В тот день, когда дети покинули родной дом, Ева легла в постель, да так там и осталась… на целый год. Хватит с нее домашнего хозяйства, мужского эгоизма, черствости детей и глупости окружающих. Отныне она будет лежать и думать о приятном, а остальные пусть позаботятся о себе сами. Ее муж Брайан, незадачливый астроном, расстроен столь возмутительным поведением Евы. Кто будет готовить ужин? Носиться по магазинам в поисках подарков на Рождество? Кто вымоет унитаз? Да кто угодно! Все, с Евы хватит.
Эксцентричный поступок Евы становится спусковым крючком для смешных и трагичных событий, что начинают твориться в семействе Бобер. А что же Ева? А Ева проводит дни в кровати, заводит новых друзей, становится звездой, переживает трагедии, переосмысливает все, что с ней случилось в жизни, и… меняется.
Великая английская писательница Сью Таунсенд написала мудрый, до одури смешной и печальный роман о нас и наших тайных желаниях. Ева осуществляет то, о чем мечтает почти каждый из нас, — забраться в кровать и забыть обо всем на свете.
Именно за это мы и любим Таунсенд: ее герои, балансируя на грани полной нелепости, умудряются оставаться живыми и невероятно правдоподобными. Сью Таунсенд как никто в литературе умеет показать поразительную абсурдность нашей каждодневной жизни. Но при этом она никогда не позволит читателю почувствовать себя угнетенным или оскорбленным.
Это последний роман самой остроумной писательницы нашего времени, ставший волею судьбы романом-завещанием.
Глава 1
После отъезда мужа и детей Ева заперла дверь и отключила телефон. Она любила оставаться дома одна. Она бродила по комнатам, наводя порядок, собирая чашки и тарелки, брошенные домочадцами где ни попадя. На сиденье любимого стула Евы — того самого, что она обивала в вечерней школе, — валялась грязная ложка. Ева быстро прошла в кухню и принялась изучать содержимое шкафчика с моющими средствами.
Чем же удалить с расшитого шелка пятно от консервированного томатного супа? Роясь среди коробок и бутылок, Ева бормотала:
— Сама виновата. Надо было держать стул в спальне. А ты из тщеславия выставила его в гостиной на всеобщее обозрение. Мол, нахваливайте, гости дорогие, мою красоту, на которую я ухлопала целых два года, вдохновляясь шедевром Клода Моне «Плакучая ива и пруд с водяными лилиями».
Да на одни только деревья год угрохола.
На полу кухни поблескивала лужица томатного супа, которую Ева не замечала, пока не наступила на пятно и не разнесла повсюду оранжевые следы. На плите в тефлоновой кастрюльке все еще булькало с полбанки того же томатного супа.
Глава 2
Брианна находилась в общежитской кухне-гостиной. Войдя туда, она наткнулась на парня, одетого как женщина, и девушку, одетую как мужчина. Они болтали о неведомых ей клубах и музыкантах.
На миг сконцентрировавшись на бессмысленной для нее беседе, Брианна очень быстро перестала слушать, но кивала и время от времени вставляла «Круто!». Брианна была девушкой высокой, широкоплечей, длинноногой и с крупными ступнями. Лицо ее почти полностью скрывала спутанная черная челка, которую Брианна убирала с глаз, только если по-настоящему хотела что-то разглядеть.
В кухню скользнула девушка в платье до пят леопардовой расцветки и коричневых уггах — вылитая побродяжка. В руках она держала объемистый пакет из «Холланд и Барретт», который целиком запихала в холодильник. Половина головы у нее была выбрита, и лысину украшала татуировка в виде расколотого сердца. С другой стороны головы, закрывая один глаз, свисали беспорядочные и плохо прокрашенные зеленые пряди.
— Чудесная прическа, — похвалила Брианна. — Сама сделала?
— Попросила брата, — ответила девушка. — Он педик.
