Павел учит как о первом пришествии Господа нашего, так и причине пришествия, ибо, исчисляя тяжкие злодеяния людей прежде пришествия Господа, раскрывает и показывает, что пришествие это случилось по причине их злодеяний. Язычников он подвергает обвинению в грехе (против) природы (закона естественного), так как, говорит, подвергая суду других, вы тем самым показываете себя хорошо знающими, что есть зло, а, значит, не другим, но именно вам не должно его делать. Подвергает обвинению в грехе против закона (данного в откровении) и народ (Израильский), ибо когда говорит говорящий: не прелюбодействовать, — прелюбодействуешь (Рим. 2:22), то показывает, что Иудеи, хотя знали, но не желали исполнять (закон). Этими словами Павел доказал истину (своего обвинения) и назвал волю (человеческую) виновной, чем указана необходимость дарового (благодатного) целителя, — как для народа (Израильского), так и для язычников. Исцеление — это крещение, которое благодатью своей дает жизнь всем людям, а то, чем те и другие могут хвалиться, происходит отнюдь не от собственных их дел, поскольку они были повинны смерти, — но от веры в Того, Кто смертью Своей разрешил долг. После говорит о вере, которая оправдала Авраама до обрезания, а потом продолжает о законе (установленном после греха) Адама, через которого смерть воцарилась в мире. Вспоминает о грехах, которые возымели силу в сердцах, и для уничтожения которых закон Моисея был недостаточен. Вот об этих-то, как и о других предметах, содержащихся в том Послании, Павел и пишет к Римлянам.

(Ст. 1–4). Павел, говорит, призванный 

[12]

, то есть призванный на пути в Дамаск явившимся ему Иисусом Христом, Который послал его проповедовать Евангелие Свое (Деян. 9:6). Не говорит: тогда я призван был, когда избран, — но уже избран, как сотоварищи мои, прежде чем появился мир для проповедания Евангелия Божия. Как то, так и это, Римляне, — одно Евангелие, один Благовестник, о Котором искони засвидетельствовали священные книги пророков, сообщая обетование о Сыне, Который в последние времена явился среди них (Израильтян), облеченный плотию, произшедшею из племени Давидова, — и открылся как Сын Божий. Каким же образом открылся? Силою и святостью Духа, то есть Своими силами и дарами, которые с Духом Святым нисходят на Его учеников. Тот, сказал Павел, Который воскрес из мертвых. Никто не воззвал Его к жизни. Мертв был и стал жив. Сочтенный за мертвеца по телу, которое принял, но Живой по причине Божества. Потому и сказал: определен Сыном Божиим. Не сказал: воззван к жизни, — дабы не противоречить своим словам, но — Себя Самого воззвал от мертвых, так что Он же и пророчества Свои исполнил, и удостоверил.

(Ст. 5–6). Чрез Которого мы приняли благодать. Баней крещения мы получили также и апостольство вместе с дарами Святаго Духа, чтобы именем Его нам возвещать не дела нечестивые и гнусные, и не ту мерзостную жизнь, о которой мы упомянули. И вы, Римляне, будучи призванными, не лишитесь благодати, пославшей нас к вам.

(Ст. 7–8). Всем сущим в Риме, призванным святым, то есть оглашенным и омытым крещением. Святыми стали крещенные, получив очищение, данное в крещении; омылись, говорит, и освятились (1 Кор. 6:11).

Мир вам и благодать от Бога Отца нашего

, Который вас призвал и в усыновление Свое принял,

и Господа нашего Иисуса Христа

. Не сказал: чрез Господа нашего Иисуса Христа, но: благодарю Бога чрез Иисуса Христа. Перед этим сказал: от Господа, — дабы показать Божество; теперь же говорит: чрез Господа, — чтобы показать также и человечество. Вера ваша, великая как ваш город, возвещается во всем мире.

(Ст. 9–15).

(Ст. 16–17). Ибо я не стыжусь Евангелия моего именно за Крест, в нем возвещенный, ибо он есть сила Божия, которая совершает то, что мятежные язычники приводятся к послушанию: и Евреи, и язычники, верующие в него, получают верное спасение. Правда Божия, то есть жизнь древних, в нем открывается от веры в веру, от веры Авраама в веру сынов Авраамовых. Что это так, как я сказал, показывают Писания, которые говорят:

(Ст. 1–16). Посему неизвинителен ты, человек, если говоришь, что ты не знаешь этого, ибо чем [каким судом] судишь другого, себя самого осуждаешь, — вместе с товарищем своим ты осуждаешь себя самого. Если делаешь то же, то неужели думаешь ты, судящий делающих таковое, что избежишь Суда?

