И почему я все время следую за ним как за тенью? Родить от него для себя? А стоит ли? Вернее, стоит и сколько стоит… денег. Нет, не потяну. Надо отдать ребенка, а то папа уже покрылся красными пятнами от волнения». Передав сверток счастья, нянечка взяла в правую руку букет белоснежных роз и скрылась за металлическими дверьми родильного дома. А на улице, вокруг малыша, уже начала разворачиваться приятная кутерьма — все норовили поцеловать молодую маму и ее малыша. Это было похоже на обряд прикосновения к святому, избавляющему от всех грехов. Да, быть может, так оно и есть. Ведь даже луч солнца поспешил увидеться с новой жизнью. С его приходом на заснеженном асфальте тут же заиграла тень маленького комочка в юных, но не дрогнувших руках отца.

Я уже взрослый! Вчера мне исполнилось целых четыре года. Когда задувал свечки на торте, то на стене увидел тебя. Наверное, ты наблюдаешь за мной, я не раз замечал, как ты крадешься то сзади меня, то спереди. Причем от тебя не убежишь! Сколько раз я пробовал! Ничего не получается. Мама говорит, что к тебе надо привыкнуть, что ты тень, которая будет преследовать меня всю жизнь. Сначала мне это очень не понравилось. Ведь теперь я не смогу украдкой брать с полки шоколадные конфеты. Вдруг ты кому-нибудь это расскажешь, и тогда меня накажут. В общем, я понял, что с тобой лучше подружиться. А еще мне очень нравится играть с солнечными зайчиками. Правда, папа не верит, что это ты их создаешь. Он говорит мне, что тебе в этом помогает зеркало, которое отражает свет, и что солнечный луч, попадая в зеркало, живет другой жизнью, чем остальные лучи солнца. Но мне проще поверить в то, что это ты играешь со мной. Ведь я тебе верю! А все потому, что вчера загадал желание и кивнул тебе, а ты ответила мне точно таким же приветствием. Значит, исполнится моя мечта, Светка обратит на меня внимание! Если бы не она, то в детский садик ни за что бы не ходил и не ел бы эту жуткую манную кашу. А так у меня все прекрасно! Гуляю на свежем воздухе и, как говорит мама, расту не по дням, а по часам. Правда, что такое время, не могу понять. Для меня это просто игрушка с двумя стрелками, которые я поворачиваю во все стороны. Хотя сегодня я не хотел играть с часами. Обиделся. На Светку. Дура она! Притащила в садик две конфеты и не дала мне ни одной! Ладно бы спрятала и съела в туалете, никому не показывая. Так нет же, при мне развернула сначала один фантик, потом другой и проглотила шоколадные конфеты. А ведь вчера я поделился с ней коржиком, который испекла моя мама… Пашка тоже хорош. Надоел, жуть как! Мало того, что сам не спит в тихий час, так он еще и меня будит! А воспитательнице, тете Нине, все равно, кто виноват, ей главное кого-нибудь наказать. Вот и кричит она на меня, а потом жалуется маме, которая тут же начинает ругаться и тянуть за ухо. Что за несправедливость? Только папа меня понимает. Вечером я забираюсь к нему на коленки, и мы читаем сказки. Наверное, когда я вырасту и стану таким большим, как отец, обязательно буду сочинять различные истории. Папа говорит, что я стану писателем. Мне очень нравится придумывать то, чего не существует. Это же так интересно — создавать свой мир! И в нем обязательно будешь ты, моя подруга, тень. Эх, все хорошо, вот только Светка дура. Все-таки зря я поделился с ней коржиком. Вкусный был. Молодец, мамочка. Когда она возится на кухне, я всегда стараюсь ей помочь — то картошку почистить, то тарелку вымыть. Все потому, что я обожаю запах еды. Боже мой, какая у меня мама! Вон за Витькой мама через раз приходит, а отца у него вообще нет. Как это может быть? Я не понимаю. Как-то раз, когда мы сидели на утреннике и Витька опять принялся гримасничать, тетя Нина начала на него кричать: «У всех дети как дети, с мамами и с папами, а ты, беспризорник, никому не нужен». От ее слов мне почему-то стало очень грустно. А потом и вовсе жутко, когда я услышал разговор воспитательницы с незнакомой женщиной: «Маме Витька особо не нужен, она своей жизнью занимается. Отец ушел от них давно. Спился, говорят. А потом женился на другой, которая оказалась лучше. Пить перестал, а к этим вообще не заходит. Вот и бегает ребенок, как оборванец, шалопай из него вырастет». На что тетя в черной шляпе ответила: «Да уж, тюрьма по таким плачет. Живой выкидыш». Неприятные тети с огромными и толстыми тенями на стене. Нет уж, ты, моя тень с ведерком в руках, никогда такой не станешь. Я не понимал значение новых слов, но почему-то мне стало страшно. Непонятно. Почему не всем детям раздают по паре родителей? Почему у меня есть красивый и сильный папа, а у Витьки только грузовичок да куклы, которым он постоянно отрывает головы. Светка свою маму называет по имени — Таня. А кто-то сказал, что Таня вовсе и не ее мама. Но это уже сложно. Вот мне с папой повезло. Когда я залезаю к нему на шею, как он говорит «на закукры», и мы идем домой, то все тети улыбаются отцу. И мне заодно. А ты, моя тень, наверное от гордости, увеличиваешься почти на всю улицу! Правда, иногда ты куда-то исчезаешь. Однажды, когда шел дождь, я не увидел тебя рядом. Искал, звал, плакал, но так и не нашел. Думал, что ты бросила меня, ушла к другому мальчику. Но как же я мог в тебе сомневаться? Ведь уже на следующее утро, когда в коридоре мама обувала меня в кроссовки, ты «сидела на стене» и ждала вместе со мной. Все, хватит думать, пора идти гулять, тетя Нина уже пересчитывает всех по головам. Где же Светка? Какая бы она ни была дура, надо взять ее за руку и проверить, исполняются желания или нет, ведь вчера ты кивнула мне в ответ! Ура! Она согласилась! Какой же я счастливый! Мы весело шагаем со Светкой по дороге, держимся за руки, и… я вижу тебя! Но ты почему-то не одна… Ты тоже идешь с кем-то за руку и так же весело и беззаботно размахиваешь руками. И еще ты так же, как и я, держишь в руке ведерко, из которого торчит лопатка для песка. Как же здорово, что мы нашли друг друга!

