Человека, смотрящего на танцующее пламя, нельзя было назвать старым. Он, конечно, не молод, но ещё крепок и способен уверенно натянуть лук и долго махать мечом. Да и скакать на коне целый день ему не в тягость. И хотя в его пшеничного цвета волосах уже поблёскивали прожилки серебра, но по всему сразу становилось понятно, что это опытный воин, привыкший скорее командовать, чем исполнять приказы.

   Развёрнутые плечи, прямая спина и гордая посадка головы только подтверждали первое впечатление. А то, как человек прислушивался к звукам вокруг него и поворачивался в сторону особо громких, говорило о его готовности к любому повороту событий. Хотя какие неприятности могли угрожать ему посреди стоянки воинов его племени? Но зачастую такая уверенность в безопасности бывает ошибочной, что погубило многих, а сидевший у костра человек не собирался пополнять их число. Об этом же свидетельствовало его оружие и доспехи, лежащие рядом.

   Зябко передёрнув плечами, воин протянул ладони к костру. И хотя одежда на нём выглядела вполне добротной и способной защитить от холода, противостоять исходящей от пламени магии тепла казалось просто невозможным. Но кожаная куртка, отделанная бараньим мехом, штаны из кожи, на ногах короткие сапожки, скорее даже ботинки, голенища которых перетягивались ремешком, служили не только для защиты от непогоды.

   До знакомой речной излучины отряд добрался достаточно быстро, там мы и нашли своё кочевье. Первоначально наше появление вызвало страх, все давно привыкли, что появление вооружённых людей ничего хорошего не предвещает. Нам навстречу даже выдвинулась сотня конных лучников, но скоро всё выяснилось, и эта сотня разлетелась по степи с вестью, что с войны вернулись воины племени.

   Честно говоря, нас уже почти и не ждали, двадцать лет срок не маленький, и надежду в людях племени поддерживали лишь редкие весточки, которые удавалось порой передавать тем или иным способом. А жизнь у оставшихся была тяжёлой, племя после ухода большинства воинов сильно ослабело и постоянно подвергалось нападениям со стороны. Мало того, что более сильными соседями были захвачены лучшие пастбища, так ещё постоянно совершались нападения на стада, из-за чего люди в племени постоянно голодали.

   Моя встреча с женой прошла неожиданно легко, хотя внутренне я не то чтобы боялся, а очень волновался. Как-никак мы расстались двадцать лет назад, прожив вместе два года, и за это время у нас родилось двое детей. Но все беспокойства оказались напрасными, Алана меня сразу узнала, как будто не было долгих лет разлуки и наше расставание произошло буквально вчера. Не успел я подъехать к нашей кибитке, как Алана птицей выпорхнула из неё и с криком "Румон" бросилась на грудь, обхватив меня руками. А я просто гладил её по голове и что-то бормотал из того далёкого прошлого, что помнили только мы. И откуда-то вдруг перед глазами появился туман, всё вокруг стало нерезким и расплывчатым.

   Русы уходили шумно. Большая часть племени, в основном женщины и дети, тронулись в дорогу раньше. В кочевье остались только воины, готовящиеся к возмездию. Где находится враг, его численность и пасущиеся стада, установили давно. Так же давно были известны обидчики, решившиеся нападать на женщин русов, и угонять их стада. Все воины заранее оказались разбиты на нужное количество отрядов, каждый из которых знал свою задачу. К ним заранее прикрепили молодых русов, ещё не завершивших своё обучение воинскому мастерству, им придётся стать пастухами.

   Царь русов, или русских, как их стали называть в последнее время, Гозар, с высоты башни смотрел на молодых воинов, тренирующихся в умении держать строй. Начало нынешнего благополучия заложил легендарный царь Румон, приведший в эти места остатки племени русов. Он договорился с местными об их защите и получении за это платы. А потом в жестокой битве с более сильным противником сумел победить, чем и доказал своё право на её получение, а также управление местными жителями.

   И не в одном сражении, всех их не упомнят и умные греки летописцы, постоянно сопровождавшие Румона в многочисленных путешествиях и записывающие его деяния. Именно он заложил этот город, который и носит его имя, создал армию, способную противостоять любому противнику, пригласил добровольно переселиться в эти места мастеров других народов и предоставил им возможность спокойно работать. И защищал местные племена от набегов кочевников, приводил и сажал на свои земли людей из разных стран, обеспечивая им мирную и спокойную жизнь. А за это получал любовь народа, воинов для своей армии и золото для казны.

