Святый мученик Христов Иустин философ родился в Сирии Палестинской, в пределах Самарии, в городе, называвшемся первоначально Сихем, а впоследствии [

1

] Неаполис Флавил [

2

]. Отец его, по имени Приск, был знатный язычник; язычником же был и сам Иустин, пока не просветился светом святой веры. Одушевленный любовью к истине, с юности имел он прилежание к книжному учению и, благодаря острому уму, успевал в науках, преподаваемых в греческих языческих школах. Усвоив себе искусство красноречия, он почувствовал стремление к философии и сначала сделался учеником одного философа-стоика [

3

], чтобы узнать, в чем состояло учение стоиков. Иустин горел желанием получить понятие о Боге, но, пробыв несколько времени у стоического философа, он ничего не узнал от него о Боге, так как стоик не знал Бога и учение о Нем не считал нужным. Тогда Иустин оставил этого учителя и пошел к другому философу, из так называемых перипатетиков [

4

], считавшемуся мудрецом. Немного дней прошло, как этот философ уже начал сговариваться с Иустином о плате, не желая учить его даром. Видя сребролюбие своего учителя, Иустин почувствовал к нему презрение, как к лихоимцу, и решил, что этот учитель недостоин даже называться философом, так как ему неизвестно презрение к мирскому богатству. Отвергнув, по указанным причинам, стоиков и перипатетиков, Иустин, побуждаемый неудовлетворенным стремлением к истинной философии, приводящей к познанию Бога, хотел было избрать своим учителем одного известного философа-пифагорейца [

5

]. Тот нашел, что Иустину должно прежде всего изучать астрономию, геометрию, арифметику, музыку и некоторые другие науки, как необходимые, — по его мнению, — в земной жизни. Но Иустин рассудил, что для изучения этих наук придется провести много лет, тогда как для души от них не будет никакой пользы; не слыша и от этого учителя ничего, что удовлетворило бы желание его сердца, с каждым днем все более распаляющегося любовью божественною, Иустин также оставил его. Потом он обратился к одному из платоников [

Прогуливаясь однажды за городом, на уединенном месте вблизи моря и обсуждая в уме различные философские учения, Иустин увидел какого-то незнакомого ему почтенного старца, убеленного сединами. Когда он со вниманием смотрел на старца, последний сказал:

— Разве ты знаешь меня, что так внимательно на меня смотришь?

— Не знаю, — отвечал Иустин, — но мне удивительно видеть тебя в этом пустынном месте, где я не ожидал никого встретить.

— Родные мои, — сказал старец, — ушли в ту сторону; ожидая их возвращения, я вышел им навстречу, чтобы издалека увидеть их. А ты здесь что делаешь?

В то время, когда идолопоклонники по всем странам и городам против благочестивых и соблюдающих благий закон христиан издали нечестивое повеление, чтобы всякий, верующий во Христа, принуждался приносить жертву идолам, были взяты святые мученики Иустин, Харитон и Харита (женщина), Евелпист, Иеракс, Пеон и Валериан, приведены в Рим и представлены на суд градоначальника Рустика. Тот сказал Иустину:

— Окажи ловиновение богам и царским повелениям, чтобы не подпасть осуждению.

Святый Иустин отвечал ему:

— Никто и никогда не может быть осужден, если повинуется заповедям Спасителя нашего Иисуса Христа.

— Какого учения ты держишься? — спросил градоначальник.

Когда преподобный отец наш Антоний Печерский [

1

] был прославлен даром исцеления, пришел к нему в пещеру из Киева блаженный Агапит, желая получить душевное исцеление через пострижение в иноческий чин; удостоившись желаемого, он всем сердцем последовал ангелоподобному житию преподобного Антония, руководясь и его наставлениями. Агапит был очевидцем того, как этот великий муж сам служил болящим и исцелял их своею молитвою, причем скрывая дарование, данное молитве его, вручал недужным под видом лекарства травы от пищи своей. Видя это, блаженный Агапит начал соревновать святому старцу в подвигах и трудился так много лет; когда расхварывался кто-либо из братии, блаженный оставлял келлию свою, в которой не было ничего, что можно было бы похитить, приходил к болящему брату и служил ему: поднимал его, укладывал, выносил на своих руках, и непрестанно молил Бога об исцелении недужного; если же болезнь иногда и затягивалась, то чрез это Господь желал умножить веру и усилить молитву раба Своего Агапита. Подражая подвигам преподобного Антония, блаженный Агапит сподобился быть участником и равной с ним благодати: молитвою своею он исцелял всех болящих, также подавая им травы, которые варил в пищу себе, за что, собственно, и был прозван врачем. О нем распространилась молва в Киеве, и много болящих приходило к нему, отходя здоровыми.

