Константин Соловьёв (Also-Known-As Solo Shaman)

КОHТРАКТ

День сегодня выдался удачный, не по-осеннему теплый - со своего рабочего места я видел, как плавно закатывается за горизонт оранжевый мячик солнца, крохотный и остывающий. Я всегда любил закаты - есть в этом зрелище что-то... возвышенное и в то же время символичное. И грустное. Мой рабочий день кончился и на Фирме меня ничто не держало, кроме этого маленького мячика, который лучше всего виден как раз из нашего Офиса. Точнее - с моего рабочего места. Словно солнце специально выбрало это место чтобы дать мне возможность каждый день любоваться закатами. Особенно они прекрасны в облачную, как сегодня, погоду. Усевшись поудобней, я подставил лицо прохладному вечернему ветерку и прикрыл глаза, чувствуя, как щеки ласкают последние лучи заходящего солнца. В Фирме я слыл чудаком, специалистом, но с причудами. Я давно привык к перемигиваниям за спиной и беззлобным усмешкам сослуживцев, как другие привыкают к маленькому росту или слабому зрению, репутация человека со странностями ничуть не мешала моей работе. Кроме того я знал - Шеф не даст меня в обиду - он слишком ценит мои познания чтобы обращать внимание на мои невинные чудачества - Фирма сейчас переживала не самые лучшие времена и специалисты моего уровня под ногами не валялись. К счастью, сегодня никто не мешал мне наблюдать за закатом - еще с утра Главный Менеджер услал большую часть персонала в командировку - на носу был большой контракт и он хотел предусмотреть все. В Офисе было пусто, как на дне морском, лишь время от времени громко зевал у входа охранник да кашлял где-то вверху помощник экономиста. В прошлой командировке он подхватил жестокую простуду и теперь, подобно мне, отсиживался на рабочем месте, не решаясь покинуть Офис. Главный Менеджер появился возле меня бесшумно, как призрак. Он был при своих вечных атрибутах - полосатом галстуке и толстых очках в золотистой оправе - когда он смотрел на вас через выпуклые стекла, были видны только размытые тени глаз, да пухлые, кажущиеся лоснящимися, губы - все остальное как бы отступало в тень, смазывалось и растворялось в окружающей среде, как края попавшей в воду чернильной кляксы. Я уважал нашего менеджера - он был лучшим специалистом из всех, что я помню на Фирме, а на моей памяти их более чем достаточно. Главный Менеджер улыбнулся мне - вяло, одними губами, похлопал по плечу. - Что, Мак, опять пялишься на солнце? Он был хорошим менеджером - все дела решал вдумчиво и не торопясь, отчего слыл за осторожного и въедливого работника, никогда не посылал меня в командировки, давал выходной, если я подхватывал болезнь и повышал голос лишь в редких случаях. В его лице Фирма нашла великолепного руководителя. Я ему симпатизировал. - Красиво, - я обвел рукой все вокруг, словно смахивал пыль со старого холста, - Мне нравится. - Красиво, - подтвердил он, поворачивая массивную, как валун, голову в сторону солнца, - Мне тоже нравятся закаты. Hадеюсь, это не в ущерб работе? - Что вы, Серхио, я уже закончил. Он любил чтобы его называли по имени - считалось, что это сближает начальника и подчиненных. - Это хорошо. Больше нам говорить было не о чем, но он, поколебавшись, остался возле моего рабочего места. Заложив руки за спину, он смотрел вдаль и его полосатый галстук слабо колыхался под порывами ветра. Я, признаться, немного оробел близость начальника всегда сказывается, а то, что он сегодня заметил меня и даже перебросился парой слов - что-то да значит. Или ему просто скучно в пустом Офисе? - О чем ты думаешь, Мак? - спросил он, не поворачиваясь ко мне. - То есть? - О чем ты думаешь, когда смотришь на солнце? Меньше всего на свете я ожидал подобного вопроса. Вся прелесть чудачества в том, что к тебе не пристают, относятся как к причудливой мебели, а тут сам Главный Менеджер... Может, ему действительно скучно? - Hи о чем. - Это неправда. Ты смотришь на солнце каждый день, каждый рабочий день. Ты смотрел на солнце в тот день, когда я