   И с его подачи пустила на этих местах корни новая религия. Силой никого не заставлял принимать новую веру, но она постепенно привлекала к себе всё больше и больше людей. За все эти годы территория государства только увеличивалась, а люди богатели под охраной русских полков на границах. Росло количество селищ, в которых люди не боялись прихода чужаков из степи. Живущие в мире и согласии соседи перенимали чужие обычаи, вместе веселились, вместе горевали, и постепенно обычаи разных народов становились общими.

   Мальчик лет десяти, одетый в простые холщовые штаны, такую же рубаху и короткие мягкие сапожки, подбежал к пожилому, скорее даже старому человеку, сидевшему в беседке и читающему книгу. Это был учитель наследника русского царя Будимира, который занимался обучением Славена грамоте и письму, языкам, истории и прочим наукам. Будимир, как и все остальные цари до него, придерживался принципа, установленного ещё царём Румоном - русский правитель должен обязательно разговаривать на нескольких языках, уметь владеть оружием не хуже любого воина и знать историю.

   При этом придерживался сам достаточно аскетического образа жизни и не одобрял в других привычек к излишествам и роскоши, в первую очередь это касалось одежды и пищи. Поэтому многим и приходилось ходить в простой, но добротной одежде, мало чем по внешнему виду отличаясь от обычных воинов.

   Сегодня нам предстоит стать воинами, если мы справимся со своим заданием и останемся живы. Пришла весть, что кочевники из Великой Болгарии пришли в наши места за добычей и рабами. Давно такого не было, обычно чужаки отправляются к полянам или кому другому. Те решили жить сами по себе, вот и ходят к ним гости незваные. Мы их обычно на обратном пути перехватываем, когда они с добычей пытаются домой вернуться.

   Самих степняков продаём в рабство ромейским купцам, а пленников из славян заставляем отрабатывать своё освобождение - они три года трудятся в наших воинских поселениях, а потом могут идти куда хотят. Могут и сбежать до срока, но если такой попадётся среди пленников второй раз, то его тоже продадут в рабы. А так многие после этих трёх лет добровольно остаются на нашей земле. У нас спокойно, а жить мы позволяем каждому, как он хочет, только плати небольшую дань за безопасность.

   Когда у меня закончилось обучение в лагере отроков, дядька Добрыня сказал, что мне предстоит пройти новую дорогу. И сдержал своё обещание. Мне пришлось пересесть с коня на ладью. Пять лет я был на ней воином, вместе с дружиной посетил дальние, а также новые и неизвестные места. Довелось побывать в Херсонесе, Константинополе, пройтись дорогами за Кавказскими горами и проплыть по Каспийскому морю. Плавал и по Дунаю, по Волге и Днепру.

   Конечно, я был не один, со мной всегда были дядька Добрыня и друг Вышата, не считая остальных воинов на ладье. И ходили мы по этим морям и землям не просто так, а с товаром, торговал конечно не я, но поучиться этому не такому уж простому делу пришлось и мне. Были и схватки, как на море, так и на реках, были зимовки и в незнакомых городах, и среди лесов, когда реки сковывал лёд, и приходилось ждать прихода тепла.

   Как ни странно, мне такая жизнь нравилась, она чем-то напоминала ту, что вели наши предки, когда всё зависело только от тебя, твоего умения справиться с врагами и самыми неожиданными неприятностями. Так что помахал я мечом, отбивая нападения, веслом, выгребая против крутой волны, а также пришлось поработать пером. Мой учитель давал мне в дорогу много книг и свитков, а потом требовал отчёта о прочитанном и изученном при каждой нашей встрече.

   Годы пролетели как один миг, а сердце всё помнит, будто бы все события произошли вчера. И организация войск, постройка острогов и крепостей, и самое главное - свадьба с Радой. Все свои чувства описывать я не буду, потребуется слишком много времени. Но это даже и не нужно, самое главное, как и говорил дядька Добрыня, всё было понято правильно - обряд венчания завершил состоявшееся объединение двух народов.

   По прошествии нескольких лет я могу так рассуждать, а тогда в голове не было никаких мыслей, там набатом бились слова - моя Рада. Но закончилось и это бесконечное празднование, и продолжилась обычная жизнь. Мне пришлось вместе с женой уехать в новые места и заняться войсками. В верховьях реки Оскол заложили новую крепость, которую так и назвали - Оскол. Он стал центром новых земель, объединивших славян нескольких племён. То ли пришло время, и соседи осознали необходимость объединения сил, то ли остаётся поверить учителям, что свою роль сыграла моя женитьба - в скором времени к нашему государству примкнули вятичи, северяне и кривичи.