В то время жил в Киеве некий врач, происхождением и верою армянин, настолько искусный в своем деле, что раньше не было равного ему. Достаточно было ему взглянуть на болящего смертным недугом, как он тотчас узнавал и объявлял день и час его кончины, и всегда безошибочно; такого больного он уже ни за что не хотел лечить. Один из болящих такого рода, первый боярин у великого князя Всеволода [

2

], которого армянин поверг в отчаяние, предсказав смерть чрез восемь дней, был принесен в Печерский монастырь. Но блаженный Агапит, сотворив молитву о нем, дал ему в пищу трав, которые вкушал сам и исцелил его; и немедленно прошла о нем слава по всей земле русской. Армянин, уязвленный стрелою зависти, начал укорять блаженного и послал в Печерский монастырь одного осужденного на смерть, который должен был принять пред Агапитом яд и умереть. Блаженный, видя этого человека умирающим, дал ему с молитвою о нем той травы, которую вкушал сам, и этим избавил от смерти обреченного на смерть. С тех пор армянин особенно вооружился на блаженного и подговорил своих единоверцев подать самому Агапиту питье с примесью смертного яда; блаженный же принял и остался невредимым.

Потом разболелся в Чернигове князь Владимир Всеволодович Мономах [

— Если я пойду для этого дела к князю, то и ко всем должен идти. Прошу тебя, отче, не побуждай меня выходить за монастырские ворота ради славы человеческой, избегать которой обещался я пред Богом до последнего издыхания. Если позволишь, лучше я удалюсь в иную страну и потом опять возвращусь сюда, когда минет эта нужда.

Посланный князя, убедившись, что не будет в состоянии призвать к своему господину самого блаженного Агапита, начал просить, чтобы он дал хотя трав для исцеления. По убеждениям игумена, блаженный дал посланному трав от пищи своей; их принесли к князю, последний вкусил и немедленно выздоровел, по молитвам блаженного.

Сей преподобный отец наш Дионисий подвизался сперва вблизи озера, называвшегося Великим Кубенским [

1

] и находившегося на расстоянии четырнадцати поприщ [

2

] на восток от города Вологды. Впоследствии он оставил это место и в сопровождении инока, по имени Пахомия, стал обходить многие места, расположенные в окрестностях названного озера, ища такого, где бы в уединении он мог отдаться служению Богу. Преподобный Дионисий и Пахомий пришли в селение, называвшееся Лучицей [

3

], и здесь прежде всего построили себе келлию, а вскоре после сего соорудили и церковь во имя святого Николая, которую и освятили по благословению ростовского епископа Григория. После сего стали собираться к ним иноки, чтобы жить с ними и подвизаться для душевного спасения. Устроив на указанном месте монастырь, преподобный Дионисий учредил в нем общежитие и, приняв после сего сан священника [

4

], стал в чистоте приносить жертву Господу.

Вскоре после сего преподобный поставил настоятелем устроенного им монастыря ученика своего, вышеназванного Пахомия, и, преподав благословение мира братии, сам удалился из монастыря на расстояние пятнадцати поприщ, на реку Глушицу, и там остановился на ночлег. В тонком сне он услышал как бы голос, раздающийся в этом пустынном месте и зовущий его. Он тотчас же пробудился, почувствовал великую радость и, сотворив молитву, водрузил на сем месте крест, который принес с собою, а потом под одним деревом, — которое и до настоящего времени растет внутри монастыря, имеет чёрные ягоды и называется черёмухой, — соорудил себе небольшую келлию. Один человек, страдавший зубною болью, съел с верою ягоду с этого дерева и тотчас же почувствовал себя здоровым. После сего преподобный Дионисий предался на сем месте строгому воздержанию, всенощному бодрствованию, посту и молитве. И спустя немного времени один за другим стали приходить к нему на это место иноки, так что число учеников его стало умножаться. Видя это, преподобный построил на этом месте церковь во имя Пресвятой Богородицы, честного Ее Покрова [

Однажды, когда преподобный собрался идти в церковь к богослужению, на него напало множество бесов. Скрежеща зубами, они стали его бить, а затем, поднявши пол, положили его там и говорили ему:

— Уйди из этого места, иначе ты умрешь злою смертью!

Но преподобный молитвою победил их слабую силу, и они тотчас же исчезли. Между тем братия, не видя святого, пришли в его келлию и, нашедши его придавленным половыми досками, подняли пол, после чего он сказал им:

Великий поборник благочестия, святой Никифор родился в Царьграде [

1

] от благочестивых и богобоязненных родителей Феодора и Евдокии. Отец его сподобился исповеднического венца, потерпев раны и изгнания за почитание святых икон. В царствование Копронима [

2

] он занимал должность нотария [

3

] по тайным царским делам, и на него к злочестивому царю поступил донос, что он благочестиво почитает святые иконы, поклоняется образу Спасителя, Пречистой Богоматери и всех святых. Царь немедленно призвал к себе блаженного Феодора, подверг его допросу и, убедившись в справедливости доноса, долго принуждал его оставить иконопочитание; когда же раб Христов не оказал повиновения царской воле, то после жестоких побоев, был сослан на заточение в город Молин, брошен здесь в ужасную темницу, в которой и страдал за правоверие. Спустя несколько времени, его снова призвали в Царьград и еще упорнее понуждали склониться к ереси, проповедуемой царем; но он остался как адамант [

4

] твёрдым в благочестии, соглашаясь скорее принять раны и смерть, чем нарушить церковные законы и предание святых отцов. По повелению беззаконного царя он снова был подвергнут различным жестоким мучениям, и снова же послан в изгнание; проведя в Никее [

5

] узником и страдальцем шесть лет, он отошел ко Господу в вечную свободу блаженной жизни.