Мама купила мне черный портфель. Какой он все-таки большой и вместительный. Папа говорит, что если я положу туда все свои учебники, а их у меня уже много — три штуки, и еще четыре тетрадки и дневник, то смогу его поднять. Я ведь теперь взрослый и сильный! На днях папа подарил мне гантели. Правда, он каждое утро поднимает металлические, а мне почему-то купил резиновые. Ну, да ладно, начну с этих, так как те слишком тяжелые, я пробовал их как-то поднять с пола, но не смог. Ничего страшного, совсем скоро я вырасту и стану таким же красивым и сильным, как отец. Сижу в коридоре с ранцем за плечами и жду маму, которая сказала мне давным-давно, что через пять минут мы выходим. Теперь я кое-что знаю о времени. По словам мамы, оно быстро летает, а по словам папы, еще и протекает сквозь пальцы! А еще лечит раны, калечит сердца и куда-то уносит в прошлое или будущее… Лично для меня время — это 16 часов вечера. Тетя Нина выводила нас в четыре часа парами на площадку, на которой все дружно катались на качелях, возились с игрушками, прыгали через скакалку и играли в классики. Хотя все это было не так важно, как то, что в этот час я держал за руку Светку. И сейчас я с грустью думаю о том, что все счастливые часы остались в прошлом… Зато я теперь взрослый. Сижу в школьной форме, которую мне купил папа, правда, пуговицы, застегнутые под самое горло, почему-то очень давят на шею, да и башмаки жмут. Ну ничего, потерплю. Наконец из ванной вышла мама. Красивая, с другим лицом. Не таким, с каким ходила утром. Как ей удается менять лица, я не понимаю. По дороге в школу мы зашли на рынок и купили букет. Пять красных роз. Мама сказала, чтобы я подарил их своей первой учительнице. На мой вопрос «Как я ее узнаю?» она, расплачиваясь с продавцом, ответила: «Я тебя к ней подведу». Интересно, какая она, моя первая учительница? Почему мама сдает меня в чужие руки и еще велит мне подружиться с какими-то ребятами? Хотя… я теперь взрослый! Как говорит папа, надо налаживать связи. Несмотря на то что школа находится через дорогу, мы с мамой чуть ли не бежим на линейку. Никак не могу понять, почему она говорит, что время летит так быстро, когда, кроме нее самой, никто никуда не летит?! Разве что моя подруга, тень, которая так же, как и я, несется с ранцем за плечами и большим букетом цветов на линейку. Смешная такая! Когда я перепрыгнул через лужицу, она поступила точно так же. Теперь надо посмотреть направо и налево, ведь переход дороги — дело серьезное. Мама не раз говорила, чтобы я внимательно смотрел по сторонам и на большой столб, мигающий тремя цветами. Я запомнил, что самый хороший цвет — это зеленый. Он разрешает переходить через дорогу. У меня в руках букет, а за спиной ранец с тремя учебниками, тетрадками, дневником и пеналом с авторучками, и самое главное: мама положила мне в рюкзак красивый и вкусный бутерброд с колбасой. Ну вот, начинается взрослая жизнь! Ура! Мама поправляет на мне школьную форму и повторяет, что мне надо подружиться с одноклассниками, ведь впереди 11 лет школьной жизни. 11 лет! Много это или мало? Наверное, много, судя по тому, как мама расширила свои карие глаза.