   Хотя это присоединение можно считать достаточно условным. Трудно говорить о едином народе, когда проживающие люди сами порой затрудняются определить, к какому роду-племени они относятся. Хотя нет, как раз после присоединения и образовался единый народ - русский. Здесь раньше обычной была ситуация - в одно место пришли разные племена - шли они сюда со всех сторон, и вот столкнулись между собой - дальше идти некуда, или возвращаться, а там те, кто выгнал их с насиженного места, или устраиваться жить рядом с новыми соседями.

   Ох и тяжёлым оказалось прошедшее время! В один год я потерял почти всех, кого любил, кто мне был дорог. Будто бы я прогневил чем-то Бога. Хотя отец Марк говорит, что это мне испытание. Мол, устоишь сейчас, устоит и земля русская потом. А началось всё с того, что умерла Рада. Произошло это во время родов, ребёнка спасли, но вот её саму не удалось. Но зато она оставила мне Бояна, нашего сына. И теперь часто приходит ко мне ночью и спрашивает про его жизнь.

   Малыш растёт, но вижусь я с ним редко, он полностью должен повторить мой путь, вот только у него будут другие учителя. А через неделю после смерти Рады умер отец, царь Будимир. Во время движения по реке зачем-то отъехал в сторону от охранной сотни и провалился под лёд, там оказалась промоина, занесённая снегом. Вытащить его конечно вытащили, но после этого он буквально сгорел как свеча, за три дня. И я стал царём земли русской.

   - Вот такие новости принесли разведчики от хазар, - закончил Дедята, советник ещё моего отца, занимающийся в том числе и сбором вестей от купцов и прочих прознатчиков за границами царства.

   - Значит, побили арабы хазар?

   Столица земли Русской - город Румон, как и все окрестные, да и не только окрестные поселения, гулял. Это было не обычное празднество, которое порой происходит по всей земле, когда вспоминаются старые, казалось бы забытые боги предков и обряды. Нет, у этого праздника был совсем другой повод - по сложившейся со времён ещё царя Славена традиции, русские цари брали себе жену из простых, не родовитых и богатых, славян.

   Это был своеобразный ритуал, клятва на верность своему народу. Она подтверждала, что цари помнят и защищают его, и никогда чужая кровь со стороны, никакие блага, которые стоят за этим, не разорвут сложившееся единство. Хотя за многие годы даже память о каком-то разделении народа на различные племена исчезла, только всеведущие старцы, да сказители легенд помнят об этом. Но тем не менее, порядок, установленный предками, соблюдался всегда - царской невестой могла стать только девушка из славян, насчитывающая и помнившая не одно поколение своих предков.

   И пусть это был несколько языческий подход, но церковь его одобряла. Да и как она могла протестовать, когда сама являлась своеобразным сплавом языческих обрядов с христианской верой. Да, другой такой церкви не было, да, она не подчинялась никому, хотя можно сказать, что её содержал весь народ земли русской, и она помогала, объединяла самых разных людей своей страны в стремлении к Богу.

   - Государь, они наконец-то собрались с силами и готовы тронуться, - сообщил мне Веслав. - Только что прибыл гонец. Наверное, пока он добирался к нам, войско уже тронулось.

   - Ну что же, этого было не избежать, двум медведям в одной берлоге не ужиться.

   Прошедшие после битвы в Болотной пади годы были мирными. Урок, преподанный соседям, оказался очень наглядным и доходчивым. Прекратились набеги на нашу землю, изменилось отношение со стороны иноземцев, никто не пробовал вставать на пути караванов или приближаться к границам царства. Но тем не менее, жадность порой берёт верх, и кто-то считает, что ему позволено всё. Таких мы наказываем, сначала лишая его возможности действовать против нас, а если не успокоится, то и самой жизни.

   Да, уважение к самим себе у русского народа в результате войны сильно поднялось. Вернее, оно было и раньше, просто в силу доброжелательного отношения к соседям и многим другим людям мы старались его особенно не выставлять. Но это воспринималось как наша слабость, и теперь приходится всех переубеждать. И подобное поведение для многих стало неожиданностью - простоватого и мягкого соседа вдруг сменил гордый и неуступчивый воин, которого иначе как варваром и не называли.

   В степях между Черным и Каспийским морями, 600 лет до н.э.