(Ст. 17–27). Ты, который знаешь и величаешься, — и это величание может быть полезно для тебя, если все, что написано в законе, — все исполнишь; но если согрешишь против закона, то: твое обрезание сочтется необрезанием.

(Ст. 28–29). Ведь (ибо) Иудей не тот, кто по наружности (таков), и не то обрезание, которое в наружности на плоти; но обрезание сердца в духе, не письмени, — то есть по закону природы (Духа Божия), а не по обрезанию, (завещанному из) книг Моисеевых. Радость его есть не пред очами людей, но пред взором Божественным, испытующим сердца. Какая же польза, если тело твое носит божественное знамение обрезания, а помыслы твои подобны тем, которые не запечатлены знаком веры? Итак, похвала обрезанием незаконна и сожительствует с ложью, похвала же верой выше всего.

(Ст. 1–3). Итак, какое преимущество имеет Иудей, или какая польза (от) обрезания? Если Бог требует обрезания сердца, то многообразно удостоверено это, то есть объявлены были [т. е. им, обрезанным; греч.: «вверены были»] словеса Божии и польза от обрезания. Бог сказал так: вы должны обрезываться. Так как Авраам и Сарра доселе были бесплодны, то Бог в удостоверение установил обрезание, — то есть веру Авраама превознес между народами, которые не знали веры. Так что если бы спросили у Авраама: для чего ты сделал это? — он ответил бы им: то знак, которым запечатлевается вера поколения моего; сыны, которые родятся от меня, бесчисленные, как звезды небесные и песок на берегу морском, так будут обрезываться (Быт. 17: 10). И хотя некоторые между язычниками слышали и не уверовали, но многие уверовали и обрезаны были. Кроме того, пользу обрезания показывает и в том, что оно знаменует невинность, как если бы кто отвязал печать у кого-либо для доказательства родства.

(Ст. 4–5). Есть, говорит, Бог истинен в правосудии, то есть справедлив в истине, и без закона не оставил и самих язычников; всякий же человек лжив, говорит, по законам Моисеевым, ибо ни у кого не было силы исполнить их. Если же законы не были даны, то каким образом удостоверяется то, что говорит: да оправдаешься в словах Твоих и победишь когда судят Тебя (ср.: Пс. 50:6), то есть когда с Тобою спорят? Адам осужден после нарушения закона; сыны его также знали, что без нарушения они не будут осуждены; как и через Нафана (Бог) осудил Давида и победил, ибо написал:

не убивай, не прелюбодействуй

(Исх. 20:13–14). Итак, справедлив Бог в суде Своем, которым полагает наказания на преступающих законы сердца, правосудно данные Богом. Бесстыдные и упорные (грешники) совершали зло и говорили: неправда наша Божию правду совершает, и наша ложь — Его истину. Если же моей лживостью возвеличивается Его истинность, то зачем еще осуждать меня, как бы я виновен был пред Ним, говоря это? Поскольку, хотя и сказал: победишь в суде твоем, — но не для нашего осуждения, а для победы правды написал законы в сердцах наших. Если же это так, то неправда наша правду Его утверждает [по-греч. буквально: «составляет»].

(Ст. 6–8). Но придите и, как люди [т. е. «по-человечески», многие переводы опускают], исследуем: если это так, то как же Бог судит мир? Должны, говорит, быть законы, хотя бы они и даны были в осуждение тех, которые их приняли. Но Бог не с такой целью дал законы, (ибо) уверовал дом Моисея и другие, которые были оправданы благодаря этим законам. И это подобно тому, что сказал: и не как злословят нас, говоря, станем делать зло, чтобы пришло добро, ибо имели обыкновение говорить: где увеличился грех, там преумножилась благодать (Рим. 5:20) 

(Ст. 9–18). Что пользы нам, если мы преимуществуем? То есть: что за польза нам, если так вам кажется? Осуждаем ли мы Иудеев и язычников, когда говорим то, что написано: что нет праведного ни однаго, ни ищущаго Бога. Но Он смешал всех и язычников поставил вместе с Иудеями, дабы тех и других объявить состоящими под грехом. Указывая на это, говорит: гроб отверстый гортань их, устами своими коварствуют (ср.: Пс. 13:1–3). Дабы отвечать (соответственно) законам, ибо весь спор был о них, апостол пишет: мы знаем, что закон если что говорит, сынам закона говорит, — и тем, кои только хвалятся (им), говорит: уста их да заградятся. Каким образом? Приведенными словами: нет праведного ни одного, никто не творит милостыни, и другими, ибо пророки предали памяти (потомства) деяния их.

