Молитва – общее делание у человека с Ангелами. Молитва – сокровище добродетелей. Рождается она от живого чувства благоговения к Живому Богу. Возлюбившие чистую молитву восходили по степеням на вершины нравственного совершенствования, так что грешники становились святыми, неразумные приобретали боговедение, неправедные – нравственность и чистоту сердца. Молитва приводит к богопознанию и возрождению души от Духа. Сам Господь сказал:

Аще кто не родится свыше, не может видети Царствия Божия

(Ин. 3, 3).

Молитва к Богу привлекает Божественную благодать, ибо сосредотачивает ум на покаянии и помиловании грешника. Собственно молитвой все святые отцы называют в «Добротолюбии» молитву Иисусову, как самую многоплодную из всех молитвословий и деланий, ибо при этом сердце от непрестанного призывания со вниманием на помощь Иисуса Христа очищается внутренним подвигом покаяния. Внимание к помыслам и непрестанная молитва и есть та мысленная деятельность, из которой слагается «умное делание». Молитва и соединенное с ней умное делание внутреннего человека, по учению богомудрых отцов, есть самое действенное средство для стяжания чистоты сердца и ума.

Нечистота же ума – скверные помыслы – и нечистота сердца – разжжение и похотная сласть – приходят тогда, когда нет трезвения и чистой молитвы. Также без молитвы невозможно человеку противостать диаволу, этому рыкающему льву-супостату (1 Пет. 5, 8).

Кто же исполнением заповедей и непрестанным призыванием Иисуса Христа стяжал сердечное безмолвие, тот приобретает истинное смирение и богопознание. И в этом есть сущность христианской жизни. Об этом пишут на основании своего опыта около сорока отцов, обозначенных в «Добротолюбии». Они начертали путь духовного совершенствования иночества первых веков христианства, указанного в Святом Евангелии. Этим путем, узким и скорбным, прошли многие богомудрые отцы и подвижники благочестия. Они в подвиге веры и добрых дел засвидетельствовали свою горячую любовь к Богу. Отцы с помощью благодати Божией и молитвы мужественно вели борьбу со страстями, искореняли всякое проявление греха, очищали души, достигали святости и, пламенея постоянной любовью к Богу и ближним, сподоблялись ангелоподобного состояния, будучи жилищем Святого Духа.

Святые отцы хорошо изучили и знали духовную жизнь, поэтому святоотеческие писания составляют многоценную сокровищницу Православной Церкви.

Наша мысль может возникать от процесса мышления, образовывать понятия, приводить к умозаключению, логическому выводу, доказательству, мировоззрению.

Мышление, размышление есть естественная и необходимая деятельность разума и позволяет познавать даже то, что недоступно восприятию с помощью органов чувств. Мысль близко стоит к слову. Мысли, понятия, как продукт мышления от восприятия объективного реального мира, видимого и невидимого, при концентрации знаний отображаются в мировоззрении, в познании Бога, бессмертия души и человека, строгой и разумной закономерности движения во вселенной, необходимости жить по заповедям любви к Богу и ближнему. Итак, мышлением мы познаем окружающий мир, себя, Бога, добро и зло.

Но, наблюдая за собой, мы замечаем, что, помимо нашего сознания, в наше мышление врываются воспоминания, представления, образы. Внутри себя мы мыслью представляем что-либо приятное, благосклонно разговариваем с друзьями, с гневом злословим врагов, пируем с гостями, строим дома родственникам, садим деревья, путешествуем, занимаемся торговлей, перебираем в мыслях, на все, что ни подскажет помысл, соглашаясь так, как угодно страсти расположить к этому сердце наше.

Итак, помыслы бывают добрые и злые. Помыслы добрые подаются нам от Бога и Ангела Божия, а злые – от бесов. Прп. Григорий Синаит говорит, что злые «помыслы суть слова бесов и предтечи страстей. Вещи сами по себе рождают простые помыслы; бесовский же прилог порождает помыслы злые».

Авва Дорофей говорит, что для нашего спасения в борьбе со грехом нам прежде всего нужно смирение, как и псалмопевец взывает:

Смирихся, и спасе мя Господь

(Пс. 114, 5).

Сам Господь наш Спаситель, желая видеть нас кроткими, поучает всех:

Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем

(Мф. 11, 29).

Говоря о Христовом смирении, преподобный Исихий пишет: «Сказал аще Господь:

Иже убо смирится яко отроча сие, той есть болий во Царствии Небеснем

(Мф. 18, 4);

Возносяйся смирится

(Лк. 18, 14).

От Мене

, – говорит, –

научитеся

. И видишь ли, чему научиться? Смирению. Заповедь Его живот вечный есть, и сия заповедь есть смирение. Следовательно, кто не смирен, тот отпал от Живота».

