Молодая дама обратилась к Холмсу с просьбой наказать преступного отца. Благодаря этой клиентке «отличная коллекция на «М» пополнилась делом Моргана-отравителя.
Рассказ проливает свет на белое пятно в жизни и подвигах Шерлока Холмса и достойно дополняет классический ряд приключений Великого Сыщика.
Я давно привык терпеливо сносить перепады настроения моего коллеги Шерлока Холмса. Когда на него нападала страсть поработать, ничто не могло сравниться с его энергичностью; в прочее же время он валялся на диване, с утра до вечера почти не двигаясь и смежив веки, хотя я знал, что он не спит. Либо он размышлял над какой-нибудь запутанной историей, либо пребывал в меланхолии, но я понимал, что его задумчивость нарушать не следует: это могло породить резкую отповедь, ибо мой друг нередко проявлял крайнюю грубость, когда его отвлекали от размышлений.
В феврале 1888 года Холмс три дня пробыл в такой прострации, хотя до этого много дней просиживал над всевозможными папками, что-то царапал в блокноте, иногда бормоча себе под нос. Все это время он ничего не ел, поддерживая свое существование лишь крепким табаком; облака дыма окутывали его, будто ноябрьский туман.
— Яд, Ватсон, — его внезапное пробуждение от мнимо сонного состояния заставило меня невольно вздрогнуть, — яд — оружие убийц, которым чаще прочих удается ускользнуть от виселицы. Во многих случаях яд невозможно распознать — разве что симптомы, характерные для отравления определенными веществами, позволяют это сделать. Зачастую смерть наступает уже после того, как преступник вернулся к своей обыденной жизни, и жертве ставят диагноз — смерть от естественных причин. Наверняка вас самого не раз вводила в заблуждение хитрая выдумка того или иного коварного убийцы, который затем пожинал плоды своего злодеяния.
— Мне бы очень не хотелось так думать, Холмс. — Признаться, его слова пробудили во мне угрызения совести: на миг мне подумалось, что в иных случаях я чересчур небрежно исполнял свои врачебные обязанности.
— Это не самая приятная мысль. Но такое, несомненно, случалось. — Он смерил меня тяжелым испытующим взглядом. — Вот и я в редких случаях упускал из виду какое-нибудь важнейшее обстоятельство, которое позволило бы уличить злодея. Никто из нас не может похвастаться абсолютной непогрешимостью. Однако, смею надеяться, за прошедшие дни я добился кое-каких результатов, которые в дальнейшем почти исключат подобные ошибки в расследовании дел об отравлении.