(Ст. 19–20). Так обессиливает их, когда одним словом повторяет (все вышеприведенное из Писания), говоря: всякие уста да заградятся, — ибо из тех дел закона не может быть, чтобы открывались уста сынов закона. Итак, похвала тех и других заключается не в законах обвиняющих, но в благодати искупления, ибо из закона проистекает познание грехов, то есть правда, в них (содержащаяся), была мерой всех совершенных нами зол.

(Ст. 1–5).

Что же, скажем, — Авраам, отец наш, обрел по плоти? —

то есть почему же сыны упорные произошли от поколения его? Ибо если Авраам от дел оправдался, то имеет чем хвалиться от дел, которые его оправдали, — но не (в отношении) к Богу, который пожалел его. Потому Писание не говорит, что Авраам сделал, и это вменено ему было в правду, то только: поверил он Тому, Кто нечестивых [греч.: «верующему в Того, Кто оправдывает нечестивца»] оправдывает, и это вменено ему в правду (ср.: Быт. 15:6). Если таким образом желаете оправдаться, то какую имеете нужду в обрезании? Ведь вера оправдала Авраама до обрезания, ибо делающему награда не вменяется по благодати, но по долгу, между тем награда вменена Аврааму по благодати. Но если, говорит, вы хвалитесь делами вашими, то мы прибегаем к Аврааму, который, как и мы, был немощен и был оправдан чрез веру. Если бы народ (Израильский) и язычники остались верны своим законам, то по заслуге — и награда. Но если все согрешили и потому неспособны к восстановлению, то уже оправдываются чрез благодать. То есть когда, как Авраам, уверуют в Того, Кто грешников оправдывает, — и все для раскрытия того, что помилования благодатью желают те, которые, став несчастными, уповают на закон.

(Ст. 6–9). Продолжает: Давид говорит: блажен тот, кому Бог правду Свою вменил, дабы показать, что Бог оправдывает его без дел.

Блажени, ихже оставишася беззакония

(Пс. 31:1). Приди, говорит, рассмотрим: в чем это блаженство? В необрезании? Но они уверовали, и покрыты грехи их через крещение. В обрезании? Но они ежедневно обнажают его (блаженство), и законы жертв бесчестят его, то есть открытием грехов, которые допускались во время жертв.

(Ст. 10–12). Опять речь его останавливается на необрезании Авраама. Итак, говорит, как вера вменяется Аврааму в правду? — Когда он был в обрезании или в необрезании? Смотри, говорит, какова сила веры. Не написано, что Авраам оправдан, когда принял обрезание, но когда уверовал. Впрочем, не пренебрегал им и не считал его бесполезно данным, но поставил его как венец, оканчивающий победу. Венец не есть победа, но удостоверяет победу. Обрезание установил как знак, чтобы осудить оправдание, которое было в необрезании, — то есть оправдание, которое получил в необрезании, чтобы быть отцом всех верующих в необрезании, так что как ему, так и им вменится вера в правду, и он назовется отцом обрезания для тех, кои следуют по путям веры в необрезании Авраама.

(Ст. 13–14). Ведь не через закон, который дан спустя четыреста [для округлости опущено тридцать, но в толковании на Послание к Галатам (3:17) оно читается] лет (Гал. 3:17), давалось обетование Аврааму, что он будет наследником мира, но через правду веры. Если же от закона было бы наследство, то тщетна была бы вера, тщетно обетование, ибо исполнения закона быть не могло. Потому Бог дает другу предварительное обетование вне закона; впрочем, о грехах, которые были вопреки правде, предвозвещение выражено кратко, только сосредоточил его в благословениях, — и это ради закона, что все могло препятствовать проклятиям.

(Ст. 15).