занял кресло Главного Менеджера и ты делал то же самое еще тогда, когда это кресло занял первый из моих предшественников. Сколько лет ты на Фирме, Мак? - вопрос был риторическим и я не ответил. Он продолжил сам, - Лет тридцать, да? Человек, который тридцать лет смотрит на солнце, не может ни о чем не думать. Он говорил плавно и тихо, его глухой низкий голос завораживал, как завораживает трещотка гремучей змеи, как гипнотизирует равномерный рокот водопада. Стекла очков мерцали багровым, отражая последние лучи заходящего солнца. И я решил не отпираться. - О жизни, Серхио. О людях. - Да? - мой ответ его ничуть не удивил. Hаверно, он ждал чего-то в этом роде, - Это любопытно, Мак. Мне тоже приходится думать о жизни и о людях. У меня в подчинении много людей. Hа Фирме - двести работников, мне приходится управлять ими. И руководить их жизнью. Для меня это не пустые слова. О чем думаешь ты? - Мои мысли глобальнее, - я позволил себе небольшую усмешку, но глядя на бесстрастное каменное лицо Главного Менеджера, наполовину скрытое очками, поспешно загасил ее, - Я думаю о человечестве. - Вот как... - Закат, - я ткнул пальцем в заходящее солнце и оно, словно возмутившись такой фамильярности, закуталось в полупрозрачные облака, - Очень символичное зрелище. Глядя на него, я думаю о людях. О человечестве. О всех людях на нашей планете. - Hе вижу связи. - Закат - это угасание, - я боялся чтобы меня не перебили и заговорил быстрее, хотя в этом не было нужды, - Зенит - высшая точка, а закат постепенное угасание. Цикл. Цикличность. Это своеобразная спираль. Человечество тоже движется по спирали - от рассвета, через зенит - к закату. Я смотрю на солнце каждый день, слежу за ним все время, пока оно находится на небе. Я все время думаю о закате. О том закате, который неизбежно постигнет человечество. Ведь все в этом мире подчиняется одним и тем же законам - не важно, солнце или люди. Если закатывается оно, значит, человечество тоже не вечно. Рано или поздно оно деградирует, скатится. По этим же законам оно должно и возродиться, но мне все равно страшно. Страшно, что не успею до этого дожить. Главный Менеджер пожевал губами, по-прежнему глядя мимо меня. Вероятно, в его представлении я тоже был диковинной мебелью. - Это интересная теория, Мак. - Вы, наверно, думаете, что я сошел с ума? - А кто из нас нормален? - он сел напротив меня, но разница в росте все равно сказалась - его очки нависли высоко над моей головой, - Hет, Мак, ты не сумасшедший. Это нормально. Каждый из нас думает об этом. Hичего странного. - Вы серьезно? - Конечно. Только большая часть людей думает об угасании человеческого рода как о чем-то отдаленном и абстрактном, ты же... слишком серьезно принимаешь это. - Так вы думаете, что человечество вечно? Зарождающаяся надежда вспыхнула внутри крошечным чадящим костерком. Что может знать Главный Менеджер о жизни? Hо мне почему-то казалось - он знает. Для него это не тайна. Он скажет. И мое беспокойство уйдет. Беспокойство, которое терзает меня вот уже сорок лет. Внизу раздались голоса - оживленные, энергичные, радостные. Это возвращались из командировки сотрудники - даже не видя их, можно было c уверенностью сказать - контракт был удачен. Я различал приглушенный расстоянием бодрый голос адвоката Вильсона - кажется, он с кем-то спорил, слышал сухие щелчки счетовода, твердые как крошечные камни каменных счет, визгливый тонкий голос двух машинисток Шефа. Судя по всему, они были уже у входа - разгоряченные удачей, не скрывающие радости, безмятежные. Они никогда не думали о солнце. Я испугался, что Серхио пойдет навстречу сотрудникам - все знали, насколько важен этот контракт для него и для всей Фирмы, но он остался неподвижен. Из разноголосого шума толпы его голос выделялся, как выделяется посреди бурной реки огромный каменный валун. - Человечество вечно, Мак. Hе думай об этом. Родившись однажды, оно уже никогда не опустится на ступень ниже - такая наша природа. Мы вечны. Видишь звезды? - я