Выражаю огромную благодарность писателям-фантастам Сергею Киму, Владимиру Мясоедову, Александру Рудазову и Арсену Шмату, чьи замечательные произведения вдохновили меня на написание этой книги.

Смерть. Как же все-таки больно умирать. Хотя сейчас стало легче, боль почти прошла, тела уже не чувствую, остались только мысли…

Сколько себя помню, всегда придавал большое значение снам. Не в том смысле, что они могут быть вещими, а в том, что сны для меня были, пожалуй, даже более важны, чем реальная жизнь. Хотя почему «пожалуй»? Действительно, были гораздо важнее. Совершенно естественно, что я быстро научился осознавать себя во сне и со временем управлять снами. Нет, настоящим полноценным сноходцем я не стал, но от ночных кошмаров избавился. Во сне также я научился проходить сквозь стены, летать, овладел телекинезом небольших предметов, но, увы, когда просыпался, повторить то, что во сне было хоть и не элементарно, но естественно, как движение рук, я уже не мог, хоть прекрасно помнил, какие усилия нужно прилагать и что нужно делать. Увы, физическое тело не имело возможностей духовного.

И вот теперь я умирал. Самая болезненная часть была позади, и состояние напоминало то, когда засыпаешь, но пытаешься сохранить мысль, которую думал в ожидании сна. А она ускользает, и вместо нужных образов в голове плывут другие, абстрактные и никак не связанные с изначальными. Неприятно. Очень. Если я прав, то этого допускать никак нельзя, нужно четко осознавать себя и свои желания, иначе попаду в какой-нибудь загробный мир, и совершенно неважно, как он зовется — рай, ад, чистилище или даже Вальхалла, для меня разницы никакой, потому что я хочу ЖИТЬ! Но не в своем мире технического прогресса, а в мире, где есть магия и где я смогу стать магом! Наивно, правда? Но вот только это была моя мечта всю сознательную жизнь — обладать Силой! Я даже готов стать оборотнем или вампиром, не говоря уже о том, чтобы превратиться в демона — при всех недостатках, слабостях и дурной репутации оных. Но, увы, в моем мире таковых нет, или они слишком хорошо скрываются, что в моем случае одно и то же.

Как же все-таки тяжело держаться… Но я выдержу, чего бы это ни стоило! Ни за что не стану бессознательным сгустком эктоплазмы, или что я сейчас из себя представляю? Ну вот, кажется, началось — умер и сохранил себя, не зря столько лет каждую ночь тренировался, засыпая. Еще немного… Но как же трудно… Стоп! Сейчас главное не попасться всевозможным ловцам душ, вокруг тьма. Тела нет, но есть сознание, и есть тьма, ну вот и проверим, прав ли я был, что всю сознательную жизнь считал себя темным.

Получилось! Хотя вернее будет сказать, что пока только наполовину. Полный магии мир, совсем другие ощущения в сравнении с Землей. Восприятие реальности кардинально отличалось от привычного. Но нельзя расслабляться, нужно найти реципиента, и быстро; я хоть и необычный дух, а прошедший слияние с тьмой, но сомневаюсь, что сильно похож на тех демонов, которые обычно вселяются в людей. Так что искать, и в темпе.

Полет не был чем-то сложным, даже проще, чем во сне, но вот поиск… Любой встречный мне не подходил. Идеально найти тело без души, но еще живое или только-только умершее, желательно без серьезных травм. Про магические способности я уже и не говорю, маги, естественно, не подходили, ибо нефиг всяким мелким полтергейстам нападать на серьезных людей, ну или нелюдей, тут таких тоже много. В города также лучше не соваться, кто их знает, какие тут в ходу амулеты или какая еще защита установлена. Мало ли, может, тут чары от вторжения всевозможных демонов на городских стенах — обычное дело и меня при контакте банально развеет? Что-то не хочется проверять. Так что ищем по дорогам; разбойники, они вечны и присутствуют во всех мирах и государствах. Просто в более цивилизованном обществе они зачастую называются гаишниками или таможенниками и оружие в дело пускают реже, предпочитая отбирать имущество, полагаясь на «законы». Ну и, само собой, у них всегда есть жертвы. И вполне возможно, что среди тех или других может быть нужный мне реципиент.

