На кухне старинного английского замка царила тишина. Слуги после ужина ушли к себе, и Жаклин сидела одна в темноте, наблюдая, как на стенах играют отблески огня из печи. Она отдыхала, ее маленькие сильные руки спокойно лежали на коленях. Огромный стул был велик для нее, и она казалась еще более хрупкой, чем обычно. Но никому из слуг и в голову бы не пришло заменить его. Жаклин привыкла к этому старинному стулу, а удобство личного французского шеф-повара леди Эллен Фицуотер было превыше всего остального. Конечно, это неслыханно, что главный повар в замке — женщина. Довольно необычно, что с хозяйкой у нее слишком уж сердечные отношения, а со слугами она строга и держит дистанцию. Но что из этого? Челядь в замке Эйнслей-Холл ранг чтила выше, чем заповеди Священного Писания, и власть Жаклин здесь принималась безоговорочно.

Самым удивительным слугам казалось то, что у мадемуазель Жаклин нет фамилии. Они называли ее Мамзель, а свое мнение о ней держали при себе, потому что побаивались. И это при том, что Мамзель было не больше тридцати, а выглядела она и того моложе: по-девичьи стройная, с огромными глазами, тяжелым узлом каштановых волос на затылке и точеными чертами лица, о котором — обладай им другая женщина — сказали бы, что это лицо эльфа.

Но никому бы и в голову не пришло назвать эльфом Мамзель. Лицо ее редко оживлялось улыбкой, а темно-карие глаза таили в своей глубине печаль. Было видно, что эта женщина пережила тяжелые испытания, а совсем небольшой запас любви и тепла, который еще хранила ее душа, она растрачивала на маленького черного щеночка, сладко спящего сейчас у нее в ногах.

Жаклин отдавала себе отчет в том, что о ней думают слуги, но это ее не слишком заботило. Слуги лживы и подобострастны, они завидуют ей, но в общем-то не способны причинить особого зла, а большего ей не надо. Целый год она жила спокойно — Англия дала ей приют, а кухня Эйнслей-Холла стала маленьким королевством, в котором все шло по заведенному порядку: соусы никогда не свертывались, мясо не подгорало, но главное, людей здесь не мучили и не убивали…

Жаклин встряхнула головой, вслушиваясь в окружающую ее тишину. Только бы судьба не сделала опять крутого поворота! Она ведь заслужила, отвоевала у жизни этот мир и покой. И все же вот уже несколько лет она просила у бога лишь одного. Не счастья, не любви, не дружбы и мира. Она просила возмездия. И разве она могла сейчас на что-то жаловаться, если провидение наконец-то откликнулось на ее мольбу?

У леди Фицуотер было скверное настроение. Она не хотела оставлять Жаклин одну, но ведь упрямее француженок нет никого на свете. Их споры и препирательства начались сразу же, когда они впервые встретились при довольно необычных обстоятельствах, и не закончились до сих пор. И леди Эллен Фицуотер, всегда считавшая себя сильной женщиной, эти споры неизбежно проигрывала. Вот и на этот раз она не смогла переспорить Жаклин, и ей ничего не оставалось, как уехать из замка одной. Эллен уехала не потому, что боялась мужчин, подобных Николасу Блэкторну. К счастью, она не принадлежала к тому типу, который его привлекал. Поэтому он никогда не приставал к ней. Но свет, к сожалению, не задумывался над тем, угрожают ли ей преследования Ники. Останься она с ним под одной крышей — и ее сочтут падшей женщиной. Ее брат Кармайкл встал бы на уши, и она, вполне вероятно, в конце концов оказалась бы замужем за Николасом Блэкторном. А он ей в мужья не годится.

Нельзя сказать, что Эллен совсем уже не замечала его достоинств. Она признавала, что он дьявольски красив и совершенно не обращает внимания на все эти правила хорошего тона — еще один плюс. Сама же она так связана всевозможными светскими условностями, что ей пришлось покинуть собственный дом. Ах, если бы можно было наплевать на всех этих старых сплетников!..