Моя первая учительница мне не понравилась. Какая-то старая и злая тетка в очках. Лучше бы я подарил букет Светке. Хотя Светка дура… Сказала мне «привет», а потом подошла к какому-то мальчику и стала с ним разговаривать. Мне грустно. Но вдруг появилась ты, такая большущая, прям на весь асфальт! Рядом с тобой кто-то стоял… Я обернулся и увидел, что со мной, в пару, поставили какую-то девочку с огромными бантами. Эх, жаль, что это была не Светка. Нас повели на спортивную площадку, где гремела музыка. После выступления танцевального ансамбля и слов какой-то важной тети, которую зовут Директор, о том, что все мы вступаем во взрослую жизнь, прозвенел звонок, и тут я увидел, как стайки ребят направились к дверям школы, и за каждым из них следовала ты…

Хороший, зеленый цвет светофора не работал. Я присоединился к толпе и уставился на красный фонарь, который всем пешеходам откровенно бросил вызов. Не люблю я красный цвет. Не замазать его, не стереть, не соскоблить бритвой. Как пятно, которое мама называет трудновыводимым. Но мне все равно. Лучше вообще не переходить эту дорогу! Первая двойка… Тяжело идти домой со знанием того, что придется показать ее родителям. Конечно, она не первая… Просто до этого мне удавалось прятать плохие оценки от мамы с папой — иногда исправлял, иногда договаривался с учителями, чтобы не вырисовывали в моем дневнике страшных загогулин, похожих на змей, а теперь… Пришло время отвечать за свои проступки, как говорит папа. Конечно, я мог бы выдрать страничку, если бы эта грымза в очках не приписала внизу красным, чтобы родители обязательно явились в школу. Ой, как мама расстроится… Кричать, наверное, будет… Три года приносил домой только четверки и пятерки. А папа так и вообще возьмет ремень да отлупит меня или не разрешит мне идти в секцию, и ребята без меня будут играть в футбол. Ужас. А ведь все это случилось из-за Светки! Из-за нее я прослушал, куда впадает Волга. Эх, Светка, Светка… Сколько же от тебя проблем. И сидишь ты, как назло, прямо передо мной и так поправляешь свои волосы, что я готов всю Волгу и то, куда она впадает, преподнести тебе на день рождения. Да и тень твоя все чаще стала приставать к моей. Когда я шепчу тебе что-то на ухо, она тут же наклоняется ко второму силуэту на белой стене, который то и дело поправляет волосы и красиво кивает головой. Ну, наконец машины решили пропустить пешеходов. Можно идти. Эх, пошел бы сейчас дождь! Тогда бы я намочил ноги, промок до нитки и заболел бы ангиной. И мама, накладывая на спину горчичники со всхлипываниями «Господи, как же это случилось?», с папой, который будет готов сделать все, только чтобы я выздоровел, узнают, в чем причина. А причина-то в двойке. И они простят меня. А может быть, и нет… Ладно, пойдем, подруга дней моих суровых… Вот по литературе у меня никогда не бывает плохих оценок, а все потому, что у меня есть ты, ведь в книжках я знакомлюсь с невидимыми героями, которые становятся моими друзьями.

