Рождественская вечеринка

Стаут Рекс

1

— Прошу прощения, сэр, — сказал я. Я постарался вложить в свой голос всю земную скорбь. — Но не далее как два дня назад, в понедельник, я довел до вашего сведения, что в пятницу днем у меня свидание, и вы дали согласие. Так что, не обессудьте, но на Лонг-Айленд я отвезу вас в субботу или в воскресенье.

Ниро Вулф помотал головой.

— Так не пойдет, — сказал он. — Корабль, на котором приплывет мистер Томпсон, приходит в порт утром в пятницу, и мистер Томпсон останется гостить у мистера Хьюитта лишь до середины следующего дня, субботы, после чего отплывает в Новый Орлеан. Насколько тебе известно, мистер Томпсон — самый знаменитый селекционер Англии, и я крайне признателен мистеру Хьюитту за приглашение провести с ним несколько часов. Насколько я помню, езды туда около полутора часов, так что мы можем выехать в половине первого.

Я понял, что мне придется досчитать до десяти, прежде чем ответить, поэтому развернулся на стуле лицом к столу, чтобы считать в уединении. Как и всякий раз, когда мы не вели какого-нибудь мало-мальски серьезного расследования, мы с Вулфом старательно изводили друг друга — на сей раз уже целую неделю, — и, должен признать, я и впрямь стал немного раздражительным; но все-таки наглость Вулфа воистину не знала пределов. Закончив считать, я повернул голову и посмотрел на этого толстого нахала, восседавшего за столом на своем троне — необъятных размеров кресле, которое было изготовлено для него по специальному заказу; у меня от неожиданности едва не отвисла челюсть — Вулф уже снова уткнулся в очередную книгу, давая мне понять, что считает вопрос решенным и исчерпанным. Нет уж, дудки, решил я, пора его проучить. Я развернул стул, чтобы сидеть лицом к Вулфу.

— Мне, право, очень жаль, — сказал я, уже не пытаясь вкладывать в голос скорбь, — но я должен непременно пойти на это свидание в пятницу. Как-никак, это все же рождественская вечеринка в конторе Курта Боттвайля — вы его помните, несколько месяцев назад он нанимал нас, чтобы мы отыскали украденные гобелены. Его сотрудницу по имени Марго Дики вы уже вряд ли отчетливо помните, а вот я ее знаю получше. Мы с ней не раз встречались, и я пообещал ей, что приду на вечеринку. Вы ведь никогда не устраиваете в своей конторе рождественские вечеринки. Что же касается поездки на Лонг-Айленд, то ваше убеждение, что любая машина, за рулем которой не сижу я — смертельная западня — просто смехотворно. Можете поехать в такси или нанять водителя из агентства Бакстера, или на худой конец — попросить Сола Пензера, чтобы он вас отвез.

2

Когда в пятницу, в три часа дня я выбрался из такси на тротуар перед четырехэтажным зданием в районе Восточных Шестидесятых улиц, снег валил стеной. Если так будет продолжаться, то к Новому году Манхэттен скроется под сугробом, подумал я.

В течение двух дней, прошедших с того памятного случая, когда мне удалось повеселиться на пару миллионов, а то и больше, обстановка в нашем доме совершенно не напоминала праздничную. Если бы мы вели какое-нибудь расследование, то были бы вынуждены часто и подолгу общаться, но поскольку мы сидели без дела, необходимость в общении отпала. Вот тут-то, в тяжкие дни испытаний, и проявились наши истинные лица. Я, например, сидя за столом во время трапезы, был неизменно сдержан и учтив, говорил, когда возникала потребность, вежливо и тихо, как и подобает культурному и воспитанному человеку. А вот Вулф открывал рот только для того, чтобы рыкнуть или рявкнуть. Ни один из нас не заговаривал ни о счастье, которое мне привалило, ни о приготовлениях к торжеству, ни о предстоящем в пятницу свидании с моей невестой, ни даже о путешествии Вулфа на Лонг-Айленд. Тем не менее Вулф каким-то образом это уладил, поскольку ровно в двенадцать тридцать перед нашим особнячком остановился черный лимузин и Вулф, надвинув на уши старую черную шляпу и приподняв воротник нового серого пальто, чтобы защититься от снегопада, грузно протопал вниз с крыльца, постоял на нижней ступеньке — представляете себе такую махину на нижней ступеньке! — дожидаясь, пока затянутый в ливрею шофер откроет дверцу лимузина, потом решительно прошагал к машине и взгромоздился на сиденье. Я, затаив дыхание, следил за ним из окна своей комнаты.

Признаться, я испытал такое облегчение, словно огромный камень свалился у меня с сердца. Верно, зарвавшегося тирана давно следовало проучить, и я нисколько не жалел о содеянном, но случись так, что Вулф упустил бы возможность почесать языки с лучшим селекционером Англии, он бы мне всю плешь проел и вспоминал бы о моем чудовищном поступке до гробовой доски.

Я спустился на кухню и пообедал вместе с Фрицем, которого настолько угнетало происходящее, что он даже забыл добавить в суфле лимонного сока. Мне хотелось утешить беднягу, заверив, что к Рождеству, каких-то три дня спустя, все снова станет на свои места, но, увы, я должен был выдержать роль злодея до конца.

Я подумывал было о том, не бросить ли монетку, чтобы решить, куда лучше идти — на новую выставку динозавров в музее естественной истории или на вечеринку к Боттвайлю, но любопытство пересилило; уж слишком меня разбирало — добилась ли чего Марго с помощью моего свадебного разрешения и как восприняли свежую новость служащие боттвайльской конторы. Вообще, отношения в их конторе были довольно занятные. Черри Квон, похоже, считалась мелкой сошкой, поскольку она выполняла главным образом роль секретарши, но я не раз замечал, как ее черные глаза метали молнии в Марго Дики, полные желания испепелить соперницу на месте. Сама Марго должна была заманивать перспективных клиентов в сеть, а уж Боттвайлю оставалось только окончательно запудрить им мозги, тогда как Альфред Кирнан следил за тем, чтобы клиент расписался под заказом до того, как придет в себя.