Внезапно у меня появилось чувство, что за мной следят. И это были не какие-то женские страхи или догадки, а твердая уверенность. В свое время мне довелось поработать в одном разведывательно-диверсионном спецподразделении КГБ, где интуицию развивали на раз. Желание выжить заставляло просчитывать наперед все возможные пути развития событий, предугадывать опасность. Лишенные дара предвидения просто не возвращались с задания. Теперь я вспоминаю то время, как страшный сон. Иногда просыпаюсь посреди ночи в поту с криком, пугаю тетю, которая спит в соседней комнате. Мне очень повезло, что удалось вырваться из сетей спецслужб живой, с нормальными мозгами и без серьезных увечий. Однако все навыки, полученные и в Ворошиловке – спецвузе КГБ, – и после, при стажировке в силовых структурах, остались, и сейчас, на «гражданке» они снова помогали мне выжить. Немногим больше года я работала телохранителем, здесь, в Тарасове, и уже успела обзавестись кучей врагов, желающих моей смерти, поэтому, когда мне казалось, что за мной следят, – это были не пустые подозрения.

Я с праздным видом сидела в летнем кафе: бокал сока в одной руке, в другой – тлеющая сигарета. Делала вид, что наслаждаюсь видом оживленной проезжей части, а сама незаметно исследовала глазами все вокруг, стараясь определить того, кто меня пасет. Достала зеркальце, сделала вид, что поправляю макияж. И вот оно! Серебристая «Хендай» с тонированными стеклами на противоположной стороне улицы. Пять минут назад машина притормозила за киоском с разливным пивом и с тех пор так и стояла. Из нее никто не вышел. Не было вообще никакой активности. Подозрительно? Возможно, но что, если шофер просто кого-то ждал, или разговаривал по телефону, или еще что-нибудь делал, что не сделаешь во время движения в плотном транспортном потоке? Я так думала, пока не почувствовала на себе чей-то враждебный взгляд. Прислушавшись к внутренним ощущениям, я поняла, что наблюдают за мной именно из стоящей машины. Теперь предстояло быстро понять, кто это может быть. От этого могла зависеть моя жизнь. Сюда, в кафе, меня пригласил клиент – один бизнесмен, занимающийся торговлей и производством продуктов питания. Он вышел на меня через общих знакомых вчера вечером и предложил встретиться сегодня в этом самом кафе. Люди в «Хендай» могли быть посланы как клиентом, чтобы разведать обстановку, так и теми, от кого он хотел защититься. Третий вариант – это люди из моего прошлого, скажем, друганы какого-нибудь бандита, упрятанного с моей помощью в тюрьму или погибшего при наезде на моего клиента. Два последних варианта были одинаково неприятны, и я незаметно опустила ладонь правой руки в сумочку. Пальцы коснулись холодной стали массивного затвора-кожуха, скользнули вниз по горизонтальным ребрам рукоятки. Стиснув рукоятку, я одним пальцем сняла пистолет с предохранителя. Затем, как ни в чем не бывало, отпила из бокала сок через соломинку. Теперь незваным гостям лучше было держаться подальше. Я могла в случае чего стрелять прямо через сумочку, и никто бы ничего не заметил. Самозарядный пистолет «Гюрза», лежащий в моей сумочке, был снабжен отличным глушителем, а пули с вольфрамовым сердечником пробивали любой бронежилет, бронированное стекло и салон легко бронированного автомобиля. Поставив бокал на стол, я взяла сотовый и посмотрела на часы. Клиент опаздывал на тридцать минут. Это заставляло нервничать. Вдруг мой сотовый, лежащий на столе, завибрировал. Волевым усилием я подавила в себе желание отшвырнуть его от себя, столь велико было напряжение. По туго натянутым нервам словно хлестнули кнутом. Звонила тетя Мила, притом по номеру экстренной связи. Неужели они добрались до нее?! Под «они» я имела в виду неизвестного противника. Палец вдавил кнопку «соединить»:

– Алло, тетя, что случилось? – Я старалась говорить спокойно, а глазами продолжала следить за серебристой иномаркой с тонированными стеклами.

