А.Семенов

МОЙ ЧАС

Где ловить на новом водоеме, рыболову сразу и не сообразить. В таком неведении был я, когда в начале июня 1976 г. попал на Рижское водохранилище, родившееся между Саласпилсом и Кегумом. Сюда, на стремительную Даугаву, меня в течение многих лет тянул как магнит неповторимый, захватывающий клев голавля. "А что будет теперь?" - думал я, шагая по отвесному берегу. Река сильно раздалась вширь, пополнела, утихомирилась, улеглась меж крутых берегов и, казалось, безмятежно отдыхала от многовекового бега по каменистому ложу. В ее новых глубинах потонули мои заветные перекаты, косы, мыски, валуны и выступы, в районе которых еще год назад таились в засадах голавли, готовые молниеносно метнуться за упавшими на воду жуком или бабочкой, стрекозой или кузнечиком. Все, что раньше помогало мне ловить эту рыбу, исчезло. Не без грусти гадал: "Где ж теперь искать буяна? Да и можно ли его ловить здесь наплавом? Неужели настал конец увлекательной рыбалке?"

Отступить, сдаться без боя не хотелось. А потом появилась и надежда, что еще не все потеряно: ведь я знал берега, которые стали теперь дном водохранилища. А это уже кое-что! Надо, решаю, прежде всего определить, есть ли тут хоть какое-нибудь течение. Вспоминаю: на Кегумском бывает, когда вода то убывает, то прибывает. Значит, оно должно быть и здесь. Ищу подтверждения, шарю взглядом по зеркальной глади водохранилища и вскоре замечаю дощечку. Хоть и медленно, все же подвигается она в сторону Риги. "Хорошо. И при таком течении, - уверяю себя, - можно ловить наплавом. Лишь бы голавль поскорей выходил на поверхность воды..."

Голавль же не спешил покидать глубины. Ему пока нечего было делать наверху: стоявшее ненастье задержало массовый вылет крылатых, в частности садового хрущика. И все же смотрю - а не вскинется ли где-нибудь осторожная рыба?.. Но она не подавала признаков жизни. "Ничего, - обнадеживаю себя, выйдет, когда полетят и начнут попадать в воду всякие жучки, бабочки, и стрекозы. Вот только где голавль будет охотиться за ними?"