Блаженное смирение справедливо называют страстоубийцей, ибо «кто приобрел сию добродетель, тот победил все страсти».

Всякому, решившему работать Господу, на первых порах, по словам прп. Макария Великого, принадлежит трудничество – состояние, когда он только силой разумной воли принуждает себя на всякое доброе дело, прислушиваясь к совести, хотя этому не сочувствует сердце.

Трудами деятельной жизни исполняются заповеди Божии и очищается страстная часть души.

Отцы учат, что подвиги нам нужны, хотя они лишь средства ко спасению. Но кто, по словам прп. Исаака Сирина, неся такие труды и подвиги, «не имеет душевного делания, тот лишается и духовных дарований». Для разумных человеческих душ – умных сущностей, мало чем отличающихся от умов ангельских, здешняя жизнь есть борение и жизнь во плоти дана на подвиг. По учению прп. Григория Синаита, нужно болезнование сердечное и труд телесный, делание духовное, ибо

Царствие Небесное нудится, и нуждницы восхищают его

(Мф. 11, 12). Многие много лет делали или делают безболезненно, и поскольку не приболезненно поднимали и подъемлют труды, то оказались и оказываются чуждыми чистоты и непричастными Духа Святого по причине непонесения лютости болезненных трудов. Ибо если, по пророку Исаие, чресла наши не отощатся от труда пощения, если не охватят нас болезни, как рождающую младенца, то не зачнем мы духа спасения на земле сердца (Ис. 21, 3; 26, 18).

Многие из людей хотят наследовать Царст во без трудов, без подвигов, без пролития пота, но это невозможно, ведь и земные блага, как пишет прп. Нил Синайский, «не без трудов достигаются; почему же из-за трудов уклоняемся мы от благ небесных?» Путь Божий есть постоянный крест, который апостолы называют:

Яко вам даровася, еже о Христе, не токмо еже в Него веровати, но и еже по Нем страдати

(Ф л п. 1, 2 9).

Но аще и страждете правды ради, блажени есте

(1 Пет. 3, 14), потому что сделались общ никами страстей Христовых.

Блаженный Диадох учит, что как болезни и труды, так и борьба с демонскими помыслами вменяется нам во второе мученичество. Христианин, если не будет искушен трудами и немощами, не может вместить печати добродетели Божией, по слову Господню:

Молитву отцы называют матерью добродетелей, соединяющей с Богом, беседой и восхождением ума к Богу, оплотом духовным, без которого нельзя выходить на брань против духов злобы поднебесных. Молитва раскрывает саму сущность христианской жизни и поэтому важнее всякого другого делания.

Об этом ясно учит Евангелие. Так, Марфа, заботясь об угощении, показала нам пример лишь деятельного служения ближним, в то время как Мария, ее сестра, избрав благую часть и сидя у ног Иисусовых, подала нам образ более богоугодного делания – созерцательного молитвенного предстояния.

Ублажая эту

благую часть

богообщения, Илия Екдик говорит, что для деятельной жизни служение, труды, посты и бдения лишь «препоясание чресл», ибо этим человек восходит на ступень созерцательной жизни, для которой молчание и молитва суть уже

светильники горящие

(Лк. 12, 35).

В своих главах о молитве блаженный патриарх Каллист с особым молитвенным вдохновением поучает о тайне Царствия Божия, сокрытого внутри нас. Он пишет: «Если хочешь держать настоящее делание молитвы, подражай гусляру, который, преклонив немного главу и ухо обратив к струнам, искусно ударяет по струнам и, извлекая гармонические звуки, услаждается их мелодией. Ясен ли тебе пример сей? Гусли – сердце; струны – чувства; бряцало – память Божия; гусляр – ум… Ум памятью о Боге и Божественных вещах извлекает из богобоязненного сердца чувства святые, от которых сладость некая неизреченная исполняет душу, и ум, чистым бывая, освещается Божест венными озарениями. Гусляр ничего не видит и не слышит, кроме своей мелодии, которой услаждается. И ум во время молитвы действенной трезвенно углубляется в сердце и ничему уже внимать не может, кроме Бога. Все внутреннее его изрекает к Богу гласом Давида:

Прильпе душа моя по Тебе

(Пс. 62, 9). Тогда на земле сердца обретается вода живая, духовная, льющая ключом».

Кто стяжал это сокровище – умное трезвение души, подобно живой воде, движимой Духом, тот познал любовь Божественную, а кто на земле не наслаждается плодами Духа, тот и не получит их и в будущей жизни. Так, вожделенная молитва, которая для новоначальных бывает хлебом, для других – слезы, для иных – вино благоухающее.