– Женя, успокойся, все нормально, я хотела с тобой поговорить, – ответила тетя, нисколько не смутившись своего поступка.

– Тетя, как ты могла?! – искренне возмутилась я. – Мы же договорились, что по этому номеру ты будешь звонить лишь при угрозе твоей жизни! У меня чуть сердце не оборвалось!

Тарасовский яхт-клуб со странным для этих мест и заманчивым названием «Византия» находился на берегу Сомовского водохранилища в пятнадцати километрах от города. С начала девяностых до позапрошлого года это заведение являло собой жалкое зрелище и деградировало по нарастающей. Завод, за которым числился клуб, постоянно банкротился и кочевал от владельца к владельцу. Яхт-клубом никто серьезно не занимался. Все разваливалось, приходило в запустение. И если бы в один прекрасный день не явились инвесторы с полными чемоданами денег, то он так бы и исчез с карты города, превратился бы в призрака. Но «Византии» повезло. Инвесторы взялись за дело всерьез. Места вокруг водохранилища были живописными: холмы, поросшие лесом: дубы, сосны, липы, чистый воздух. Поблизости – никакой промышленности. Новые хозяева мигом насыпали пляж, построили новые причалы, гостиницу, сервисный центр для обслуживания яхт, несколько бунгало для VIP-гостей, площадку для гольфа и еще массу объектов сферы развлечений, превратив, таким образом, место в закрытый клуб для деловой, спортивной и культурной элиты. Здесь можно было провести, например, корпоративное мероприятие, конференцию, тренинги, деловую встречу. И, наконец, просто оттянуться на полную катушку. К твоим услугам все, что можно себе вообразить: ресторан, ночной клуб, казино, бильярд, боулинг. Летом – прогулки под парусом, на теплоходе, скутерах и водных мотоциклах, на скоростных катерах на подводных крыльях, дайвинг и подводная охота, а также вейкбординг, катание на водных лыжах и параглайдинг. Зимой катание на собачьих упряжках, снегоходах, каток, горки, рыбалка у проруби, русская баня… Да всего и не перечислишь. В общем, большинство моих клиентов обожали решать свои дела именно здесь, мне же, по роду профессиональной деятельности, приходилось находиться рядом и молча взирать на то, как они отдыхают, расслабляются. Я следовала за своими подопечными везде, где только можно и нельзя – и на гонки катеров, и на подводную охоту, носилась на снегоходе. Как телохранитель, я должна была уберечь клиентов не только от каких-то там врагов, но в первую очередь от них самих, чтобы они не свернули себе шею на снегоходе или не разбились на катере. Задача, надо сказать, не из легких. Благодаря своим стараниям я познакомилась почти со всем персоналом «Византии» и теперь свободно могла посещать это место, хотя клуб и считался закрытым.

В этот день на контроле стоял знакомый парень. Завидев меня, он поздоровался с улыбкой до ушей и без вопросов пропустил, подав напарнику сигнал, чтобы тот поднял шлагбаум. Мы проехали, и тетя зашлась от восторга, обозревая окрестности:

– Женя, как тут красиво-то стало! Как они быстро все построили! Помнишь, в прошлом году мы отдыхали с тобой на пляже, а здесь только еще столбы торчали?

– Ага, – буркнула я и свернула с дороги на стоянку.

Через десять секунд мы уже прогуливались по гостевому причалу. В акватории водохранилища тем временем выстраивались небольшие крейсерские парусные яхты, а приятный женский голос по громкой связи вещал, что начинается восьмой этап соревнований в командном зачете для яхт класса «Open 800». А победителем станет команда, набравшая наибольшее количество очков по шести лучшим этапам.