   По степи рядом, слегка кивая в такт шагам головами, двигались два коня, легко и уверенно неся восседавших на них всадников. Они явно были воинами, и далеко не простыми. Об этом свидетельствовала их броня - на каждом был чешуйчатый доспех, причём не с костяными, а с железными пластинами. На левом бедре у каждого располагался горитос - комбинированный колчан-саадак, одновременно служащий для хранения лука и стрел. С правой стороны на поясе находился акинак - короткий меч.

   -Значит, всё-таки уходишь, Канит? Не передумаешь? - спросил один другого.

   - Ухожу, Спадака. Мне непонятно только одно, почему это вызывает у тебя беспокойство. Мы же кочевники, и наш дом - широкая степь. Или за годы войны со всякими ассирийцами и вавилонянами ты забыл об этом?

   - Конечно нет, Канит. Но перед нами те же степи, и если тебе так надоели чужие места, здесь ты можешь полностью о них забыть. А почему мне не хочется с тобой расставаться, должно быть понятно и так. Ты слишком хороший воин и умеешь учиться сам и учить своих воинов всяким военным хитростям, даже если они придуманы врагами. А в результате последнего предательства, когда было убито большинство наших вождей на пиру, каждый такой предводитель для меня, как командира всего войска, очень ценен.

   Это оказалось именно то место, где мне хотелось кочевать. Дорога сюда заняла достаточно много времени, да и идти пришлось с перерывами. Дело в том, что зима тут более снежная, и порой сн

е

га оказывается так много, что животные не могут добраться до травы. Об этом нас предупредили разведчики, шедшие впереди. Так что мы остановились для зимовки в более тёплых местах и спокойно провели там холодное время, а с приходом тепла продолжили движение.

   Мы кочевники и сами выбираем, куда идти и где зимовать. За время пути наши разведчики смогли изучить не только выбранные для кочевий земли, но и познакомиться с возможными соседями. Их было немного, здесь бывали только отдельные семьи народов, пасущих свои стада восточней. Они были достаточно осторожны, и чувствуя нашу силу, вели себя дружелюбно по отношению к пришедшим чужакам.

   Вообще это место оказалось совсем не простым, и жить в нём гораздо труднее, чем в более южных землях. Главная трудность - достаточно суровые зимы с обильными снегопадами и сильными морозами. Дополнительные сложности вызывали соседи, пусть их было немного, но среди них попадались считающие, что им позволено многое. Так что пришлось пару раз их проучить и показать, кому принадлежат эти земли. Да, я считал их уже своими и именно об этом сейчас и собирался вести разговор с сыном и командиром преданной лично мне сотни воинов.

   Не сказать, что в этот раз мы забрались далеко, бывало, хаживали и дальше. Нас часто отправляли в подобные походы, требовалось знать, что творится не только вблизи, но и в отдалённых местах от наших земель. Обычно в такой рейд уходят опытные воины, готовые к встрече с любыми неожиданностями. Но в этот раз меня отправили на разведку с молодыми, ещё не завершившими своё обучение отроками.

   Возможно я ошибся, учить надо было молодых безо всяких скидок, но сказалось общее спокойствие и отсутствие какой-либо опасности. Уже который день мы двигались в полном одиночестве, не встречая никого. Эти земли всегда были пустынными, тут редко кто кочевал, если честно, то я вообще здесь никого не встречал. Только гораздо восточнее появлялись люди, пасущие в степи свои табуны и стада.

   Поэтому для всех нас стало неожиданностью, когда объехав очередной холм и попав в лощину, мы почти наткнулись на небольшой табун и пастуха около него. Мы все буквально замерли, осматривая друг друга, но незнакомец пришёл в себя гораздо быстрее, схватил рог и подал сигнал, после чего в его руках появился лук, и он приготовился стрелять. Понимая, что нас приняли за разбойников, я приказал всем оставаться на своих местах, а сам, разведя в стороны пустые руки, поехал навстречу пастуху.

   Десяток всадников, низко пригнувшись к шеям своих лошадей, пытались оторваться от погони. Кони словно понимали, что от них зависит жизнь хозяев, рвались вперёд, не жалея себя, понимая, что каждый метр пройденного пути приближает их смерть. Ни одно живое существо не может долго выдерживать подобную скорость, но лошади, спасая своих хозяев, мчались вперёд, сжигая в бешеной скачке свои силы и саму жизнь. Но таковы правила поведения в степи - хочешь жить, привыкай делать невозможное.