Поиски заняли несколько часов, это я так думаю, на самом деле духу сложно следить за временем, тем более что я двигался с огромной скоростью, фактически за секунды преодолевая расстояния между городками и деревнями. Разбойников я видел не раз и не два, но, увы, среди них и их жертв не было подходящих мне реципиентов. Жертвами я, кстати, называю не только тех, кто уже попал в засаду, таких было мало, но и тех, кто в ближайшее время попадет. Ближайшее время я, естественно, определял по собственным субъективным ощущениям.

Нужный мне человек с некоторыми магическими способностями, но совершенно неразвитыми, отыскался в составе небольшого купеческого обоза, или каравана, не знаю, как правильно. В общем, пара купцов, десяток охранников и еще около двадцати обозников не спеша двигались по широкой грунтовой лесной дороге. Нужный мне человек, судя по рисунку ауры, был сыном одного из купцов. Здоровенный детина, но не в смысле мышечной массы, а в смысле объема живота, да и признаков отягощенности интеллектом на его лице тоже не наблюдалось. Жаль, конечно, что приходится вселяться в такого индивидуума, но я не в том положении, чтобы привередничать, так что, увы, ничего не поделать. Да и не уверен я, что в случае чего смогу одолеть сильный разум, тем более находясь на его территории, скорее уж будет наоборот.

Все закончилось быстро. Разбойнички, напавшие на купцов, были вооружены луками и самострелами, хоть стреляли они, мягко говоря, не очень, но, учитывая то, что караван был классически заблокирован с двух сторон упавшими деревьями и никто из разбойников не горел желанием подставляться под мечи охраны, у купцов шансов было не много. Это только в книгах разбойники с дубинами очертя голову лезут на мечи, а тут никто по-дурацки умирать не хотел, как и соревноваться в фехтовании с профессиональными наемниками. Всех банально засыпали стрелами, не помогли ни щиты, ни телеги, как и немногочисленные арбалеты охраны. Сами разбойники, потеряв от ответных выстрелов едва ли десяток своих, вышли только тогда, когда упал последний охранник, да и тогда действовали вполне разумно и по одному добивать не подходили, мало ли что.

Очнулся я после захода солнца, все тело болело, но к уже знакомой боли от перенасыщения добавилась еще и вялость, как после теплового или солнечного удара. Видимо, моих мер предосторожности не хватило, и меня успело слегка поджарить. Ох, не врали книжки, не врали, солнышко действует, еще как действует. Чтоб его! Прямых солнечных лучей в шалаше быть не могло, но и рассеянных хватило на то, чтобы полностью опустошить мой магический резерв и добавить несколько ожогов. Похоже, если бы вчера я не совершил диаблери, то сегодня представлял бы из себя компактную кучку пепла. С другой стороны, если бы я его не совершил, у меня было бы еще часа три на то, чтобы найти место для дневного сна. Но все же утверждать, что мои страдания были напрасны, нельзя; теперь я обладал хоть и немного поврежденной, но зато полностью активной сетью энергоканалов, которые сейчас ощутимо болели, как мышцы после долгой тренировки.

С каждой минутой мое состояние улучшалось, боль постепенно уходила, и мыслить я уже мог вполне трезво. Следовало не терять времени и начать собирать трофеи, нет никаких гарантий, что я перебил всю банду; вполне возможно, что какая-то часть может находиться и в другом месте. Ночью они вряд ли придут, а вот на следующий день мне здесь задерживаться никак нельзя.