Маленький человечек шагал по дороге, залитой солнцем, с опущенной головой, волоча за собой ранец, в котором лежали уже пять учебников, шесть тетрадей и один тяжелый, ненавистный дневник. Тень не бежала впереди него, а плелась позади, и ей было так же страшно, как и ребенку, который впервые в жизни смотрит в глаза проблеме. Он оглянулся и, увидев ее рядом, почувствовал себя намного лучше. Трудности цепляются к одиноким. Они заполняют пустоту. Он был не один, за ним следовала тень, а значит, где-то поблизости светило солнце.

…Пламя жадно охватило белый лист бумаги, оставив по себе лишь немного серого пепла. А порыв холодного осеннего ветра довершил дело, развеяв и пепел. Я долго смотрела на пепел своих желаний, список которых с каждым годом становился все реалистичнее и короче. Густой туман спрятал утро, предвещая что-то неизвестное и дурманящее. Поржавевшие листья смиренно подчинялись времени и прощально вальсировали по ветру, птицы улетали в теплые края, а я все стояла у распахнутого окна и перебирала воспоминания, как никогда ясно понимая, что не за горами и мой перелет… В страну, в которой никто не боится перепада температур и холода несбывшихся надежд. Бояться можно, только обладая чем-либо, если у тебя нет ничего, страх проходит, становится пугливой тенью и исчезает. Что же, быть может, я окажусь хорошим туристом, раз уж не смогла стать достойным жителем в родном златоглавом городе.

Когда учительница географии монотонно рассказывала нам, одиннадцатилетним детям, воспринимающим приключения как естественное состояние жизни, о странах мира и все грезили о путешествии в Париж, Вену, Амстердам, Вьетнам, Индию… я стремилась в Арктику, на Северный Ледовитый океан. Я закрывала глаза и видела себя стоящей посередине огромной льдины. Мне казалось, что счастье находится там, «где-то на белом свете, там, где всегда мороз». Как продукты сохраняются дольше в холодильнике, так и счастье требует заморозки, думала я в ту пору. От наивных мыслей не осталось и следа, правда, на склоне лет пришло понимание, что истина была где-то рядом. Только оказавшись на вершине холодного айсберга жизни, можно увидеть всех и вся, найти оправдание Снежной королеве и осудить «бесхребетного» Кая. Как часто за злобой и холодностью скрывается одна-единственная причина — разочарование в любви. Тот, кто находит истину в чувстве и хранит его бережно, как реликвию, любой опасный поворот событий перенесет без травм, потому что невидимый ремень безопасности (вера) всегда его выручит. Да, иногда такие люди слышат тишину, тиканье часов и поскрипывание старинной мебели, но все это происходит под бой сердца. Тот, кто проклинает любовь, никогда не услышит тишину, потому что вся жизнь оказывается в ловушке пустоты. Я — женщина. И этим все сказано. За мной всегда следовала тень, о которой я ничего толком не знала, но лишь догадывалась, что такой должна быть настоящая женщина — верная своему мужчине, обнажающая свою душу под светом, падающим на нее свысока, умеющая выслушивать, кивать головой в знак согласия и тихо говорить «нет» окружающим соблазнам.