   Один из всадников оглянулся и, посмотрев на преследователей, сделал какой-то жест, после чего пять человек стали понемногу отставать. Достав луки и обернувшись на ходу к преследователям, они начали стрельбу. И хоть пять стрелков это немного, но то один, то другой из числа догоняющих либо падали с коня, либо останавливались. Остальные всадники тем временем начали удаляться от преследователей.

   Ещё какое-то время пятерка стрелков сдерживала догоняющих, а потом те, видя тщетность своих усилий, прекратили погоню.

   - Разведка вернулась, воевода, - доложил командир, отвечающий за наши глаза и уши.

   - Что-то новое нашли?

   - Нет, всё без изменений. Последние сведения сейчас доложат командирам всех сотен.

   Можно сказать, что сегодня один из тех дней, что войдут в историю создания Русского государства. Подготовительные работы для этого были уже давно проведены, обговорены многие тонкости, стороны давно готовы объединить свои усилия, но всё как-то не получалось. И вот сегодняшние события, причём происходящие в разных местах, позволят завершить образование нового союза.

   Здесь, в среднем течении Волги, образовались три сильных территории - Славия, Артания и Скифия. У каждой из них есть ещё несколько разных названий, что поделать, чужеземцы искажают слова самым причудливым образом или дают какие-то свои имена, порой ничего общего не имеющие с действительностью.

   И хотя формально Артания считается частью скифской территории и платит Скифии дань, но это происходило только в начальный период, впоследствии она стала практически самостоятельным государством, подчинявшимся нашим обычаям, а дань являлась платой за защиту её границ. Она не имеет своей армии, но обеспечивает нас оружием и многими необходимыми вещами.

   А Славия всегда была сама по себе и рассчитывала только на свои силы, она представляет союз отдельных городов, образованный для противостояния внешним врагам, пытающимся захватить их земли. Славы сами достаточно сильны, но тем не менее, заинтересованы в объединении усилий со своими соседями. Тем более, что они всегда привлекали всех, кого только могли, в той или иной форме, в свою армию.

   Казалось бы, совсем недавно три отдельных княжества решились на создание союза и образовали единое государство. И сделали это очень даже вовремя. Обстановка вокруг из просто неспокойной превратилась в угрожающую. Началось вторжение соседей-родственников сарматов в Скифию, нет не к нам, а в те места, откуда ушёл Канит. Проникновение малых сил и отдельных семейств шло уже давно, вон даже сюда сарматы добрались и успели породниться со здешними скифами, но это всё были цветочки.

   Сейчас началось настоящее вторжение, видимо совсем скифы ослабли и потеряли силу. Раньше, как говорят хронисты, сарматы были их союзниками и даже приходили им на помощь, кочевали на востоке от Дона и Волги и оставались довольными сложившимся соседством. А сейчас все кинулись на прежних друзей. То ли обид стало слишком много, то ли ненависть свою к соседям сарматы хорошо прятали, но сегодня отыгрались, как говорится, за всё прошедшее и будущее.

   Скифов режут всех, не разбирая, кто перед тобой - мужик, баба, ребёнок - если скиф, то тебе конец. Хотя тут трудно сказать однозначно, есть и другие случаи, когда прежних хозяев просто выгоняли с их земель, порой даже и какое-то имущество оставляли. А ведь раньше и жили совместно, достаточно на другой берег Волги посмотреть - сарматы и скифы настолько друг с другом перемешались, что, пожалуй, образовался какой-то новый народ. Но подобное справедливо только для нашего союза.

   Казалось бы, как такое возможно - кругом непроходимая чащоба, а новости о любом происшествии в лесу разлетаются чуть ли не быстрее сокола. И только добровольная помощь леса и его хозяина лешего может обеспечить сохранение тайны. Вот и сейчас, как ни прятались незнакомцы, выбирая для своего движения самые глухие места и нехоженые пути, за ними, не выдавая себя, внимательно следили чужие глаза. Видимо, лес благоволил к этому человеку.

   - Воевода, лазутчик прибыл с сообщением, - отвлёк меня гридень от наблюдения за тренировкой солдат.

   - Рассказывай, воин, что смог обнаружить и где врагов видел?

   - Видел, воевода, они за речкой Липнянкой прячутся, отсюда пять дён пути будет.

   - Не высовываться! - зычный крик сотника в очередной раз призвал к осторожности. А как тут не высунешься, если за врагами следить надо. Прикрываясь щитом, я выглянул за вал. Дзинь - тут же отозвалось железо, которым он оббит, на удар стрелы. Да, хорошо стреляют кочевники, и не больно-то посопротивляешься.