С горем пополам, но все-таки встал — закопался я вчера, надо сказать, качественно, и как только умудрился, вот же вопрос. Я провел осмотр тела атамана. Труп как труп, сухой, костлявый; того бугая, каким он был при жизни, напоминает слабо, однако и на кучку праха совсем не похож. Скорее на мумию, только не в бинтах, а во вполне добротной, местами даже очень качественной и, судя по всему, дорогой одежде, которая теперь была ему очевидно велика.

А какой из этого следует вывод? Да вообще-то много их, выводов, можно сделать. Как самый очевидный и правдоподобный — земные книги нагло врали. Ну, второй вариант, что состояние тела жертвы по завершении ритуала зависит от набора личных свойств диаблериста. Может такое быть? Вполне. И как третий вариант, оно же зависит от свойств жертвы. Короче, мы имеем не прах и не пепел, а скелет, обтянутый кожей; надо бы ему голову отрубить, а то еще поднимется в облике какой-нибудь пакости. Да и остальным разбойничкам тоже, ну мало ли.

Пока собирал трофеи и проводил профилактические работы с телами, думал.

Сборы не заняли много времени. Напоследок закрыв вход в пещеру импровизированной дверью из лапника и ветвей, а также дополнительно ее закрепив, я отправился в путь.

Ничего примечательного в дороге не случилось, тракт я пересек на пятую ночь, разбойников или купеческих караванов не встретил. Кстати, отметил интересный факт: сразу после диаблери моя чувствительность к солнечному свету увеличилась чуть ли не в три раза, но уже спустя двое суток вернулась на прежний уровень, а еще спустя трое суток уменьшилась, хотя проверять на сколько, у меня не было ни желания, ни возможности. Однако это очень удачно совпало с выходом из леса, который от тракта тянулся всего на десять километров, и сразу за ним начинались предгорья. Где-то недалеко должен был находиться вход в Териамарские копи.

Ага, как же! Три дня по округе ползал, сапоги совсем развалились, и все равно нашел случайно, никогда не догадаетесь как. По запаху! Пригодились-таки навыки, позаимствованные у травмированного волка. Следовало с самого начала так поступить, запашок от пещер распространялся весьма колоритный, орки и гоблины, живущие сейчас в Териамаре, с понятием «мытье», похоже, вообще знакомы не были. Но тут мои привычки сработали против меня. Живя в лесу, я сознательно притуплял и блокировал свое обоняние, доводя его до обычного человеческого уровня чувствительности, вот и поплатился.

На следующую ночь после нахождения входа я захватил гоблина и провел сеанс активного допроса. Общий язык, который я выучил в прошлый раз, гоблин знал плохо, однако это не помешало налаживанию контакта. Процесс изучения языка путем потрошения памяти в этот раз был до смешного прост. Гоблинский язык вообще оказался на диво приземленным и злым, не предназначенным для выражения сложных чувств или мыслей. В наречии гоблинов существовало более сотни слов, обозначавших убийство и ненависть, но в нем не было ни одного, которым можно было бы выразить более сложные и добрые чувства, например, сострадание. Термин, которым гоблины обозначали дружбу, скорее можно было бы истолковать как «временный военный союз» или «служба более сильному гоблину». Даже стало несколько страшно от мысли, что придется жить в столь «миролюбивом» обществе. Хотя, с другой стороны, именно за этим я сюда и шел.