Пламя свечи затрепетало, может быть, вспоминая недавнюю жертву. На сожженном листке значилось одно единственное оставшееся у меня желание: «Встретиться с тобой на небесах».

Через два дня мне исполнится семьдесят пять лет. В семь лет я впервые в жизни совершила магический обряд. По телевизору какой-то очень важный дядя рассказал о том, как сбываются мечты. Нужно записать список своих желаний на листке бумаги. Затем прочитать три раза, сжечь и развеять пепел по ветру. Поверила. Я каждый год нещадно сжигала свои мечты, надеясь на чудо. Память предательски стерла воспоминания о чертах твоего лица, голосе и прощальном слове. Моя любовь превратилась в тень, а мысли уже давно похожи на эхо из другого мира. Я часто разговариваю с тобой на рассвете, когда день — очередная серийная короткометражка — еще находится в монтажном отделении Судьбы, режиссера всех времен и народов. Ранним утром, распахивая окно, я смотрю в небо, откидывающее черное махровое одеяло, и наблюдаю за тем, как дыхание превращается в пар. Мне кажется, что только в это время я могу быть наедине со своей душой и белыми листами бумаги, которые заполняются историей моей жизни…

P.S. В этот день она умерла, дождавшись заката и теплого, испеченного собственными руками яблочного пирога со вкусом корицы.

Дикий, необузданный страх сковал ее мысли. Она растерянно смотрела на отражение в зеркале, как будто ожидала от него ответа на вопрос: «За что?» В ее жизни было много мужчин, совершенно разных и по социальному положению, и по манере ухаживания, и по умению грамотно разойтись в стороны. Ни с одним из них она не испытывала каких-то глубоких, будоражащих чувств. То ли потому, что не могла залечить рану от первой любви, то ли просто не верила в любовь между мужчиной и женщиной. И вдруг… такой поворот событий — «два красные полоски». Догадаться о том, кто отец будущего ребенка, для нее было все равно что разгадать тайну мироздания. Мужчины сменялись в ее жизни, как подгузники у новорожденных. Первая мысль была однозначной: аборт. Она наскребла последние деньги, пересчитала их и пожалела тратить столь внушительную сумму на убийство неопознанного «объекта». Следом подумалось: «А что если выносить и продать ребенка какой-нибудь отчаявшейся бездетной семье?» Но без знания отца это было весьма большой проблемой. Третья мысль — пустить все на самотек, следуя поговорке «чему быть, того не миновать»… Ничто не изменилось в ее образе жизни с осознанием того, что маленький человечек уже дышит в ней и готовится к выходу на свет. Она так же получала копейки на складе, где работала посудомойщицей, так же тратила их по вечерам в барах, поднимая с забулдыгами тосты за хорошую жизнь и запивая водкой собственное горе, так же ненавидела себя и все вокруг за то, что у нее никогда не было условий для создания семьи. И вдруг на тебе — ребенок! «Наказание какое-то», — думала она о «подарке Судьбы». А когда на УЗИ врач сказал, что у нее девочка, то и вовсе стала лить крокодильи слезы и стягивать живот белыми простынями.

«Ах ты, негодница, родишься и сядешь мне на шею! С мальчиком намного меньше проблем, чем с тобой! Устроился бы грузчиком да приносил бы деньги в семью, а ты кем станешь, заноза такая? Одна дорога — ночная трасса. Белая горячка часто накрывала ее в душной ночной тишине, превращая пьяные мысли в двухголосие. Не родившийся ребенок уже начинал прощупывать суровый климат здешнего мира. Его ругали и били просто за то, что маленькое сердце совершает 60 ударов в минуту. Когда несчастная мать сидела в очереди на осмотр к врачу и прислушивалась к пиликаньям молодых мамаш о том, что они вместе с малышом проводят вечера под музыкальное сопровождение произведений Моцарта, смотрят классические добрые комедии и читают Андерсена, поглаживая живот, она сразу же бежала в туалет и там, со слезами и рвотой, проклинала свою жизнь.