   Уже не первый год наши поселения выдвигались всё дальше и дальше в степь. Места тут хорошие, да вот незваные гости часто шастают. С небольшими набегами мы справлялись сами, как-никак в таких местах селятся люди, привыкшие держать оружие в руках. Обычно это бывшие военные или те, кто решил сменить воинскую службу на мирный труд. И хотя получается так, что труд далеко не всегда мирный, да и про воинскую науку пришельцы забыть не дают, но жизнь в таких поселениях по большей части свободная.

   Правда, особенно в такие моменты, как сейчас, возникают сомнения, а хорошо ли это, но надо признать, они быстро пропадают. Поселенцы здесь привыкли жить и оглядываться по сторонам, да и оружие всегда под рукой, даже если приходится заниматься каким-нибудь сугубо мирным делом. Вот и сейчас, все готовились сено косить, назавтра собирались в луга идти, а тут эти налетели. Ничо, не в первый раз, отобьёмся.

   С нами сейчас ещё сотня дружинников, они готовились в степь уйти, кочевников искать, а те и не дождались их, сами пришли.

   - Ну вот, кажется, наши гости начали показывать свой характер. Двести лет сидели не дёргались, а вот теперь пошли за добычей.

   Спрятавшись на высоком холме среди густой травы, я наблюдал за схваткой, вспыхнувшей в отдалении. Наши старые знакомые хунну, или как их стали называть, гунны, схватились с аланами, кочевавшими в этих местах. За прошедшие с момента прихода сюда годы, гунны сумели укрепиться, увеличить свою силу и количество воинов. Видимо, тяжело им без грабежей или разбоя, настоящий кочевник должен обязательно отнять чужих лошадей, отобрать женщин и всё имущество.

   А иначе он не кочевник. И вот все эти годы, пока не скопили достаточно сил, гунны и были такими недокочевниками. Жили мирно, брали себе женщин из соседних племён, причём расположенных только восточнее или южнее наших краёв. Сейчас на территории восточней Волги кочуют аланы, вот, видимо, гунны и решили начать с них. Уже не в первый раз мы наблюдаем, что они нападают среди белого дня на пасущиеся стада, убивают пастухов и угоняют животных к себе.

   -Государь, наместники и советники собрались, - доложил слуга.

   Да, за прошедшие годы власть царя укрепилась, теперь именно он стал главной фигурой в русском царстве, а не наместники. Никто не забыл, что именно три разных народа вступили в союз и создали новое государство, но и давать нынешним наследникам тех правителей излишних привилегий никто не собирался. И дело не в какой-то неблагодарности, а в обычной справедливости.

   Что бы ни сделали твои предки - это их деяния, а ты, чтобы быть их достоин, должен совершить свои, пусть и менее громкие, но заставляющие тебя за них уважать, поступки. Мои предки усилили власть царя настолько, что за ним признали право управлять страной. Далось это нелегко, причём порой требовалось заставлять наместников поступать против их воли, но в конце концов желаемый результат был получен.

   Ничего не скажешь, хорошее место для городища выбрали. Мне тут ещё многое в диковину, недавно только служить сюда направили. Сейчас многих опытных воев отправляют на юг, там давно уже наши войска берут под свой контроль ставшие бесхозными после поражения гуннов земли. А вместо них службу в поселениях, расположенных во внутренних землях страны, несут такие как я - молодые воины, только прошедшие обучение.

   Сначала дают освоиться под командованием опытных воев с порядками, потом привлекают к отражению набегов или участию в стычках на границе, ну и только потом могут отправить воевать с серьёзным противником. Так что сейчас у меня, если можно так сказать, идёт учёба. Подобных Которосли мест сейчас довольно много, если раньше все считали, что лучше всего селиться на юге, то теперь до многих дошло, что свои достоинства имеются и в освоении таких территорий.

   И пусть тут урожай зерна меньше, но зато гораздо спокойней, и есть возможности для получения дополнительного дохода. Так что поток поселенцев на запад и северо-запад постоянно растёт, тем более, царь всем даёт послабление в выплате дани и другие льготы, особенно тем, кто идёт в новые места. Ведь как обычно получается? Поставят, например, поселение, такое как Которосль, а рядом река.

   - Откуда вы прибыли, гости торговые, в наши края? - спросил меня стражник, принимая оплату за стоянку ладьи.

   - Город Рус.

   - Доброе место, и купцы там славные, частенько в наших краях бывают. У нас много бывает гостей, в этот раз вы одни из первых, ещё мест на причале много, а позже порой и ладье приткнуться негде.