Тут, кстати, случился еще один казус. Оказывается, глаза у меня имели весьма специфическую окраску. Их белки, которые, по определению, должны быть белыми — ну или красными, чего только про вампиров не писали, — у меня были антрацитово-черные. Радужка же в прямом смысле сияла рубиново-красным. Хорошо хоть зрачок был нормальный, черный и круглый, а то у меня уже опасения возникли. Вот так и представил себе, что побрел я по тракту к Лунному морю, захожу в первую попавшуюся деревеньку, а меня на вилы не разбираясь. И ведь селяне были бы правы, с таким цветом глаз разве что демоны разгуливают или кто-то близкий к ним по природе, и тут либо бежать, либо на вилы. Хорошо хоть я поинтересовался, с чего это гоблин так панически истерит? А ведь и Алоф, помнится, шарахался; правда, мне вначале было не до его душевных терзаний, а потом он пообвыкся, да и я его к этому стимулировал. Представил себе, как говорится, «картину маслом»: как я хожу от одной деревни к другой и силюсь понять, что это на меня все бросаются, только завидев. Приступ гомерического хохота продолжался минут десять с небольшими перерывами, после чего героическим усилием воли был задавлен, а допрос продолжен.

Я стоял под ночным, мерцающим звездами небом в самом центре заросшего сада. Сколько веков прошло с момента падения некогда великой империи, а земля до сих пор хранила следы былой красоты. Под ногами всё ещё можно было различить две дорожки, вернее то что от них осталось. Чуть в стороне, в месте их пересечения возвышалась, заросшая мхом, статуя огромной крылатой пантеры, и от неё даже исходило, едва заметное, голубое свечение, видимо когда-то эта статуя освещала все окрестности.

Что-то поднялось от земли у самых моих ног, призрачное, грациозное и, тем не менее, страшное и беспощадное на вид. Чутьё некроманта недвусмысленно закричало, что древний призрачный страж пробудился ото сна.

Все вспыхивало светло-голубым огнем. В воздухе возникли плавные линии, длинные, струящиеся волосы и глаза, которые казались черными ямами на фоне звезд.

— Кто идет? — Раздался в ночи холодный голос.

— Приветствую вас, леди из лунного света, моё имя Фобос, я имею честь быть скромным гостем этого прекрасного города.

Стоило мне погрузится в восстанавливающий сон, как моё сознание мягко, но настойчиво, потянули в сторону. Я не стал сопротивляться и спустя несколько мгновений, уже стоял на вершине чёрной башни, в самом центре пылающего узора. Прямо напротив меня, сидела Юринэ свесив ноги с края башни и с лёгкой улыбкой, которую я скорее почувствовал чем увидел, глядела на серый туман окружающий безжизненную равнину. Её длинные, серебряные волосы свободно развевались на, непонятно откуда взявшемся тут, ветру. Сделав несколько шагов, я облокотился на один из пяти, отливающих синевой, адамантиевых зубцов башни, и сложив руки на груди, стал любоваться серебряными переливами волос, моего самого ценного и дорогого сокровища.

— Налюбовался? — Через несколько долгих минут, спросила Юрине, с лёгкой полуулыбкой, повернувшись в мою сторону.

— Разве это возможно? — Вернул улыбку я.

— Тебе виднее.

— Кто бы говорил.

Трофеи, вопреки ожиданиям, оказались неплохими, даже очень. Около трёх кубометров золота, серебра и драгоценных камней, перекочевали в сокровищницу крепости, всё это ещё следовало пересчитать и оценить, но Кэренил уже начал работу. Всё-таки кое в чём мне безусловно проще, чем любому другому правителю, хотя бы в том, что никто из моих приближённых, даже подумать не может о воровстве. Помимо собственно денег, в мои руки попало несколько комплектов магической брони и оружия, но ничего сверх естественного, клинки и броня Дроу были куда лучше.

Мордочка Ю Лан, когда я вручил ей сердце, навсегда отпечаталась у меня в памяти. Шок и ужас отражались на нём в страшной композиции, а единственной и главной мыслью, читаемой на лице, было «В МЕНЯ ЖЕ НЕ ВЛЕЗЕТ!», но ничего, юная вампиресса справилась с собой и мужественно приступила к подвигу. И только Шеллис ехидно давилась смехом в сторонке.

