Воронья улица длинная и извилистая. На ней множество дешевых, до времени обветшавших домов, запущенных и грязных. Воняет она, как труп удава, в котором копошатся черви. Улица начинается от аптеки лысого Андяла, где продаются лучшие в городе противозачаточные средства, а концом своим упирается в самую околицу. Здесь на окраине много деревьев, хотя и растут они островками. К исходу осени и всю зиму напролет деревья вычернены вороньем. Птицы рассядутся на ветках и заседают, словно податная комиссия или держатели акций при подсчете дивидендов. По нескольку раз в день они большими стаями совершают налеты на длинную улицу, выискивая там мусорные кучи и жилища скотобойцев.

Из-за этого улица и получила свое название.

Населяют ее в основном поденщики и чернорабочие, вперемешку с любящими выпить и не любящими обмана мелкими ремесленниками. Число жителей определенно превышает четыре тысячи, но порой подскакивает и до шести: смотря по тому, с какой целью правительство и разные политические партии проводят подсчет.

Сейчас на улице поселились горе, нужда и возмущение, потому что в последнее время рабочих выгоняют отовсюду все безжалостнее. Если так пойдет и дальше, что не исключается, то к первому апреля, которое не за горами, количество безработных на Вороньей улице достигнет двух тысяч.

Арпад Бодё, наверное, дольше всех уже сидит без заработка. Он был столяром на здешней паркетной фабрике, где проработал целых пять лет. И так работал, как и на своей, верно, собственной не стал бы. Естественно, ведь у него двое детей, да еще и третий на подходе. Усердие и страх, что выкинут на улицу, сделали его одним из лучших специалистов.