С самого утра Катка чувствовала себя не в своей тарелке. Все в буквальном смысле валилось из рук: сначала выпала зубная щетка, затем разбилась чашка с чаем, а напоследок она умудрилась расколоть гжельский графин.

Определенно – сегодня не ее день.

В полдень Катарина отправилась за продуктами. Наталья была занята приготовлением обеда, посему затаривать сумки пришлось в гордом одиночестве.

В супермаркете Катка вспомнила, что забыла дома список продуктов, оставленный Наташкой на журнальном столике. Настроение опустилось на нулевую отметку: захотелось кричать, плакать и топать ногами одновременно.

Бросая в тележку все подряд, Катарина постепенно закипала, злясь на всех и каждого – в первую очередь на себя. У прилавка со сладостями она заметила ревущую девчушку лет шести. Розовощекая кроха, облаченная в заячью шубку и пушистую серую шапку, оглушала торговый зал своими децибелами.

Ну а дальше – все как и полагается в подобных ситуациях: вопросы, вопросы и еще раз вопросы. Понимая, что выглядит глупо, Катарина лепетала про Галину, крем в холодильнике и просьбу свекрови. С сотрудником правопорядка Копейкина беседовала в квартире все той же соседки, Тамары Никаноровны.

Позже выяснилось, что смерть Аллы Денисовны Савушкиной наступила от удара по затылку тяжелым тупым предметом. Обнаружился и сам предмет. Им оказался молоток, валяющийся у двери Клюевых.

Человек в белом халате пытался привести в чувство Арсения. Сначала он под нос Клюева поднес ватку, смоченную нашатырным спиртом, потом тормошил его за плечи и бил по щекам. Мало-помалу мужик стал возвращаться из забытья.

Приехала встревоженная Галка. Кинувшись Катке на шею, Клюева запричитала:

– Это я во всем виновата! Я оставила его одного!