Потом была обработка эльфов драконьей кровью. При тех объёмах, что я получил, можно было особо не экономить, тем более, что экономия в таких вещах весьма чревато. Очень пригодились полученные в Библиотеки Назиданий знания о методах усиления воздействия оказываемого кровью драконов на организм. Первым, наиболее длительным и эффективным методом, было нанесение драконьей кровью специальных узоров на тело, таким образом, во первых, достигалось лучшее распределение энергии и не допускались перегрузки в энергоканалах реципиента, а во вторых, узор сам по себе являлся фокусирующим, собирая дополнительную энергию из окружающего мира. Вторым метод был проще, вся процедура должна была проводится внутри специфического узора, имеющего мало общего с классическими пента и гексограммами, узор с одной стороны не допускал фоновых влияний на процесс, а с другой так же собирал и передавал энергию реципиенту. Оба метода давали не такой уж и большой прирост, но на мой взгляд, когда речь касается силы, то даже один лишний процент реального увеличения твоих возможностей, стоит затраченных трудов. Все маги и Кэрэнил, как лучший боец, прошли через первую процедуру, остальным пришлось довольствоваться второй. Помимо нанесения драконьей крови на само тело, я так же разбавил часть водой и дал всем участникам эту воду выпить. Результаты стали заметны почти сразу. Ауры всех эльфов сильно изменились, став значительно плотнее и насыщеннее. Скорость и сила так же значительно возросли и это с учётом уже прошедших изменений после приобщения Тьме. До меня им, конечно, было ой как далеко, но физически они стали сильнее огров, да и скорость на уровне средних демонов, теперь каждый из них мог, чуть ли не с голыми руками, выйти против пары десятков обычных солдат и без труда всех перебить. Ещё одной бросающейся в глаза особенностью, было возникновение неплохой защиты от холода, пожалуй даже простенькие ледяные заклинания теперь не будут оказывать на них вреда, да и шубы зимой им уже точно не понадобятся.

Небольшой кусочек последнего драконьего сердца был мной презентован Рунгу. Старый шаман, на несколько секунд, потерял дар речи, но как только восстановил самообладание, проглотил не раздумывая и почти не жуя. Изменения в его ауре были значительно серьёзней чем у эльфов, не приходилось сомневаться, что теперь для него прожить ещё пару сотен лет не составит никакого труда. И это весьма радовало, для орка Рунг и так был очень стар и умереть мог в ближайшие пару лет, что естественно меня совершенно не устраивало. Обратить его в вампира я не мог даже теоретически, а те модификации, что я провёл в его душе, выпотрошив души нескольких демонов и использовав их как трансплантационный материал, максимум могли растянуть его жизнь лет на двадцать-тридцать, да и то не факт, слишком уж в преклонном возрасте прошла операция. Зато теперь, мне уже не следовало волноваться за его жизнь, да и силёнок он значительно прибавил.

Остальным давать сердце я пока не решился, может это и цинично звучит, но тратить его на Гара или других орков было слишком расточительно. Была и ещё одна причина, уже родилось поколение орков, изначально свободных от искусственной деградации, которой были подвержены все тёмные расы в Ториле. И это поколение будет на голову превосходить то, что есть сейчас, а следовательно, Гар уже через двадцать лет станет не нужен. Орки взрослеют быстро, к тринадцати годам это уже сформировавшиеся, взрослые воины, ещё семь лет и они наберутся необходимого опыта, а в силе, скорости и интеллекте, к тому моменту, уже давно будут превосходить своих родителей. У Гара уже родился сын, сын который с пелёнок будет воспитываться в новой, не свойственной оркам этого мира, среде, получит образование совершенно другого уровня, чем его отец и изначально будет предан мне. Да, этот последний факт наиболее важен, Гар помнит меня, одиночкой только пришедшим в Териамар, обучавшемуся у него владению оружием и учеником кланового шамана. Для Гара я в первую очередь боевой товарищ и друг, а не повелитель за которого можно без раздумий умереть и чем скорее Гар и его поколение уйдут, тем лучше для меня, как бы эгоистично и цинично это не звучало. Про Рунга можно сказать почти тоже самое, но всё же ситуация с ним другая, прежде всего Рунг куда полезней Гара, так как без ложной скромности может называться Высшим шаманом, а во вторых главный шаман и не должен быть слепо предан своему правителю, у него другие задачи, и прежде всего быть тем, кто всегда сможет одёрнуть если я вдруг излишне увлекусь или забудусь.

