Безумный «лабиринт страстей».
Отношения, в которых запутались искушенная красавица Анна — и исступленно любящий ее семнадцатилетний Антон, увлеченная Антоном юная Катя — и бывший муж Анны, циничный новый русский Сергей.
Когда же в эту непростую ситуацию вмешиваются еще и обезумевший от ревности поклонник Кати, и влиятельный предприниматель, желающий СРОЧНО вступить в фиктивный брак, события в любовном «многоугольнике» принимают неожиданный ДРАМАТИЧЕСКИЙ ОБОРОТ.
Выхода нет?
Выход есть ВСЕГДА.
Но как его найти?!
Антон
Они — просто дружили. Мальчики, девочки — Антон, Жека, Саня, Даня, Катя, Таня, Ира…
Они — просто гуляли. После школы, какая бы ни стояла погода, бродили, объедались непременными чипсами, дегустировали сухарики, грызли семечки. Само собой, надували пузыри из вездесущего «Орбита».
Они — просто болтали, болтали обо всем. Об учителях, о предках-родичах, о музыке, обсуждали общих знакомых, посвящали друг друга в самые интимные тайны, которые, понятно, становились от этого только еще более интимными.
По выходным они ходили на дискотеки. Иногда — в рок-клуб, особенно на концерты местной группы «Debility», где самозабвенно играли Жека и Даня. Смотрели, слушали и болели.
Это здорово, когда всё происходит именно так, по простой и понятной дружбе — никакой любви, ноль заморочек, жизнь легка и проста; примерно так же, наверное, устроена электрическая лампочка: нажал на кнопку — горит свет, нажал еще — свет погас.
Виктор
Эх, Ника, Вероника… Что ж ты наделала!
Розовые пальчики, розовый язычок. Безумные ласки безумной любви. А безумство, как известно, до добра не доводит. Подумаешь, повздорили… Из-за глупой прихоти.
С чего началось-то все?
— Ну, когда, когда уже мы поженимся? — требовательным тоном спросила Ника, входя в его кабинет. Глаза ее сверкнули и покрылись сетчатой прозеленью, разом растеряв всю свою небесную бирюзу, но, впрочем, уже спустя секунду снова обрели прежний цвет.
Глаза-хамелеоны. Таких девушек, как она, называют моделями. Ростом она, правда, не вышла, прилично не доросла, но зато фигура — идеал, пресловутые «девяносто-шестьдесят-девяносто».