Когда Евангелие чрез Павла достигло Коринфян, и они получили Духа, ими овладело надменное тщеславие из-за благодатных даров Духа. И каждый из них начал стараться о том, чтобы привлечь к себе ближнего своего. Как только учитель приобретал какого-либо ученика, он тотчас же спешил крестить его, дабы кто другой не предупредил крещением его и не назвал его своим именем. Хотя и новое учение проповедовали эти люди, но предпочитали прежний образ поведения. Правда, секты различались по обетам, так что школы Платона и Аристотеля не имели таких обетов, однако же и у тех, и у других остался тот же нрав разномыслия. Так, между начальниками их и учителями был один еврей, и он, величаясь над товарищами своими, предавался гордости; другой отличался мудростью; иной был богат и раздавал щедрые милостыни. Один был одарен пророчеством, другой родом языков, третий толкованием языков, а иной превосходил другого тем, что терпел за Евангелие преследование и мучение. И тогда как каждый из этих учителей высокомерно величался тем, что имел, ученики их еще более, чем они, превозносились той похвальбой своих учителей.

Потому апостол со смирением написал им, говоря так:

(Ст. 1).

Павел Апостол Иисуса Христа волею Божиею

, которая совершена ради обращения вашего,

и Сосфен брат

. Участником своим в послании апостол соделал брата, дабы научить их, что если брат ради смирения Павла так превознесен, что вместе с апостолом его имя написано в послании, то насколько более подобало им быть равными и единомысленными между собой, когда они находятся почти в одинаковом положении.

(Ст. 2–3).

Церкви

Коринфян, которая была нетверда,

со всеми призывающими имя Господа нашего Иисуса Христа во всяком месте

, то есть не утвердившимися еще (в вере).

(Ст. 4).

Благодарю Бога моего всегда

за то, что вы нимало не уступаете во всякой

благодати

, данной другим Церквам. Но вот одного нет у вас — ожидания откровения Господа нашего, чтобы чистыми и непорочными оказаться нам в день тот.

(Ст. 10).

Умоляю вас, братия, чтобы одно и тоже говорили (слово имели) вы все, и не было у вас разделений

, но будьте все

в одном и том же разуме и в одном и том же мнении

; вместо того, чтобы как теперь иметь разные мысли.

(Ст. 11).

Ибо известно стало мне о вас, братия, от Хлоиных

, которые известили меня не для того, чтобы обвинить вас, но потому, что сокрушались о вас. Итак, известно мне,

что споры есть между вами

.

(Ст. 1).

И я, когда приходил к вам, братия, не в превосходстве речи

, то есть не с мудростью риторов и не с искусством поэтов возвестил я вам

тайну Божию

.

(Ст. 2).

И не разсудил я

в уме своем, чтобы

мне знать что-либо более, кроме Иисуса Христа, и Сего

(притом)

распятаго

.

(Ст. 3).

И я в немощи и страхе и трепете многом

, а совсем не в гордости и похвальбе,

был у вас

.

(Ст. 4).

И речь моя и проповедь моя не в обольстительных мудрости словах

, но в делах

духа и силы

, то есть в делах (доказательствах) из Писаний Духа и в силе чудес.

(Ст. 5). А это я делал для того,

чтобы вера ваша не была

(состояла)

в мудрости человеческой, но в

самой

силе Божией

.

(Ст. 1–2). Но хотя вы имеете в себе дела Духа, однако

я не мог вам говорить как духовным

людям, а

как младенцам

, которые начинают слушать Евангелие,

во Христе молоко вам дал в питье, а не твердую пищу, потому что вы плотяны

.

(Ст. 3–4).

Ибо когда между вами зависть и спор

из-за умножения и увеличения слушателей и из-за названия их именем каждого из вас,

то не платяные ли вы?

(Ст. 5). Даже мы, ваши учители, что мы такое? Не

служители

ли, то есть посредники,

чрез коих вы уверовали?

(Ст. 6). Ибо хотя

я насадил, Аполлос полил, но Бог возращение дал

.

(Ст. 7). Итак, не от учителей ваших и не от ваших наставников, но от Бога возращающего.

(Ст. 1).

Так нас да

считают люди,

как служителей Христа и домостроителей тайн Божиих

, а потому не называйтесь именем кого-либо из нас или из других.

(Ст. 2).

А от домостроителей впрочем требуется

(именно то),

чтобы верным каждый оказался

.

(Ст. 3).