За жестокостью всегда скрывается страх. Она боялась признаться себе, что возможно все исправить — жилье есть, на работе, если захочет, может добиться повышения, что касается внешнего вида, то все данные для того, чтобы стать привлекательной женщиной, у нее имеются! Но не было самого главного — желания все изменить в лучшую сторону.

Ее судьба надломилась в тот день, когда она узнала о многочисленных изменах мужа. Правда не приходит одна: раскрыв одну истину, вторая тут же обнажает себя. Теперь уже бывший супруг вместе со своими вещами забрал все совместно нажитые финансы и скрылся в неизвестном направлении. Муж как будто являлся частью ее самой. Единственная, первая любовь, в которой она души не чаяла, за которую была готова сражаться «на смерть»! Но ее «смерть» ему не требовалась, как, впрочем, и ее жизнь. Молодая и хваткая возлюбленная — блондинка, словно светлое пятно его жизни, занимала все мысли, и на страдания прежней жены ему попросту оказалось наплевать.

Через месяц умерла ее мать, не вынеся переживаний за дочь, которая пристрастилась к алкоголю. Так успешная, молодая и прежде любимая девушка превратилась в жалкую пародию на женщину. Не смогла она выдержать испытание, которое, как говорят, каждому человеку дается по его силам. Родители тряслись над ней, как над шедевром Пикассо, и не приучили справляться с трудностями. Когда ребенок живет в тепличных условиях, он вряд ли сможет вырасти полноценной личностью. Он становится либо изнеженным, капризным и требующим от всех подчинения человеком, либо замкнутым и отстраненным от нормальных человеческих отношений и абсолютно ничего не ведающим о настоящих чувствах. Конечно, бывают и исключения, когда малыш окружен настоящей любовью, способной воспитать его и научить ценить само понятие Жизнь.

Раньше я спала столько, сколько хотела, а сегодня утром Таня разбудила меня и сказала, что с этого дня начинается новый период жизни — детский сад. Неужели она хочет отдать меня другой тете? Когда я начала капризничать, Таня стала меня успокаивать, пообещала, что вечером придет за мной, и мы будем гулять в парке. Интересно, а моя подружка, которую Таня называет тенью, тоже пойдет со мной в этот сад или останется дома? Ведь до этого мы с ней только гуляли, играли и спали, а теперь… захочет ли она пойти в детский садик? На улице светло, но прохладно. Навстречу нам идут люди с потертыми лицами, как будто им неинтересно жить в этом мире. Мне, конечно, тоже очень хочется обнять свою дочку, куклу Машу, лечь с ней в теплую кроватку и смотреть мультики, но я прекрасно понимаю, что надо становиться взрослой — сначала детский садик, затем школа, а потом я выйду замуж. Вот я вырасту, стану большой и влюблюсь в самого лучшего мужчину планеты! И он полюбит меня. Клянусь своей тенью!

Когда мы проходили мимо поликлиники, на белой стене я увидела тебя и очень обрадовалась! Ты самый настоящий, верный друг! Теперь мне нечего бояться, что ждет впереди, потому что я не одна! «Здравствуй, детка, я твоя воспитательница — Елена Владимировна», — прошипела какая-то страшная блондинка, похожая на сестру самого Лешего. Все, закончилось мое детство. Нет, только не это! У противной тети тоже есть тень! Но она не такая красивая, как моя… очень большая, прям на весь асфальт, и что же она делает? Наступает на мою тень! Надо срочно отойти от этой Елены… Забыла отчество, но уж точно не Прекрасная. Не вышло. Она взяла меня за руку и куда-то повела, а Таня помахала мне и закрыла за собой калитку. «Ребята, познакомьтесь, это Светлана — новенькая».

