На рассвете 7 декабря 1889 г., когда лучи восходящего солнца щедро осветили склоны горы Ваэа, в гавань селения Апия (Апиа) вошла небольшая шхуна. Вскоре на улицах этого селения появился довольно высокий худощавый мужчина в спортивной шапочке, вельветовой куртке и фланелевых штанах, который вел под руку маленькую смуглую женщину с необычайно выразительными, лучистыми глазами. На ней было просторное хлопчатобумажное платье, сандалии на босу ногу и широкополая соломенная шляпа, отделанная ракушками, да еще массивные золотые серьги и экзотическое ожерелье из каких-то красных ягод. Европейские поселенцы в Апии вначале непочтительно отнеслись к этим незнакомцам, приняв их за странствующих актеров. Так, судя по воспоминаниям очевидца, началась самоанская эпопея Льюиса и Фэнни Стивенсон, о которой они сами — в дневнике и письмах — рассказывают в этой книге.

Стивенсон приехал на Самоа уже всемирно известным писателем. Знаменитый приключенческий роман «Остров сокровищ», фантастическая повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», романы «Похищенный» и «Черная стрела», в которых писатель обратился к прошлому Англии и Шотландии, открыли перед ним умы и сердца многих миллионов читателей.

Стивенсон родился 13 ноября 1850 г. в Эдинбурге, политическом и культурном центре Шотландии, в семье известного инженера, совладельца крупной фирмы, строившей маяки и портовые сооружения. Отец писателя был твердолобым консерватором и глубоко верующим человеком. Однако сын не унаследовал ни профессии отца, ни его воззрений.

Уже в детские и отроческие годы у Льюиса проявились такие качества, как стремление к самостоятельности, склонность к самоанализу, неприятие прописных истин и бытовых условностей, и это дало толчок к романтическим исканиям. Категорически отказавшись от учебы на инженерном факультете Эдинбургского университета, на чем настаивал отец, Льюис получил юридическое образование и был допущен к адвокатуре, но предпочел ей вольную жизнь литератора и скитальца. Юношеское увлечение идеями Ч. Дарвина, Г. Спенсера и социалистов-утопистов сделало Льюиса вольнодумцем. В его письмах отцу, написанных в этот период, встречаются резкие выпады против религии и привилегированных классов, едва не приведшие к разрыву с семьей. В дальнейшем Льюис примирился с идеей бога, но до конца своих дней отказывался примкнуть к какой-либо церкви.

Конкретные общественные явления Стивенсон рассматривал с точки зрения соответствия его критериям честности, благородства, верности и т. д. Как честный и гуманный человек, Стивенсон осуждал корыстолюбие, лицемерие и лживость, присущие буржуазной цивилизации, отвергал национальное и расовое неравенство, гневно протестовал против бесчинств английских колонизаторов в Трансваале, а в последние годы жизни пытался помочь друзьям самоанцам. Вместе с тем, ценя верность как одну из высших добродетелей, он всегда оставался лояльным подданным королевы Виктории и бурно реагировал на малейшую непочтительность к английской королевской семье.

…Прибыли в Ваилиму. Дела не слишком утешительные: главное внимание обращено на внешнюю красоту, а не на практические нужды. В углу участка, над маленьким водопадом, возвышается весьма изящное и весьма дорогое сооружение, сильно напоминающее эстраду для оркестра в увеселительном саду. И в то же время ни свинарника, ни курятника. Я начала с того, что поставила плотника собирать кровати, а Льюис распорядился зашить павильон досками, чтобы использовать его как рабочий кабинет.

Утром, едва успели позавтракать, явился буфетчик с «Любека» — парохода, на котором мы приплыли, — и попросил какой-нибудь работы до рождества. К тому времени он рассчитывает получить товар и открыть лавку. Я тут же наняла его с условием делать все, что потребуется. Он кажется очень старательным и покладистым, но на редкость неуклюж и явно не в ладах с английским языком.

В самый разгар моих строительных работ, когда только что была поднята крыша курятника, прискакал навестить нас миссионер мистер Клэкстон

note 6

. Я в роли хозяйки выглядела плачевно — вся перепачканная, в разорванном платье, со спутанными ветром и слипшимися от пота волосами, с кровоточащей ссадиной на голой лодыжке. Пришлось срочно приводить себя в порядок, бросив на Льюиса гостя, беспрестанно повторявшего: «Я ненадолго, мистер Стивенсон, я сию минуту уеду».