Для меня же

даже за

поношение служит

[русск.:

очень мало значит

; слав.:

не велико есть

]

, чтобы я вами судим был

 

[16]

, или когда-либо сыном человеческим 

[17]

.

(Ст. 4). Но хотя я знаю, что нисколько не обвиняюсь вами, и моя совесть (дух) ни в чем не упрекает меня,

однако не этим

, то есть не тем, что моя совесть (ум) нисколько не обличает меня, уже

оправдан я

, ибо не совесть (ум) моя есть мой судья, так как

судящий меня Господь есть

.

(Ст. 5). Поскольку же Он оправдывает меня в сознании или совести,

то посему прежде времени не судите

меня,

пока приидет Господь

, Который и осветит сокрытое, втайне соделанное,

и откроет намерения сердечныя, и тогда похвала будет каждому

объявлена

от Бога

Судии.

Великое и тяжелое гонение началось против Евангелия; Коринфяне терпели скорбь по силам своим, а апостол — свыше сил своих. Несмотря на то, апостол, пренебрегая бедствиями, окружавшими его со стороны Асийцев, спешил послать Тита для утешения и укрепления Коринфян. И когда тот возвратился от них и сообщил ему о терпении их в перенесении бедствия, то святой Павел возрадовался и возвеселился, и написал к ним о бедствии ради них Аполлоса, дабы благодаря гораздо сильнейшим страданиям, явленным на его примере, их сравнительно умеренные страдания, которым они подверглись сами, казались бы в глазах их более легкими. Кроме того, написал, чтобы при получении этого Второго Послания Коринфяне простили и оказали милосердие к тому, кого сам апостол подверг наказанию в Первом своем Послании, ибо он доказал твердость и непоколебимость веры своей в перенесенных им страданиях, в сердечном сокрушении и в бедствиях, постигших Коринфян. Итак, ввиду раскаяния его и твердости во время гонения, апостол написал, чтобы оказали ему снисхождение, впрочем, отнюдь не принуждая их к тому, а только прося и умоляя.

(Ст. 1).

Павел Апостол

, не

чрез

Иисуса Христа, но

Иисуса Христа чрез волю Бога

(говорит так), дабы выразить свою близость (ко Христу) и устранить мысль о том, что он чужой Ему.

И Тимофей брат

, — то есть святой Павел унизил себя, ибо свое имя написал рядом с братом (Тимофеем) в послании к гонимым Коринфянам.

Церкви Божией, сущей в Коринфе

, которая подверглась бедствию, и

святым, сущим в

странах

Ахаии

, переносящим страдание и гонение в терпении.

(Ст. 2).

Благодать вам и мир от Бога Отца нашего

, Который соделал вас достойными усыновления Ему,

и (от) Господа нашего Иисуса Христа

, соделавшего вас ближними Своими и сонаследниками Своими.

(Ст. 3).

Благословен Бог Иисуса —

ради плоти,

и Отец милосердия —

ради усыновления. В словах: мир вам

от

Бога Отца нашего Иисуса Христа, — как бы содержится разъяснение того, что говорит теперь:

Бог Иисуса Христа

.

(Ст. 4).

Утешающий нас во всех скорбях наших —

или чрез учеников, которые умножались у них, или посредством сил и чудес, совершенных чрез них, —

дабы нам

прочих,

находящихся в скорби, утешать

словом, слышанным от нас, и терпением в страданиях, которое видят в нас, и

теми молитвами

, то есть

ради тех молений

[греч.:

утешением, которым утешаемся сами от Бога

], которые воссылаем Богу за вас, дабы вы в состоянии были терпеть, как и мы.

(Ст. 5).

Поелику, как умножаются страдания Христовы в нас, так и чрез Христа умножается моление

[другое, более точное чтение:

утешение

, как и сир. (Вальт.)]

наше

, то есть открывает дверь к тому, чего просим.

(Ст. 1). Я решил в сердце своем

опять в огорчении не приходить к вам

.

(Ст. 2).

Ибо если я

, ваша утеха,

огорчаю вас

, то

кто же обрадует меня

и вас,

если не

сокрушение и раскаяние того,

кто огорчен от меня?

(Ст. 3).

И сие самое

для того

написал я вам

в Первом моем Послании,

чтобы, когда приду, не

огорчали меня своими дурными делами

те, коим надлежало бы радовать меня

своими добрыми делами. Ибо и

уверен

, и знаю,

что

эта

моя радость

добрым делам того, кто раскаялся, и его товарищей, которые смирились,

всех вас есть

радость.