На меня смотрели незнакомые мальчики и девочки так, словно увидели динозавра из мультика. После того как меня представили, незнакомая рыжая девчонка подошла ко мне и сказала: «Ты бесхозная, потому что у тебя нет мамы и папы!» Я не успела ответить, как тут же подскочил какой-то мальчик, оттолкнул ее, посмотрел на меня сверху вниз и заявил: «Раз ты ничейная, мы с тобой не будем игрушками делиться, потому что тебе нам нечего дать!» «У Витьки хоть мама есть, а у тебя какая-то тетя…» — продолжала портить мне настроение рыжая. «Не какая-то, а самая добрая и хорошая! И еще у меня есть друг…» Все засмеялись и обступили меня, продолжая издеваться: «Друг? Плюшевый мишка или мягкий заяц? Познакомь!» Я никогда тебя никому не выдам. Никогда!

Мне повезло: какой-то мальчик громко сказал: «Не троньте ее, а то сейчас как покажу вам свои приемчики, будете знать, как других обижать!» Видимо, его все боятся, потому что сразу же расступились и отстали от меня. А у моего защитника яркие голубые глаза, ярче неба. Его зовут Паша. Оказывается, он умеет драться, как герой мультфильма.

Нас ставят в строй и пересчитывают по головам. Пашка робко предлагает составить ему пару. Вот это счастье! На асфальте впереди нас вприпрыжку движутся тени, которые явно друг другу понравились, а мы идем, размахивая руками, разглядываем небо и солнце, траву и цветочки, да и просто дышим, и нам хорошо. Вдруг позади нас, кто-то запел: «Подавляя свою лень, обгонял слоненок тень!» Вот это да… Неужели кроме меня кто-то еще знает о твоем существовании? Я обернулась и увидела мальчика, который напомнил мне принца из сказки. Он был очень красивый. Как Иванушка, только не дурачок, а гораздо лучше. Я засмотрелась на него и забыла посмотреть под ноги… Упала вместе со своей тенью и расшибла оба колена. Ребята дружно посмеялись надо мной, Пашка помог встать и даже приложил к коленке подорожник, пока воспитательница бегала за врачом. Не зная, куда деть глаза от стыда, я рассматривала траву, которая пробивалась через асфальт. Наверное, слабая трава растет на поляне, а сильной приходится проходить через тяжелые преграды, чтобы занять место под солнцем. Таня все время говорит, что человек должен сам стремиться к счастью, а не ждать от жизни сюрпризов.

Если бы я только могла стать Алисой в стране чудес и отправиться за белым кроликом в какую-нибудь нору, чтобы повстречаться с волшебниками и злодеями. Или выпить из пузырька сказочную жидкость и превратиться в принцессу! Или… уплыть далеко-далеко с отважным капитаном и петь ему, что только смелым покоряются моря! Или… Нет! Все это, по словам Тани, глупые мечты. Она постоянно напоминает мне о том, что мне не на кого рассчитывать в этом мире и что я должна пахать день и ночь для того, чтобы нормально жить. Чем больше она это говорит, тем меньше мне хочется ходить в школу и решать задачи.

Но однажды, в один миг, моя жизнь изменилась.

Я перепутала кабинет и случайно попала в хореографический зал. Бывают в жизни стоп-кадры, которые навсегда сохраняются в подсознании. Увидев, как среди множества зеркал красивая девушка в белоснежном наряде парит в воздухе, я поняла, что не умру, пока не научусь летать так же, как она.

Мне повезло. Таня договорилась с учительницей танцев, чтобы я два раза в неделю посещала балетный класс. В 10 лет для меня это было сказкой; в 15, когда я держала в руках золотую медаль районного конкурса, — целью жизни; в 20 балет стал моей религией. Я поклонялась танцу, потому что только в нем находила правду красоты и чувств.

