Владелец компании подозревает свою невестку в передаче информации о сделках конкурентам, но доказательств у него нет…
Глава 1
Сказать, что мы с Вулфом совсем не разговаривали тем майским утром в понедельник, было бы неверно.
Мы хорошо побеседовали с ним минувшей ночью. Дело было так. Вернувшись домой около двух часов ночи (дом — это старый каменный особняк на Западной Тридцать пятой авеню, собственность Вулфа, в котором живет он, Фриц, Теодор и я), я удивился, что он еще не спит, а сидит за своим столом в кабинете и читает книгу. По тому, как он на меня глянул, я ясно понял, что он не в духе. Когда я шел проверить, заперт ли сейф, я уже был склонен подумать, что всему виной книга, но тут он вдруг рявкнул за моей спиной:
— Где тебя носило?
— На каком основании я должен докладывать? — огрызнулся я.
Он измерил меня испытующим взглядом.
Глава 2
К сожалению, не могу предложить вам чувствовать себя как дома в этой двухэтажной квартире на Пятой авеню, ибо я сам так и не освоился там. Джарелл сказал, что в квартире двадцать комнат, но их там, похоже, семнадцать, девятнадцать, двадцать одна или двадцать три. Двадцать у меня не получалось никогда. И вовсе не два этажа, а три. Лакей, Стек, экономка, миссис Лэтем, и две горничные, Гоуз и Фрида, ночевали этажом ниже, что квартирой не считалось. Шофер и повар были приходящие.
Офис Джарелла, который домашние называли библиотекой, был расположен на первом этаже квартиры в задней части дома. Когда мы прибыли в его владения, он, поручив мой багаж Стеку, провел меня прямо туда. Это была квадратная комната с окнами на одну сторону. В ней было три стола: большой, средний и маленький. На большом столе я насчитал четыре телефона — красный, желтый, белый и черный; на среднем три — красный, белый и черный и два на маленьком: белый и черный. С одной стороны были металлические шкафы для бумаг во всю стену, с другой высились полки, заваленные книгами и журналами. В четвертой стене было три двери, два больших сейфа, стол, заваленный свежей периодикой, и холодильник.
Джарелл подвел меня к маленькому столу, примерно такому, как мой дома, и сказал:
— Нора, это Ален Грин, мой секретарь. Вы должны помочь мне ознакомить его с механизмом нашего дела.
Сидевшая за этим столом Нора Кент откинула назад голову и устремила на меня взгляд своих серых глаз. В своем блокноте я проставил ее возраст, сорок семь, но выглядела она моложе, хотя ее каштановых волос уже коснулась седина. Еще у меня было записано, что она опытна, заслуживает доверия и что ее так просто не проведешь. (Последнее можно было сказать по ее виду.) У Джарелла она проработала двадцать два гола.