(Ст. 4).

И великою скорбью

, меня угнетающей отовсюду,

и стеснением сердца

, которое имею из-за вас,

написал я

это

вам со многими слезами

чрез Аполлоса, —

не для того, чтобы огорчать вас

, то есть не с целью досаждать вам скорбями моими,

но дабы узнали вы любовь, которую имею преизобильно к вам

. Я перестал даже молиться о том, чтобы освободиться мне от окружающих меня искушений.

(Ст. 5).

А кто огорчил

, взяв жену отца своего, то

не

он один только

меня огорчил

, ибо он

отчасти

, (то есть только) по мере своей опечалил меня. Может быть, указывает этим на прежнее их согрешение, дабы как он простил их, так и они пусть простили бы того грешника.

Да не отягчу всех вас:

или чтобы не сказать против всех вас, или я не отяготил всех вас прошением от всех вас.

(Ст. 1). В этом вы сами являетесь свидетелями, так как мы не

начинаем снова себя самих представлять вам

(не имеем нужды) или от других просить

посланий

(представительных)

к вам

.

(Ст. 2).

Но послание ваше

, то есть проповедь наша,

вы

сами

есте

, как бы

в сердцах наших написанное

, чрез знание и с мудростью

читаемое

посредством нас

всеми людьми

.

(Ст. 3).

Вы являете собою

и удостоверяете,

что

вы

послание есте Христово

, ибо делами вашими как бы из книги возвещается Христос,

чрез служение наше

, то есть чрез проповедь нашу,

написанное

же (послание Христово)

не чернилами или на скрижалях каменных, но Духом и на скрижалях сердца платяных

.

(Ст. 4–6).

Уверенность же такую имеем чрез Христа в Боге, — не потому, чтобы способны мы были помыслить что от себя

, но поскольку мудрость дается нам

от Бога, Который нас соделал

быть

достойными служителями Нового Завета, не

той Моисеевой

буквою, но духом

, то есть возвещается чрез действия Духа.

Ибо буква убивает, а Дух животворит

, то есть Евангелие спасает людей чрез долготерпение, даруя им прощение.

(Ст. 7–8).

Если же служение смерти

, — ибо оно убивало своей правдой, то есть служение, написанное и начертанное (Моисеем) на скрижалях каменных, — получило такую страшную силу, именно ту, облеченный которой, восходил носивший ее Моисей (Исх. 34:29), то сколь

более служение Духа будет в славе

, когда оно гораздо выше первого?

(Ст. 1).

Посему, имея сие служение

, мы ежедневно мучимся ради него, ибо

мы помилованы

для того, чтобы возвратиться, в конце концов, в то место, которое потеряли.

(Ст. 2).

Но отрекаемся

от гнусных обманов, которые закон не побеждал,

не прибегая к лукавству и не искажая слово Божие

, как лжеапостолы,

но откровением

и истиной, которая совершена надо мной на пути в Дамаск (Деян. 9:1),

представляем себя самих

, то есть нашу истинность,

на все совести людей

разные.

(Ст. 3–4). Не закрыто ни от кого наше Евангелие.

Если же и закрыто

, то

у тех закрыто, коим бог сего века

, то есть маммона сего времени,

ослепил умы, чтобы не сиял им свет Евангелия

, в котором проповедуется

слава Христа

, именно страдание Христа,

Который есть образ Бога

.

(Ст. 5–6).

Ибо не себя самих проповедуем

в мире,

но Иисуса Христа, Господа

; страданиями нашими и знамениями нашими мы как бы проповедуем о себе, что мы — слуги Его;

поелику Бог, изрекший

в первый день творения:

из тьмы

, покрывающей дела,

свет да возсияет

, восходя и прогоняя тьму, —

Он был Тот, Кто возсиял в сердцах наших

, дабы познанием просветиться нам, лишенным всяких познаний,

к просвещению

, говорит,

познания славы

не лица Моисеева, но

лица Христова

.

(Ст. 7). Итак,

имеем сокровище сие

сокрытым

в сосудах глиняных

, то есть даны нам эти дары чрез Тело

Христово, — дабы изобилие силы было от Бога, и не от нас

, дабы от Него был успех наш и совершенствование наше, а не от наших дел.