«Жилка» была маленьким «государством в государстве» со своими «институтами», — вспоминает недавно освободившийся Алексей Снежинский, за плечами которого серия заказных убийств. В интервью «БИЗНЕС Online» он рассказал, как его втянуло в криминальный мир и что он чувствовал после первого «клиента». Сейчас «Данила Багров», как прозвали его следователи, продает одежду в магазине и завидует тем, кто в 90-е торговал шоколадками.

26 июля Алексей Снежинский, в криминальном мире больше известный как «Снежок», покинул стены Соликамской ИК-9. Из Соликамска (город на севере Пермского края — прим. ред.) в Казань Снежинского на своей машине привез тот самый оперативный работник, который собирал доказательства его причастности к массовым заказным убийствам по всей России. «Мы много общались после задержания, стали друзьями, сейчас он на пенсии и нашел время за мной съездить», — рассказал Снежинский в интервью корреспонденту «БИЗНЕС Online», который попробовал разобраться, кто на самом деле скрывается, как оказалось, за не вполне достоверным образом стильного киллера, убивающего своих жертв в элегантном смокинге и бабочке.

— Алексей, что вас привело в ОПС «Жилка», что подтолкнуло к криминальному образу жизни?

— Я родился и вырос в Казани, вырос как раз в то время, которое сейчас в учебнике Альберта Кравченко «Социология. Учебное пособие для вузов» описывается как «казанский феномен». Шапочки-«вальтовки», брюки-«ширачи», в кармане стальной шар, в руках монтажка. Город весь поделен на негласные районы, где молодежь объединялась в структурированные организации, в правоохранительных органах называемые группировками, а нами, пацанами,  -  «улицей». Время для детей 14 - 15 лет было страшное. Если мальчишка один, не с «улицы», то у этого «чушпана» никакой защиты и прав нет. Таких детей «шакалили» и деньги отнимали, и одежду, а на «улице» ты был под защитой. Вот и шла молодежь в группировки, и мимо меня эта участь не прошла.

Осенью дома решал уроки, ручку бросил, вышел на крыльцо, вздохнул полной грудью и -  была не была - пошел на «сборы» — место, где группировщики собирались. А в группировке в сопливых мальчуганов кулаками вколачивали две заповеди. Первая: «Старший всегда прав». И вторая: «Если старший не прав, вспомни первую заповедь».

Так и жили, в футбол гоняли, мама купит вещь какую модную, уже знаешь, что не отнимут ее у тебя. И с девчонками погулять можно, они на «чушпанов» тоже не заглядывались, им нравились успешные, а если группировщик, значит, успешный пацан, он за район дерется, он «основной», он по местной моде, с ним и не тронут и обидеть не посмеют.

Я все небом грезил, хотел в Херсон, в летное училище, да мамка не отпустила... Потом развал СССР, в стране полный хаос, путч 1991-го, путч 1993-го, депутаты по Белому дому из танков стреляют, заводы стоят, фабрики стоят, работы нет. Нам еще в СССР внушили, что заниматься спекуляцией «купи-продай» — это плохо. Я те времена запомнил.