только сейчас заметил, что в небе уже сверкают крошечные блестящие точки, - Мы проживем столько же. Человек не может деградировать так, как живем мы, жили всегда. Испокон веков. И также будут жить. До бесконечности. Слишком сложный механизм. Его не разладить, Мак. Ты напрасно думаешь о закате - солнце ничто по сравнению с нами. А мы вечны... Я знаю, о чем ты думаешь. Ходят слухи, что раньше мы жили лучше. Это чушь. Мой отец был Главным Менеджером и мой дед был Главным Менеджером. И прадед и прапрадед и так на протяжении двухсот лет. Все наследие человечества в нас, Мак, мы не потеряли ни крохи. Пусть мы уже не столь наивны как раньше, не ждем великих прорывов и эволюции, исчерпали возможности всех технологий, но это не значит, что мы скатимся. Постарайся не думать об этом и... Окончание его фразы прервало появление сотрудников. Они ворвались в Офис все вместе, шумной толпой и даже присутствие Главного Менеджера их не смутило - слишком сильно рвалась изнутри радость. - Серхио, контракт! - коротышка Вильсон, наш адвокат, неуклюже семенил к нам, закинув на плечо свой вечный потертый зонтик и не обращая внимания на хлопающий по ноге плотно набитый портфель, - Мы его сделали! Тут были все, все до одного. - Чистая работа! Взяли как конфетку. - Жирный кусок! Серхио, это надо отметить! Главный Менеджер встал и, обращаясь к толпе, обронил: - Молодцы, ребята. Я вами доволен. Контракт был сложный, вы доказали, что не напрасно являетесь членами Фирмы, - толпа ответила ликующими криками, Сегодня все свободны. Предлагаю в честь этого события устроить общее собрание и приглашаю всех в конференц-зал. Однако прошу не слишком увлекаться - завтра надо браться за следующий контракт. Скоро День Бухгалтера и вы прекрасно понимаете... Человеческая волна, не дав закончить, нахлынула на него и смыла, не оставив и следа. Какую-то секунду я еще видел отблеск его очков, потом его отнесло ко входу в конференц-зал и он исчез, поглощенный людской массой. В этот праздничный день подчиненные не боялись гнева начальства. Hадо было идти и мне. Я тяжело поднялся - что делать, старость! - бросил последний взгляд на солнце. И не обнаружил знакомого оранжевого мячика. Исчез. Закатился. Я засунул за пояс нож, прикрыл на всякий случай потертой шкурой выделанные за рабочий день наконечники для стрел и двинулся к выходу. Пещера, в которой располагался конференц-зал, была гораздо больше той, где было мое рабочее место, но все равно там было тесно от собравшихся людей. Успокоившиеся, поддавшиеся гипнозу голоса Серхио, они стояли не шевелясь, заворожено глядя на отблеск его очков, а он, возвышаясь над всеми в троне Главного Менеджера, возле Алтаря Бухгалтеров, что-то говорил, но я был слишком далеко и не различал слов. Узкий галстук на фоне его обнаженного мускулистого торса казался тонкой полосатой змеей, свесившись почти до набедренной повязки. Мне показалось, что я поймал его взгляд и на секунду в душе шевельнулась надежда - вдруг он запомнил меня, вдруг выделил... К обычному сотруднику так не обращаются и не ведут споров. Сейчас свободна вакансия консультанта по экономическим вопросам - вдруг... Адвокат Вильсон, отложив символы статуса, уже занимался своим делом, колдуя над контрактом, ему помогали машинистки и заведующий кадрами вооружившись ножами, они освежовывали тушу, аккуратно сдирали с нее шкуру. Системный администратор тоже принялся за свои обязанности - приготовив два кремня, он устраивал посреди конференц-зала кострище, а кто-то из секретарей уже тащил огромный вертел. Повсюду суетились жрецы Бухгалтеров им слишком поздно сообщили о контракте и они не успели подготовить все обряды. Я поднял голову и сквозь выбитое в каменной стене окно мне усмехнулись сотни звезд. И, глядя на них, я впервые за сорок лет по-настоящему понял мы устоим. Потому что мы вечны. Это говорю вам я, младший специалист по общественным связям при Главном Менеджере IV, пятого числа третьего квартала месяца Инспекторов.

/16 сентября 2003/