— С добрым утром. — Произнёс я встречаясь с внимательным, изучающим взглядом серых глаз. Впрочем, утро — весьма условное понятие для мира где даже нет солнца, а освещение равномерно и постоянно в любое время суток, но как ещё назвать момент пробуждения, особенно в таких условиях?

— С добрым… — Прохладные пальцы задумчиво пошевелили мою чёлку. — Твоё состояние пришло в норму, так что можешь отправляться в Торил.

— Ты меня прогоняешь?

— Нет. Просто информирую. — Ладошка покинула мой лоб и Юринэ скрылась за спинкой дивана. Поднявшись, я обнаружил её уже сидящей на подоконнике и равнодушно разглядывающей небеса.

— Долго я спал?

Поток силы, от моей вытянутой руки, устремился к скелету дракона. Белые кости дрогнули, начав собираться вместе, воздух наполнил протяжный, низкий гул. Между ребрами, на месте где раньше располагалось сердце, вспыхнул первый лепесток зелёного пламени, стремительно начавший расти. Как только он дошёл до костей, пламя дрогнуло, отступило, но уже через миг вспыхнуло с новой силой, меняя свой цвет на синий. Над безжизненной равниной разнёсся вой, больше похожий на скрежет стали, чем на голос живого существа. Тугие, закрученные потоки синего огня, бушевавшие между рёбер скелета, ещё раз вспыхнули и стремительно вырвались за пределы занимаемого пространства. Пламя потекло по костям, спеша как можно быстрее окутать весь скелет, к нему присоединились многочисленные голубые разряды, волнами проходящие по костяному телу. Новорожденный костяной дракон начал вставать, могучие когти упёрлись в грунт, оставляя глубокие борозды, лишённые перепонок крылья распахнулись, а голова, с пылающими синим светом глазницами, запрокинулась к небу. Над равниной разнёсся яростный рёв, а пламя опять изменилось. По всей поверхности огромного тела из него начала формироваться прозрачная голубоватая плоть, лишённые перепонок крылья стремительно зарастали, а лапы и остальное тело покрывались нарастающими сухожилиями, сосудами и мышцами.

Через минуту передо мной стоял, завершённый, Дракон Лич.

Огромная голова, чуть качнулась вперёд и наклонилась ко мне. От призрачного тела ощутимо повеяло стужей. Я, с трепетом внутри, провёл рукой по гладкой, прозрачной и немного сияющей чешуе, новорожденная сущность дракона с радостью и готовностью откликнулась на моё прикосновение. Это был шедевр. Я даже не надеялся на такой успех. Всё-таки проводить ритуал в собственном анклаве было правильным решением. Меня буквально переполняло ликование и восторг. По силе, этот дракон, по меньшей мере, в трое превосходил самого себя при жизни. И это по самым скромным и заниженным прикидкам.

Пылающие синим пламенем глазницы внимательно следили за моими движениями, личностная матрица созданная мной совместно с Деймосом, для этого дракона, на основе структуры разума Сигереараза, так же была шедевром. Можно сказать, детская мечта иметь собственного дракона наконец-то исполнилась. Более того, способов создать дракона нежить существует много, но я сумел реализовать, во всех смыслах, самый лучший.

— Как же тебя назвать? — Вслух спросил я, продолжая с улыбкой поглаживать чешую. — Ведь имя Сигереараз тебе больше не принадлежит.