Что же касается Николаса Блэкторна, то в его характере полно противоречий. Чего стоит одна его склонность к дуэлям! Ему уже тридцать шесть лет, давно пора бы утихомириться и обзавестись наследником. А он что? Вынужден скрываться из-за последствий дуэли. Бог мой! И если тот человек умрет, что совершенно не исключается, Ники будет вынужден покинуть Англию бог знает на какой срок.

По правде говоря, Эллен считала, что, если Джейсон Харгроув отойдет в мир иной, всем от этого будет только лучше. Она виделась с ним всего один раз, и он ей ужасно не понравился. Тощий, всегда старается встать слишком близко, руки какие-то вялые, рот вечно мокрый. И в картах жульничает — во всяком случае, так говорит Кармайкл.

Неудивительно, что его жена отвлеклась на кого-то поинтересней. Говорят, Джейсон застукал их в самый деликатный момент. Не повезло, конечно. Дуэль была неизбежной, но зачем Ники надо было его убивать? Теперь ему надо держаться подальше от властей. Все было бы не так страшно, если бы это была его первая дуэль. Так ведь она у него уже седьмая! И если не повезет, то вторая со смертельным исходом. Даже связи его семьи не смогут уберечь его от расплаты.

Когда Николас впервые поехал в Бургундию, ему было двадцать два года. Он был достаточно взрослым человеком для такого путешествия и, уж конечно, не собирался нанимать себе в сопровождающие какого-нибудь обедневшего церковника с путеводителем. У него на уме было совсем другое — развлекаться и прожигать жизнь на всю катушку.

Его все-таки выгнали из Кембриджа. Он добивался этого три года и в конце концов добился, пустив на ветер деньги, которые отец посылал ему на его дорогое образование.

Все, правда, было не так-то просто. Как ни странно, оказалось, что ему нравится учиться, а увлечения его были весьма разнообразны. Он изучал новейшие методы ведения сельского хозяйства, свойства электричества и строение человеческого тела. Погружался в латынь и греческий, военную науку, философию Платона и Софокла. На какое-то время он даже позволил себе увлечься юриспруденцией, но все равно не находил себе места. То он был готов бежать, совершать неблаговидные поступки, которые очернили бы его в глазах всех и вся, то ждать, что что-то увлечет его больше другого. Однако довольно скоро главная цель его жизни определилась окончательно.

Эта цель состояла в следующем — он должен до смерти оскорбить своего отца! Отца, который с детства игнорировал его и отвернулся от него окончательно, потеряв старшего сына и любимую жену. Что бы Николас ни сделал, все было для его отца недостаточно хорошо, любая попытка заслужить если не любовь, то хотя бы одобрение не приводила ни к какому результату. Постепенно Николас перестал этого добиваться, решив, что если он обречен на нелюбовь отца, то будет делать все, чтобы оправдать ее.

В роду Блэкторнов была дурная кровь, где-то глубоко в его ветвях гнездилось сумасшествие, и Джефт Блэкторн в своем усердии показать, что это не затронуло непосредственно его, довел свою праведность до крайностей. А Николас восстал, не упуская случая вновь и вновь бросать отцу в лицо напоминания о темном прошлом семьи. Пока наконец, накануне блестящего окончания университета, не учинил пьяную драку в тиши старинной библиотеки. За этим последовала дикая сцена во время торжественной церковной церемонии, и в конце концов Николас Блэкторн был с позором изгнан из Кембриджа.

— О чем задумалась? — Мягкий ласковый голос прервал раздумья Эллен, сидевшей с братом в Шекспировском саду в Мидоулэндс. Она подняла голову — прямо на нее смотрели теплые серые глаза Энтони Уилтон-Грининга.

— Тони! — радостно закричала она и вопреки всем светским правилам бросилась на его широкую грудь.

— Эллен, ты ведешь себя как двенадцатилетняя девчонка, а не засидевшаяся в девицах барышня, — недовольно сказал ее брат Кармайкл. — Оставь Тони в покое и дай остальным поприветствовать его.

Она покраснела от смущения и попыталась отодвинуться. Но Тони, милый, добрый Тони, обнял ее за плечи и крепко держал.

— А мне приятно, когда меня обнимает такая красивая женщина, — сказал он лениво. — А если и ты намерен меня поцеловать, Кармайкл, то я большой, и ты найдешь куда.