— Как Вы полагаете, почему Красная Армия, несмотря на многолетнюю подготовку к войне, была при первом же столкновении с Вермахтом летом 1941 г. почти мгновенно разгромлена?

— Советские войска готовились к совершенно другой войне, и это объясняет все. Это примерно как если бы мы готовились к экзамену по математическому анализу или физике, а нам устроили бы вдруг экзамен по анатомии какой-нибудь африканской зебры. Возникло бы полное несовпадение того, к чему мы готовились, и того, что случилось на самом деле. Все мои книги как раз об этом.

Вот известный пример. Была у нас Днепровская флотилия, которая перекрывала речной путь от Смоленска до Черного моря, не давала противнику идти на восток. Днепр — великая река. Очень труднопреодолимое препятствие, если взорвать мосты и постреливать с другой стороны, не давая переправляться. Там дислоцировалась в 30-х гг. Днепровская флотилия. Вот эту Днепровскую флотилию расформировали перед самой войной и двинули в устье Дуная. Ну что ей делать в устье Дуная? В случае оборонительной войны это полнейшая глупость.

А вторую часть Днепровской флотилии двинули в реку Припять и вырыли канал до города Бреста, чтобы соединить с Бугом, Вислой и реками Германии. Зачем это делалось?

У меня есть доказательства того, что это не глупость и это не неготовность. Это готовность, но совсем к другой войне.

Летом 1941 г. с Красной Армией произошло что-то нехорошее. В различные периоды истории нашей страны это «что-то» получало различные названия: от «временных неудач» до «катастрофического разгрома». Соответственно, и поиск причин и объяснений произошедшего приобретал различную остроту. Одно дело — искать причины «временных неудач». Простой здравый смысл и личный опыт каждого взрослого человека сразу же подсказывает очевидный ответ: «эка невидаль, с кем не бывает». Совсем другое дело — попытаться объяснить катастрофический разгром крупнейшей сухопутной армии мира. Поэтому, прежде чем искать причины явления, постараемся возможно точнее определиться с масштабом и фактическим содержанием произошедшего.

К началу Второй Мировой войны Советский Союз был вооружен и — по мнению многих — очень опасен. Точные цифры, характеризующие численный состав и вооружение Красной Армии (равно как и армии любой другой мощной державы того времени), назвать невозможно. Причина этого очень проста — накануне большой войны СССР, Германия, Польша, Франция, Италия и пр. непрерывно наращивали свою военную мощь. Формировались все новые и новые части и соединения, стремительно обновлялся танковый и авиационный парк, менялись штатные расписания и структура соединений, менялись принципы и схемы перевода армии из состояния мирного в состояние военного времени. Точные до последней запятой цифры указать в подобной ситуации нельзя, но — как станет ясно из дальнейшего — это не создает больших проблем для исследователя, так как при том численном превосходстве, которым обладала Красная Армия, небольшие «погрешности измерения» не имеют принципиального значения.

Гиглеровская Германия начала подготовку к войне с большим (относительно Советского Союза) опозданием. В то время (первая половина 30-х гг.), когда в обстановке жесточайшего мирового экономического кризиса крупная буржуазия промышленно развитых стран мира (США, Англии, Франции, Германии) наперегонки бросилась продавать Сталину военную технику, технологию, станки и целые заводы в полной комплектации, Гитлер еще только «зачищал» политическое пространство своей власти в Германии, а новорожденный Вермахт проводил полевые учения с картонными макетами танков. Безрассудная и самоубийственная политика Запада позволила Сталину превратить гигантские финансовые ресурсы (как насильственно изъятые у прежних владельцев, так и вновь созданные трудом многомиллионной армии колхозных и гулаговских рабов) в горы оружия и военной техники. Уже в 1937 г. на вооружении советских ВВС числилось 8139 боевых самолетов — примерно столько же будет два года спустя на вооружении Германии (4093), Англии (1992) и США (2473), вместе взятых. К 1 октября 1939 г. самолетный парк советских ВВС вырос в полтора раза (до 12 677 самолетов) и теперь уже превосходил общую численность авиации всех участников начавшейся мировой войны. По числу танков (14 544 — и это не считая устаревшие Т-27 и легкие плавающие Т-37/38) Красная Армия в начале 1939 г. ровно в два раза превосходила армии Германии (3419), Франции (3286) и Англии (547), вместе взятые.

Всеобщая воинская повинность в Германии была введена только 16 марта 1935 г. К лету 1939 г. в составе Вермахта была уже 51 дивизия (в том числе — 5 танковых и 4 моторизованных), а в составе Красной Армии — 100 стрелковых дивизий (считая имевшиеся 5 стрелковых бригад за две «расчетные дивизии»), 18 кавалерийских дивизий и 36 танковых бригад. В дальнейшем обе державы стремительно наращивали численность своих вооруженных сил, причем разрыв между ними непрерывно сокращался (Германия «догоняла» своего будущего противника). С другой стороны, к лету 1941 г. радикально изменилась геополитическая ситуация: дивизии Вермахта были разбросаны на огромных пространствах от Северной Норвегии до Северной Африки, от Бреста на Атлантическом побережье Франции до Брест-Литовска на реке Западный Буг. В результате из примерно 200 дивизий (всех типов), которыми располагала гитлеровская Германия в начале лета 1941 г., на западной границе Советского Союза в составе трех групп армий («Север», «Центр», «Юг») к 22 июня были сосредоточены 91 пехотная дивизия, 17 танковых и 9 моторизованных дивизий (в общее число «91 пехотная дивизия» мы включили 4 легко пехотные, 1 кавалерийскую, 4 горнострелковые дивизии и 5 боевых дивизий СС). Всего — 117 дивизий.