Леха Самохвалов, слесарь четвертого разряда, тридцати девяти лет от роду, большой, с виду здоровый, по-крестьянски широкий в кости мужик, решил переквалифицироваться в дворники.

Вставал он теперь в пять утра, на цыпочках выбирался из комнаты, прикрыв дверь на кухне, неспешно одевался, умывался тут же, чтоб не шастать лишний раз по квартире, выкуривал первую сигаретку и айда. На плече метла, лопата, скребок или раздвига, в зависимости от погоды.

— Убираетесь? — в свое первое сентябрьское дворницкое утро, копошась в кустах и собирая в ведро белеющие в темноте бумажки, выброшенные из окон окурки, слетевшие с балконов сушившиеся там полиэтиленовые пакеты, услышал он приветливый женский голос.

— Да вот. — Леха вылез из кустов, снял матерчатые перчатки, сунулся в карман сигаретами. — Приступил.

Женщина была невысока, округла, возраста в потемках не определишь, но улыбалась по-молодому широко: