Ранним утром Вольф, опираясь на парапет, смотрел, как «Янки Клиппер» покидает туманную гавань Балтиморы. Каменная ограда, возле которой он стоял, была прохладной и гладкой. Ее поверхность, отполированная бесчисленными прикосновениями, говорила о том, что стена была сооружена еще до Крушения. Металлический отблеск на вершине фок-мачты привлек его внимание к круглой антенне, которая связывала корабль с геосинхронными передатчиками системы «Трикстер»; они снабжали его информацией о ветрах и течениях.

Для многих деревянный «Клиппер» с его рассчитанными на компьютере подводными крыльями и вручную сшитыми парусами был символом Южной Африки. Но Вольф, наблюдая за тем, как он исчезает между морем и небом, думал лишь о том, что еще один корабль возвращается домой без него.

Он повернулся и пошел назад к лабиринту зданий, беспорядочно выстроившихся вдоль берега. Грохот ручных тележек смешивался со странными возгласами и криками – чужими звуками дюжины американских диалектов. Повсюду суетились рабочие, большинство одеты в комбинезоны. Всякий раз, когда железное колесо застревало в очередной полной грязи рытвине, они ожесточенно спорили и бранились. В то же время было в них что-то тайное, скрытное, будто они владели каким-то древним секретом.

Вглядываясь в темное нутро одного из складов, Вольф столкнулся с женщиной, с головы до пят закутанной в паранджу. От неожиданности она вздрогнула, из-под черного покрывала сверкнули ее глаза, и чадра опустилась вновь. Не было произнесено ни слова.

Вряд ли те, кто видел Балтимору в период ее расцвета, узнали бы сейчас город. Старые здания разрушились или сгорели. На улицах теснились лачуги, занимая теперь пространство, где раньше мчались автомобили. Дома иногда строили так, что улицы превращались в туннели, которые время от времени обваливались под крики и стоны своих обитателей.