В старости пришло понимание профессиональной страсти: на пуантах было легче жить и сохранять равновесие, вопреки здравой логике. Мне не нужно было смотреть под ноги, потому что они в совершенстве знали шаги, которые надо было совершить. Девушка-танцовщица являлась для меня воплощением счастья. А когда я первый раз попала в театр на балет «Ромео и Джульетта», голова закружилась от восторга.

Фонари разбрасывают тени деревьев и проводов на асфальте, укутанном белоснежной материей. Мне жалко ступать на искусно выплетенные небесами хрупкие снежинки. Все вокруг выглядит таким чистым и невинным, что уже один мой след кажется кощунственным. Каждый раз, когда под ногами раздается скрип, я ощущаю, как переламываются хребты тысячи маленьких телец. Наверное, узнав всю правду о своем преждевременном рождении, я особенно ценю жизнь беззащитных существ. А может, это все влияние Славы… Уверена, что это единственный мужчина, встретившийся на моем пути, который умеет видеть не только крышу дома, но и целого мира — «крышка Вселенной» — так он называет небо. Вся жизнь играет вокруг него, потому что он умеет ее одушевить. Слава на многое открыл мне глаза. Научил в простоте видеть красоту, в напыщенности наблюдать пустоту, в глазах лицезреть душу. Откуда он набрался таких мудростей, я не знала, потому что боялась спросить и услышать: «Моя мама…» Ощущала ли я себя глупой? Вряд ли. В молодости никогда не задумываешься о весе своих мозгов. Очень хочется всем доказать, что лучше тебя еще не было. Что ты — феномен этого мира. Когда книжные полки прогибаются под тяжестью автобиографий знаменитых личностей, художественно описывающих свои горестные жизненные скитания, чувство собственной значимости зашкаливает все допустимые пороги.

В полусонном состоянии я бреду к подруге, потому что Таня наконец-таки нашла свое счастье. Вот уже две недели она встречается с врачом-окулистом, который разглядел в ней хорошую и милую женщину. Только почему счастье редко дается людям и для его торжества кто-то должен покинуть дом?

Вчера сбылась моя мечта — я танцевала со Славой на выпускном и специально поцеловала его, когда Пашка посмотрел в нашу сторону. А Слава, похоже, серьезно мною увлекся. Недавно прочитала его рукопись и пришла к выводу, что была права насчет его будущей профессии. Он с трепетом относится к словам, и его рассказы никого не оставляют равнодушными. Читая, ты чувствуешь прохладу осени или зной лета, плаваешь в открытом море или летаешь над облаками, видишь прожженные листья в огромных лужах или вдыхаешь аромат клубничного варенья. Как после вкусного обеда, перевернув последнюю страничку рукописи, я почувствовала себя сытой. Я уже не говорю о словах, которые он заплетает в рифмы. Наверное, для любой девушки — это самый желанный десерт. Мне нравится проводить со Славиком время и видеть рядом с собой человека, не умеющего скучать. Он словно витаминный комплекс для хорошего настроения и крепкого иммунитета. А Пашка… он теперь приходит ко мне только во снах, пропитанных чувствами, или же в бессонницу, когда из темноты на меня набрасывается дикий зверь, царапающий душу. Почему-то ночью я особо остро ощущаю пронзающий холод жизни, мысли о судьбе и счастье обрываются дурными предчувствиями, предрекающими какую-то трагедию. Ночью мне по-лютому страшно.

После девятого класса Пашка устроился на работу и начал встречаться с бывшей одноклассницей — Надей. Похоже, мне больше не на что надеется. Когда я была маленькая, то сдуру в саду у тетиной знакомой кинулась обрывать крапиву, приняв ее за простую траву. Жжение было невыносимым. Я испытала то же, что и ощутила сейчас, только теперь уже не снаружи, а внутри себя.

А судьба, как истинная подруга, тут же решила все за меня. Всхлипы, слезы и отчаяние прервал телефонный звонок — Слава пригласил к себе домой, на кофе. Я подумала и согласилась…