Супруга его, честная Евдокия, была участницей всех бед и зол своего мужа, последовала за ним в изгнание, страдала в узах, не разлучаясь с ним ни телом, ни духом. По кончине мужа она возвратилась в Царьград и богоугодно проводила дни свои, как подобает христианской вдовице. В течение этого времени сын ее Никифор после изучения наук получил при царском дворе должность отца своего. Затем блаженная Евдокия сподобилась увидеть своего сына сначала в ангельском образе, а потом и святительском сане; тогда, возблагодарив Бога, она удалилась в женский монастырь, постриглась в иночество и после богоугодных подвигов преставилась ко Господу в маститой старости.

Блаженный Никифор, о котором наше слово, был святою ветвью от святого корня: от сосцов материнских воспитанный в благочестии, возращенный в добронравии и наставленный на богоугодное житие, он проводил лета юности целомудренно, в великом воздержании, и был исполнен премудрости внешней и внутренней — мирской и духовной: он изучил в совершенстве не только книги еллинских любителей мудрости, но и Божественные Писания; красноречивый оратор, украшенный всякими добродетелями, отличавшийся разумом и добронравием, он был любим и почитаем всеми. Возмужав, Никифор в царствование Льва, сына Копронимова [

Таким образом, еще до епископства он явил себя исповедником и учителем православия, посрамляя еретиков при решении спорных вопросов, за что и ублажали и благословляли его святые отцы собора.

После того собора, Никифор еще несколько лет оставался в мирском почетном сане царского советника. Потом, убедившись, что труд для суетного и мятежного мира не приносит пользы душе, — он видел, что во дворце начинаются раздоры между сыном и матерью, — Никифор, пренебрегая суетной славой, оставил высокий сан, удалился из города и поселился на одном дальнем и безмолвном месте при Босфоре Фракийском [

Немного святых мужей, своею богоугодною, добродетельною жизнью давших нам пример для подражания; в числе их находится и настоящий угодник Божий, не меньший первых, хотя и последний по времени. Владыка Христос почтил венцами не только мучеников первых веков, но и ныне, в последние времена, открывает дверь (Царствия Своего) тем, кто сего ищет, удостаивая их той же славы и дарований. Итак начнем повествование о святом Иоанне, доблестном воине Христовом, исполненном благодати Святого Духа, — кто он был, откуда родом и как сподобился лика и венца мученического.

Родиной этого мужа был Трапезонт, славный и великий город, лежащий в странах восточных, близ Ассирии и границы великой Армении. Изобилуя всем необходимым, этот город служит удобным пристанищем для кораблей, отовсюду приплывающих к нему; жители же его, имея пребывание свое при море, занимаются торговлею и мореплаванием, откуда и приобретают себе средства к существованию. Так точно и блаженный Иоанн занимался торговлей, совершая частые путешествия по морю к разным городам. Однажды пришлось ему с значительным запасом товаров войти на корабль иноземного мужа, который родом был фряг [

1

], верою не восточного исповедания, нравом груб, не милостив и бесчеловечен. Во время плавания святого с тем мужем, начал враг диавол завидовать непорочной жизни Иоанна: он едва переносил добродетельную жизнь блаженного, часто видя его в молитве и посте, благонравным и для всякого доступным, милосердым к терпевшим нужду на корабле и к тем, кому приходилось болеть. Раб Христов утешал таких людей, подавая им необходимое от своего достатка, простирая им щедрую руку с помощью; с глазами, полными слёз, говорил он в себе:

— Если окажешь милость страждущему брату, будешь и сам помилован; и если утешишь скорбящего, и сам сподобишься утешения от Бога.

Невидимый враг видел это, завидовал и пытался оказать препятствие святому на пути ко спасению. Прежде всего он умыслил отторгнуть его от благочестивой веры и вооружил на него врага видимого, начальника корабля, державшегося другого исповедания веры, который начал досаждать правоверному рабу Христову спорами о восточном (православном) благочестии. В многочисленных словесных прениях о вере, которые были между ними во время морского пути, святой Иоанн, как человек весьма мудрый и искусный в книжном учении, всегда одолевал фряга и обличал его неправомыслие; а тот гневался на неодолимого воина Христова, раздражался, досаждал ему многими укоризнами и из чувства вражды замыслил на него зло. Когда возгорелась в нем такая вражда, корабль пристал к берегу у Белграда, близ Босфора [

— Начальник! Со мною на корабле прибыл сюда муж, который желает, отказавшись от христианской веры, преданной отцами, приступить к вашей вере и быть общником ваших преданий; во время морского пути он известил меня об этом и многими клятвами подтверждал, что не переменит своего намерения. Если ты позаботишься скорее привести его к единоверию с вами, то тебе будет великая похвала от твоего народа, ибо этот муж весьма искусен в слове и среди знатнейших вельмож города Трапезонта не последний.