Леша Волчков — стажер питерского угро и, как и любой стажер, мечтает раскрыть «преступление века». Матерый следак Севидов урезонивает новичка, но тот роет землю, тем более что после перестрелки двух городских банд работы невпроворот. Главари обеих банд — Европеец и Кавказец — убиты и, как заметил стажер, один труп неестественно холодный, а другой слишком горячий. Вот она путеводная ниточка, по которой и идет шустрый новичок, пока не получает по голове. Вот теперь, пожалуй, и до разгадки «преступления века» недалеко…
Отчасти это произведение можно назвать продолжением повести «Покойник претензий не имеет» — те же действующие лица, тот же экстравагантный набор способов и средств для достижения героями поставленной цели, те же неожиданные повороты сюжета в финале. Однако повесть имеет вполне самостоятельный сюжет.
Авторское название повести — «Механизм защиты».
Глава I
Недобрый визит Доброго
Черный Вольво с синими проблесковыми маячками и номерами питерского УВД, игнорируя правила дорожного движения, резво несся по Невскому проспекту. Водитель — немолодой прапорщик, скалясь на шарахавшихся автолюбителей, привычно доставлял удовольствие бешеной ездой сидящему на заднем сиденье боссу — начальнику Главного Управления Исполнения Наказания по Санкт-Петербургу и Ленинградской области полковнику Доброму. Еще не пожилой, но уже грузный, с одутловатым лицом офицер угрюмо смотрел в правое окно и о чем-то сосредоточенно думал…
— Андрей Яковлевич, мы на Литейном… — неожиданно оторвал его от размышлений здоровенный детина в камуфляжной форме, сидевший впереди — справа от водителя. — Какой номер дома у клиники?
— Не помню, — скривившись, ответил полковник, — сами ищите, не маленькие…
Все же оглянувшись по сторонам, он недовольно прикрикнул на подчиненных:
— Куда едете, остолопы?! Клиника же сзади осталась!
Осень укутала Петербург влажными, зябкими туманами. Дни сделались короткими и хмурыми, а серебристые ночи обжигали холодными ветрами с неприветливого, штормящего Финского залива. Утерявшие листву деревья, покачивая черными ветвями, навевали редким посетителям парков и скверов тоску и воспоминания об ушедшем тепле
Добрый возвращался домой на служебном Вольво. День выдался спокойным — ни звонков из Министерства, ни скучных совещаний. Ляжку полковника грела очередная порция долларов и все было бы в этой жизни замечательно, если бы… Если бы его дочь вкупе с мамочкой — Розой Ивановной не болтали лишнего. А болтали они, будучи по родословной торгашками — одна аж в шестом, а другая в пятом колене, чрезвычайно много…
Все началось около года назад, когда полковник получил немыслимое продвижение по службе — с должности начальника затрапезной подмосковной колонии скакнул на пост шефа Управления Исполнения Наказаний по Ленинградской области. Теплое местечко гарантировало генерал-лейтенантские погоны, уважение, бешенные связи, скорый и окончательный переезд в столицу.
Он быстро освоился в новом качестве. Не жалея государственных средств, перепланировал приемную с кабинетом; заменил трехлетнюю служебную Ауди на новенький Вольво; выбил через министерство прекрасную квартиру; приблизил одного из заместителей — ушлого пожилого полковника из тех, кто прочно сидит при любом начальстве, потому как обязанности исполняет добротно, да при этом выше прыгать не собирается. Приблизил и не пожалел. Вскоре благодарный за оказанное доверие подданный невзначай шепнул:
— Была, Андрей Яковлевич, при старом начальнике неприметная золотая жилка, позволяющая безбедно жить избранным…
— Знаю я все уловки… — самонадеянно парировал Добрый и перечислил, загибая жирные пальчики: — оформление заключенным платных отпусков из зон; представление документов на досрочное освобождение за неплохую мзду; левое производство… Будто я сам не занимался подобными фортелями в Подмосковье.
